Сергей Юхин - Операция выбор Ы!

Всю дорогу мы разговаривали о погружениях, затонувших кораблях, самолетах, техно-дайверах, сухих и мокрых костюмах, компенсаторах, глубинах и катерах. Оказалось, что Вова владелец рекламной фирмы, у нас много общего, но мы не стали обсуждать бизнес — слишком теплый и перспективный был день, чтобы портить его рассуждениями о проблемах добывания денег. «Знаешь, как мы называем биг-борды, на которые наклеиваем постеры с харями всяких кандидатов и политических лидеров?» — это был единственный вопрос, который коснулся работы и окружающего хаоса. «Как?» — поинтересовался я. «Биг-Морды» — сказал Рыжий и, даже, не улыбнулся. «Надо запомнить» — я тоже не засмеялся — настолько это было точно и справедливо. Когда мы въехали в Феодосию, проснулся Квакин и потребовал воды.

— Из моря напьешься, — ответил Рыжий.

— Дайте жидкости, — еле ворочал языком Квакин, — звери. Гестапавцы. Остановите Землю, я сойду.

— Вчера надо было думать, прежде чем водку жрать, — Вова похлопал себя правой рукой по щеке, — видишь, как папа выглядит? Огурец! Потому, что знает меру.

— Дайте воды, — продолжал ныть Саня, — Серега, у тебя термос был. Где он?

— В багажнике. Не достанешь из салона.

— Сукиии…

— Потерпи. Сейчас на рынок заедем, провианта купить — напьешься, — успокоил его Вова.

Когда машина остановилась возле входа в рынок, обозначенный белой каменной аркой, Саня сказал, что все купит сам и, умчался в сторону торговых рядов. Вова откинулся на спинку сиденья и задремал. Я вышел из автомобиля, чтобы размять ноги и поглазеть на газетные киоски. Шершавые, остро пахнущие свежей краской издания пестрели заголовками, которые продолжали телевизионную тему революционного апокалипсиса, содрогаясь, я купил несколько развлекательных журналов с кроссвордами и анекдотами, надеясь, что они не инфицированы политическим герпесом. Журнальчики были прошлогодними и скучными, что меня несказанно обрадовало. Я не хотел платить за Биг-Морды, которые после победы выкачают из меня каждую копейку, вложенную ими в предвыборную компанию. Только с такими процентами, которые не позволяли себе брать даже живодеры-ростовщики в тяжелые и неурожайные годы.

Пока Вова дремал, а я листал прессу — вернулся Квакин, груженный пакетами с провизией.

— Ты что, с голодного края? — поинтересовался Рыжий, открывая глаза.

— Сами потом благодарить меня будете, — кряхтел Квакин, запихивая все купленное в багажник, — вот, смотрите, что я приобрел.

В его руках появилась литровая банка с мутным рассолом, в котором плавали маленькие сизые огурцы.

— Кто хочет? — Квакин открыл пластмассовую крышку и отхлебнул жидкости, — Бомба!

— Давай, — Рыжий протянул руки с умилением глядя на народное лекарство.

Когда рассол кончился — я тоже попробовал, он был острый, с плотным чесночно-укропным ароматом — мы разделили хрустящие, упругие огурцы, доставая их руками из банки. Сразу захотелось есть.

— А что ты там купил? — поинтересовался я у Квакина.

— Правильно, давай перекусим, — поддержал меня Вова.

Мы достали из пакетов свежие белые батоны, круги упоительно пахнущей «краковской» колбасы и пластиковые бутылки с лимонадом. Это простая пища, разложенная прямо на капоте машины, показалась мне необыкновенно вкусной и правильной .

— Чай пить будем? — поинтересовался Квакин.

— Нет, на катере греться будем. В море, наверняка, ветер. Замерзнем после погружения, — возразил Рыжий.

— Правильно, — согласился Саня, ломая колбасные круги руками и раздавая нам.

Но мы, все равно, выпили чаю, используя вместо стакана крышку термоса. Я закурил, наслаждаясь сладким напитком и сладким же дымом.

— По машинам, — скомандовал Вова, когда с едой было покончено, — нас ждут уже. И к пограничникам надо заехать, разрешение взять.

Пока мы добирались до берега, брали разрешение на выход в море (это заняло, к моему удивлению, всего несколько минут — Рыжий явно заплатил за эту скорость), в голове поселилась приятная тяжесть и чувство нереальности того, что происходило за пределами нашей поездки. Да и сама поездка превратилась в сладкий предутренний сон — воскресенье, будильник выключен, спешить некуда. Я не заснул, а барахтался в ватном одеяле из солнечных лучей, бьющих сквозь лобовое стекло и закрытые веки, обрывков радиопесен, коротких фраз моих попутчиков и успокоительного шума двигателя.

— Подъем, соня, — меня похлопали по плечу, я потянулся, выгоняя томное тепло из организма и, открыл глаза. Машина стояла на обрыве, в конце грунтовой дороги. Внизу шелестело спокойное море, подкатывая мелкую волну прямо к ряду железных гаражей, в которых, как я догадался, ночевали катера. От гаражей, прямо в воду спускались рельсы, поросшие зеленой мягкой слизью. По ним на тросе, с помощью лебедок, спускали и поднимали суденышки — старые моторные яхты, древние лодки, новые лодки с японскими моторами и списанные по негодности буксирчики. Квакин устремился вниз по обрыву, размахивая руками, чтобы сохранить равновесие, боком, ставя ступни на ребро, как это делают альпинисты. Ему на встречу шел пожилой человек в старой ветровке и вязаной шапочке, худой и неловкий. «Хозяин катера» — понял я.

— Это Дима, наш капитан, — подтвердил мои предположения Рыжий, вытаскивая снаряжение из багажника. Блин, все это барахло придется тащить по обрыву до берега.

— Староват он для Димы, — я искал сигареты, хлопая по карманам. — Дотащим, как-нибудь.

— Димон — наш человек, Рыжий закряхтел, поднимая баллоны с воздухом.

— Подожди, сейчас помогу, — сигареты мне найти не удалось, и я вылез из машины.

Пока Квакин что-то обсуждал с капитаном, мы нагрузились первой партией снаряжения и начали спускаться вниз. Ноги разъезжались на мелких камешках, которыми был усыпан склон, я взмок в теплой куртке, но с моря дул свежий ветерок, напоминая о том, что сейчас зима. Вторую ходку мы совершили уже втроем, перенеся все необходимое для экспедиции к Диминому гаражу. Я вошел внутрь и увидел старый большой катер, когда-то выкрашенный белой и голубой краской, стоявший на железной платформе с колесами, много всякого металлического хлама, бочки с топливом, кучи ветоши и развешанный по стенам слесарный инструмент. Тележка с катером стояла колесами на рельсах и была привязана толстым стальным канатом, намотанным на огромный железный барабан, прикрепленный к дизельному двигателю.

— Здесь не курите, — предупредил нас Дима. Я только что нашел сигареты в заднем кармане штанов, закурил одну, но, безропотно выкинул ее в воду.

Рыжий и Квакин стали обсуждать с Димой детали будущего погружения, а я стал поднимать на борт все, что мы принесли из машины.