Эльмира Нетесова - Заложники любви

— До этого им еще подрасти надо!

— Мои и теперь не промах. От взрослых парней н отстанут. Скороспелые, в мужики спешат. Домой как-т девчонку приволокли, а меж собой поделить не сумел и подрались, как собаки. Баба моя еле их растащила Ну, а тут бабья хватает. Обоим достанется.

— Вас послушай, так хуже Максима и Ромки н свете нет!

— Что поделаешь, какие есть, про таких базарю.

— Вы их домой вернуть вздумали?

— Понятное дело! Праздник на носу. Его врозь н встречают, только кучей. Каждый до копейки в него вкладывается. И мои что-то получат к Новому году. Все сложим, глядишь, на хороший стол наскребем! — облизал сухие губы, глаза заблестели.

— А без них не обойдетесь?

— Жидковато получится.

— Как же им потом целый месяц жить? На что питаться, одеться?

— Другие живут и не жалуются.

— После праздника дома держать не будете?

— Не-ет, там уж как хотят,— проговорился невольно

— Вы с женой работаете где-нибудь? — пойнтере совался Титов.

— То как же! Оба в сторожах состоим, при деле.

— А как же, работая сторожем, пьете каждый день

— Это мои паршивцы набрехали! Всюду срамят на с бабой ни за что! Ну, кто б держал в охране алкашей Такого не бывает,— обиделся мужик и, оглянувшись н вошедшего вахтера, сказал, понизив голос:

— Так как мне своих детей увидеть, куда пойти? ,

— К ним на этаж нельзя, запрещено, могу разрешить вам встречу здесь, в кабинете, но при условии, что будете вести себя прилично.

Человек пообещал. Но едва мальчишки показались м дверях, он набросился на них с бранью и упреками. Уж, как только ни обзывал, чем ни грозил. Мальчишки стояли, вжавшись в двери двумя испуганными воробышками. Отец испортил им настроение вконец. Он не просил, он требовал вернуться домой. Ребята подавлено молчали, смотрели на Егора умоляюще, прося защиты.

— Идите к себе в комнату! Живо! — приказал им Лукич жестко.

— Как это? А почему не домой?!

— Их дом здесь! Идти им некуда! А вы уходите и больше не появляйтесь тут никогда! Слышите? Чтоб и вас не видел! Забудьте о мальчишках! Их у вас больше нет! — встал Лукич и, открыв двери, предложил гостю покинуть кабинет. Тот рассвирепел, бросился на коменданта с кулаками.

Тщедушный хиляк, он собрался в пружину и расчет-пиво наносил удары. Хорошо, что вахтер оказался поблизости. Вдвоем с Лукичом они быстро вытолкали посетителя из общежития. Тот, уходя, грозил встретиться с обоими, наломать им шеи, свернуть головы, выдернуть руки и ноги.

Он ушел, озираясь, матерясь. Несостоявшийся отец, отвергнутый сыновьями, каких никогда не любил. К ним вскоре зашел Лукич. Мальчишки понуро сидели у стола. Они виновато смотрели на Егора, не решались глянуть н глаза.

— Скажите, вы курите?

— Уже три дня как бросили. Яков не велит. Говорит, если увидит, не допустит сдать на разряд. Вот и пришлось завязать. А охота! Но боимся. Нет, он не побьет. Но будет хуже, он верить перестанет. А мы ему слово дали,— пропищал Ромка и отодвинул от себя чистую пепельницу.

— Чего нахохлились оба? Помогите елку нарядить. Не сидите сложа руки! Нечего переживать. Ваш родитель ушел. Он больше не появится. А если надумает, его тут встретим! Во всяком случае, вас папаша не достанет!

— На проходной дождутся вместе с мачехой. Они сторожа! — обронил Максим.

— Я поговорю с нашими! Никого к вам не подпустим.

— Спасибо, Егор Лукич!

— И еще выслушайте! Чтоб спиртного ни капли в рот не брали! Понятно?

— О чем вы? Нам на куртки бы скопить. А то и жить на что-то надо. Вчера девчата кормили. Ну, станут же все время нам носить, да и самим стыдно. Обещают на заводе выдать талоны на питание. Конечно, было б здорово, но самим просить совестно.

— Завтра я напомню им,— пообещал Лукич.

Титов не забыл и позвонил на завод, мальчишки в этот же день получили талоны на бесплатное питание в столовой общежития.

...Последний предпраздничный день всегда связан с кучей хлопот и забот. Комендант едва успел разобраться с подарками, распределил, раздал все до единого, оглядел праздничный стол, елку. Казалось бы везде полный порядок. Кругом чистота, даже на кухнях гирлянды взгляд радуют. Осталось совсем немного времени и... Наденут жильцы маскарадные маски, кое-кто даже костюмы подготовил. Бенгальские огни, серпантин и конфетти уже наготове, остались последние штрихи в макияже, парни срочно бреются, кто-то доглаживает брюки, рубашки, другие уже понесли во двор ящики с шампанским, фужеры и бокалы. Всем хочется увидеть, кто же в этом году будет Снегурочкой? Ее выбрал сам Лукич. Да так и не признался. Сказал, что это его сюрприз, один на всех! И не велел надоедать и спрашивать.

Незадолго до полуночи все жильцы высыпали в двор. Зажглись, как по команде, огни на елке. Грянула музыка. Кто-то из припоздавших барабанит в двери. Впустили, забыв закрыть. И тут же в вестибюль прорвалась стая путанок. Раскрашенные девки не терялись, Оттеснили вахтера, прижали его к стенке, обшарили всего, тот от растерянности забыл, где выключается свет, давно не пользовался вниманием у женщин. Тут же всего облапали. Не называли как жена, лешаком и мухомором, а хахальком да солнышком, зайчиком и ягодкой, какою, так и не сознались.

Поликарпыч на радостях дар речи потерял. Девчонка его целует, сама моложе дочки вахтера. Тот бы может и присовестил бы окаянную, да как, если девка на его губах повисла, а бесстыдные руки залезли туда, куда родная жена давно не заглядывала.

Поймали и Лукича, сразу трое! Из наряда Деда Мороза почти голого коменданта вытащили. Завалили на диван в одних носках и давай примеряться. Кто первая сверху будет?

Лукич пытается сбежать, вырваться. Но у баб оружие сильнее, грудями в диван вдавить пытаются. А двое держат.

— Пустите! — надрывается человек.

Ребята потащили путан по углам и комнатам. Где-то бабья драка вспыхнула. Девчата из общежития выгоняют чужих. Те сопротивляются, не уходят. Им свое получить надо. У каждого свой праздник, свое загаданное желание, какое сегодня обязательно должно исполниться, а значит, медлить нельзя!

Поликарпыч в одном галстуке отбивается от девок. Никто никогда не видел его нагишом. А вот сегодня, ну, что поделаешь, праздник такой один в году. А значит, каждый встречает его, как повезло. Лишь бы не с набитой мордой и не покусанной задницей.

О! Если бы ни уборщица Анна! Это она вытащила Лукича из-под кучи девок, насовав им шваброй туда, где было больно. Егор, вскочив, забыл об одежде Деда Мороза. В свое влез и вызвал милицию. Те приехали с хохотом:

— Лукич! Сколько Снегурок нашел! Да с радостью заберем! Повезем, где не хватает! Они у нас без заказов не останутся! — запихивали девок в машину грубым окриком:

— Кыш в клетку, стервы!

— С Новым годом вас, люди!