Эльмира Нетесова - Заложники любви

— С такою шутки плохи. Если поймает на шкоде еще раз, башку откусит к едрене-фене,— вздыхает парень. И ждет, позвонит ли Катька? Но та не объявляется.

Прошла неделя. Женька стал терять терпение. Конечно, он давно мог бы познакомиться с другою. Что тут мудрого, стоит только выйти на улицу. Сколько там ходит девок и баб! Любую отловить можно. Познакомился, приволок домой, а лучше в подворотне закончить знакомство. Если не согласится, значит, путевая, можно домой тащить. А будет ли она лучше Катьки? Эту я уже всю насквозь знаю, как самого себя,— вздыхает Женька и с тоской смотрит на телефон. Тот молчит.

— Характер показывает. А я уже не выдерживаю, пусть бы матом крыла, но не молчала так долго.

Сколько раз сам хватался за телефон, набирал несколько цифр и выключал мобильник, заставлял себя подождать еще.

И все же Женька не выдержал первым. Он позвонил вечером, когда вернулся с работы. Катя ответила хмуро:

— Слушаю, что тебе надо?

— Давай увидимся.

— Зачем?

— Я соскучился!

— По ком? — спросила язвительно.

— Катюха! Я не могу без тебя!

— Не ври!

— Катюшка! Ну, оступился, виноват, выпил лишнее, а ты, что со мной натворила, уделала так, что из дома выйти не мог. Сидел тут, голодный, как барбос. Хоть бы пожрать принесла, так и на это тебя не хватило. Никакой жалости нет. Я на работу не пошел, куда в таком виде. Тебя ждал. Все ж невеста! — упрекнул Катьку, но та ответила холодно:

— Бывшая невеста, теперь никто.

— Даже так? Выходит, я больше не нужен? Ты не любишь меня?

— У тебя есть замена. Скучать не станешь.

— Это ошибка, шалость, ты знаешь, у меня с нею ничего не было!

— Меня больше не интересуют твои похождения. Я ушла насовсем.

— Кать, ты несправедлива и жестока!

— Тебе ли упрекать? Виноват по уши, уже молчал бы!

— Ладно, кончай бухтеть! Давай встретимся, приходи. Сколько тебя уламывать?

— Я не приду,— ответила сухо каким-то чужим голосом.

— Катька! Но ведь ты почти жена! Я жду тебя!

Девчонка ничего не ответила. Она выключила телефон. Женька, досадливо выругался. Он подождал еще с полчаса, позвонил снова, но Катя не стала отвечать.

Женька через час снова набрал номер, но телефон был выключен.

На следующий день он снова не смог дозвониться к Кате и решил в выходной пойти к ней в общежитие с самого утра. Так и сделал.

Катька долго не соглашалась выйти к Женьке, смотрела исподлобья, ни то, что чаю предложить, из комнаты прогоняла. Называла придурком и отморозком. Уж, на какие ухищрения не пускался, ничего не помогло:

— Катюх! Я зарплату получил. А ты хотела купить какое-то покрывало и постельное белье! Пошли! Я деньги с собой взял. Сегодня все магазины открыты. Не будем время зря терять,— взял за локоть.

— Отцепись, козел! — отскочила от Женьки.

— Кать, пошли выйдем в коридор, поговорим,— звал парень.

— Слушай, подруга! Чего выпинаешься? Иди, пока зовет! А то я вместо тебя выйду! — пообещала щекастая, румяная соседка.

— И чего выпендриваешься? Зачем гонор показываешь? Вот когда станет мужем, тогда и выставляйся. Покуда он тебе никто. Не имеешь на него прав. Теперь ты за него должна держаться, чтоб не передумал. Коли зовет, беги к нему! — отозвалась с койки худая, как жердь, Валентина.

Женька взял девчонку под руку, та опустив голову, вышла следом в коридор. Но слишком много народу ходило здесь сегодня, поговорить никак не удавалось, и Женька с Катей вышли во дворик. Здесь было пусто и тихо.

— Кать! Мы как чужие, будто при разводе в суде, на разных концах скамьи сели! — заметил Женька.

— Хорошо, что не расписались,— заметила она.

— Ну, виноват! Ты тоже отличилась, показала, какою мегерой можешь стать! Оба дураки!

— Но ты еще и кобель! — не уступала девка.

— Я сегодня еще ничего не ел. Даже кофе не пил,— вспомнил Женька.

— Что предлагаешь? Я не держу тебя. Иди домой,— отозвалась хмуро.

— Одному в горло не лезет. Пошли вместе,— придвинулся поближе, Катька остановила взглядом:

— Не дергайся, а то уйду,— предупредила тихо.

— Старики из деревни харчей передали целых две корзины. Там все к празднику. Мамка куличей напекла, крашенок полная миска, творожная Пасха, сметана и творог. Даже домашней колбасы накоптили. Просят приехать.

— Вот и поезжай!

— Они обоих ждут.

— Я не поеду. Хотя мои тоже зовут. Отец целых пять кур накоптил. И тоже сметаны банку, да меда налил. Говорит, что сала положил, вот передать не с кем. Но зачем так много одной? — глянула на Женьку искоса.

— Я хоть и потрепанный, но живой! Чего это ты меня не учитываешь? Жрать не разучился. Небось, отец яиц тоже насобирал?

— Целое ведро. Зачем так много?

— Пасха всю неделю идет,— придвинулся к Катьке совсем близко, так что той оставалось только встать.

— Катька! Ты меня любишь? — обнял девчонку, повернул к себе лицом:

— Отстань!

— Нет! Ты ответь! — сдавил в руках накрепко.

— Отвали, придурок! — хотела оттолкнуть, но не удержалась и упала со скамьи. Женька подхватил, усадил на скамейку, по-хозяйски поднял плащ, посмотрел, не ушибла ли, не ободрала пи ноги.

— Слушай, чего мы целый день тут сидим. Сколько времени потеряли. Я жрать хочу, ты замерзла! Пошли домой! Завтра столько дел надо успеть сделать. А с утра в ЗАГС! Ты хоть это помнишь?

— Завтра ЗАГС выходной! И нас через три дня будут регистрировать. Я узнавала,— проговорилась Катя и тут же вставила:

— Стоит ли нам спешить? Может, давай заберем заявление, пока не поздно. А то мало ли! Присмотришь себе другую, в авоське и в парике! Мне не к спеху замужество!

— Катька! Погоди, придем домой. Там я тебе на все вопросы отвечу сразу!

— Как?

— Ты знаешь, у нас с тобой по соседству, на одной лестничной площадке живет пара, в общем-то, пожилые, старые совсем. И что думаешь, когда дед выходит во двор, он без костыля давно не появляется нигде, бабка всегда зорко следит за ним из окна. А знаешь почему?— усмехнулся Женька шельмовато:

— Этот старый озорник еще шалит с соседками. Увидит бабу помоложе своей старухи, тут же подрулит и цап ее за задницу! Та, в крик! Охальником, хулиганом обзовет, а дед торчит от кайфа! Мужика в себе сыскал старый шельмец! Запусти его на ночь к молодухе, ведь не справится с нею. Зато во дворе героем держится, мужиком! Ну, а его старуха кричит сверху:

— Эй, Петрович! Ты гляди же, на ночь что-то и для меня оставь! Не растеряй из порток всю прыть!

— Вот так и живут. Не ревнуют, не обзывают и не обижают друг друга. Шутят над возрастом и болячками, помогают их одолеть. На то большого ума не нужно, а вот понимание и любовь, какие пронесли через все годы, не растеряв ничего. Вот это мудрость. Когда она приходит к людям, и ко всем ли? Я, честно говоря, завидую им. Они, эти старики и сегодня остались в душе молодыми. Зато мы с тобой быстро старимся. Скажи, почему так получается?