Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 9 2006)

Уинстон Черчилль. Движущие силы мира. Вестминстерский колледж, Фултон, Миссури, 5 марта 1946 года. [Переводчик не указан]. — “Посев”, 2006, № 5.

Та самая речь. Которую мало кто читал полностью.

Мариэтта Чудакова. Как научиться “родину любить”? — “Искусство кино”, 2006, № 1.

“Лет десять назад у меня был странный спор в Канаде с одной русской женщиной, которая в Канаду тогда переселялась. Я еду в машине читать лекцию в Монреале. Разговариваю главным образом с коллегой-канадкой, но русская женщина, которая едет вместе с нами, слушает этот разговор и наконец не выдерживает. Она говорит: „Знаете, очень странно — вы уже трижды за последние полтора часа сказали про Россию ‘моя страна‘!” Я говорю: „Простите, а что такое, я не пойму?” — „Но она и моя страна! ” — „Вот и прекрасно. И вы говорите тоже — моя страна, я разве вам мешаю говорить так? Я даже толком не понимаю, а как же, по-вашему, надо говорить?” — „Наша страна!” — „Нет, извините, мне эти слова — ‘наше‘, ‘мы‘ — вообще антипатичны. Я свои чувства не со всеми вовсе готова делить. Это моя страна”.

Мне кажется, единственно возможное сегодня и нужное действие — объяснять детям: это твоя страна”.

Александр Шабуров. Роль Воланда должен был исполнять Петросян. — “Взгляд”, 2006, 5 мая .

“Выясняется: эмоцию ныне дают только юмористы. Сериальный актер, оказавшийся среди павильонных декораций и спецэффектов, становится статистом. От него требуется читать без запинок текст и слегка пучить глаза в паузах. А это органичней всего получилось у Ильи Олейникова из юмористической программы „Городок”. В пару Олейникову подобрали актера, похожего на его коллегу Стоянова (из того же „Городка”). А зря! Надо было самого Стоянова звать! Только тогда б они всех переиграли. У эстрадных чтецов — десяток гримас, у сериальных актеров — не наберется и того. И я подумал: вот как надо было сделать! Всю фельетонную половину романа [„Мастер и Маргарита”] следовало доверить эстрадным юмористам. Читать с однообразной интонацией и паузами для смеха — как раз то, что они умеют. Позвать всех: от Винокура до Верки Сердючки. Им тесно в „Голубых огоньках”. А на роль Воланда пригласить… Евгения Петросяна. Одно из главных лиц нашего времени (это я понял на премьере фильма моего друга С. Лобана „Пыль”)…”

Александр Шабуров. “Антикиллеру” 10 лет. — “Взгляд”, 2006, 14 мая .

“Как музейному работнику с 10-летним стажем мне нравится, что „Антикиллер” зафиксировал промелькнувшую эпоху. Это учебник истории. Я бы выпустил его как литпамятник с комментариями и фотодокументами. Что происходило в вымышленном Тиходонске и в реальном Ростове-на-Дону тех лет”.

Игорь Шевелев. На фоне Пушкина. Новая Пушкинская премия по старому стилю. — “Взгляд”, 2006, 28 мая .

В Музее А. С. Пушкина на Пречистенке в день рождения поэта по старому стилю — 26 мая — была вручена Новая Пушкинская премия. Лауреатами стали известный московский поэт Юрий Кублановский, получивший 250 тысяч рублей, и молодой прозаик из Соликамска, 30-летний Алексей Лукьянов, чья премия за повесть “Спаситель Петрограда”, опубликованную в 5-м номере журнала “Октябрь” за 2004 год, составила 100 тысяч рублей. Говорит Андрей Битов: “Хотя премия вручается с общего согласия попечительского совета, но все-таки добыл этого кузнеца я. И добыл с благодарностью за то удивление, которое вызвало у меня чтение его повести „Спаситель Петрограда”. Поскольку в этом году я отмечаю 50-летие своего пребывания в гнусном занятии литературой, то по всему мне полагается лишь брюзжание. И вдруг при чтении этой прозы предварительное недовольство переходит в удивление, затем — в признание, потом в удовольствие и, наконец, в восторг. Вещица оказывается непохожей ни на матрешку, ни на луковицу — все слои нашей истории сведены вместе. Поскольку единственный видимый первоисточник повести — это „Крокодил” Корнея Чуковского, то представьте сочинение, где о дореволюционном времени повествуется как о сегодняшнем и одновременно — о будущем. Совершенно непонятно, как это достигнуто, но так органично и правдоподобно, что, читая, я сразу увидел фильм, в котором главную роль кентавра и русского царя должен играть не кто-нибудь, а сам Никита Сергеевич Михалков, который очень похож на кентавра и на императора одновременно”.

Георгий Шенгели. Сталин. Отрывки из поэмы. Вступительная статья Сергея Куняева. — “Наш современник”, 2006, № 3.

Я часто думал: “Власть”. Я часто думал: “Вождь”.

Где ключ к величию? Где возникает мощь

Приказа? Ум? Не то: Паскали и Ньютоны

Себе лишь кафедры снискали, а не троны.

Лукавство? Талейран, чей змеевидный мозг

Все отравлял вокруг, податлив был, как воск,

В Наполеоновой ладони. “Добродетель”?

Но вся история — заплаканный свидетель

Убийств и низостей, украсивших венцы.

Так злобность, может быть? Но злейшие злецы

Вчера, как боровы, под каблуками гнева

Валились из дворцов — разорванное чрево

На грязной площади подставив всем плевкам.

Что ж — воля? Кто бы мог быть более упрям

И тверд, чем Аввакум? Но на костре поник он,

А церковью владел пустой и постный Никон.

Так что же? Золото или штыки? Но штык —

Лишь производное: орудие владык —

Уже сложившихся, — а золота, бывало,

Князьям и королям чертовски не хватало,

А власть была. Так что ж? Одно: авторитет .

.................................................

1937.

Владимир Шпаков. Мундштук из Памуккале. — “Крещатик”, 2006, № 2.

Турция. Орхан Памук. Иосиф Бродский.

Олег Юрьев. Ум. — “Нева”, Санкт-Петербург, 2006, № 5.

“Пожалуй, главное, что выделило Бродского из сонмища совслужевских детей, в конце 50-х и начале 60-х годов вышедших на возрождение русской поэзии, как на освоение целинных и залежных земель, это не сами по себе определенные ему Богом дарования, но дарованное ему умение эти дарования приложить и развить. Точнее говоря, корень этого умения — его исключительный в русской поэзии ум, понятый как способность к соображению. К со-ображению. Не только к со-ображению внутри отдельного текста, это как раз основа любого сочинения стихов, то, что Пушкин понимал под вдохновением. Но к со-ображению в контексте собственного корпуса и, самое главное, в больших литературных контекстах, причем к соображению сугубо утилитарному (не ругательство и не похвала): что из чего можно сделать, что к чему сгодится ”.