Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 9 2006)

Двигатель натужно гудел, свет фар то выхватывал из темноты отвесный скалистый склон, а то безоглядно летел на повороте в пропасть. Дорога петляла серпантином к перевалу.

Я опустил стекло, высунул голову на черный ветер и посмотрел вверх.

Над нами было сиреневое небо, украшенное алмазной россыпью звезд.

А внизу лежали пласты горных пород, и им было совершенно все равно, что мы здесь себе думаем.

Кеклик

Кеклик — это горная куропатка. Таджики (см.), равно как и другие народы Средней Азии, любят выращивать и держать их дома. Взрослый кеклик живет в просторной деревянной клетке, подвешенной на дерево неподалеку от ката — квадратного топчана, стоящего обычно во дворе и представляющего собой центр мужской жизни дома. Он важно расхаживает по ней, отчего клетка качается, а вода расплескивается из отведенного под нее черепка, и крутит головой, с необъяснимой горделивостью посматривая на окружающее. Чем больше хозяин любит своего кеклика, тем с большим тщанием он украшает его клетку — раскрашивает, привязывает разноцветные тряпицы и перышки.

Как правило, кеклик помалкивает, но ранним утром и под вечер может порадовать хозяина своим специфическим квохтаньем — ке-ке-ке-ке-ке-ке!..

Однажды Миша (см. Родословная ), вернувшись с поля (см.), привез птенца горной куропатки. Его поселили в картонной коробке на окне бабушкиной кухни. Кеклик был весел, смешно щипал клювом палец, ничего не боялся, блестел пушистым оперением и обещал вырасти в большую красивую птицу.

Прокорм его представлял собой нешуточную задачу. Зелень кеклик тоже поклевывал, но гораздо более острый интерес проявлял к насекомым — просто-таки рвал из пальцев.

Как-то раз я привез ему штук сорок сверчков, набранных под камнями во время какой-то короткой вылазки за город.

Поймав, я совал их в темную коричневую склянку с закручивающейся пластмассовой пробкой (см. Зависть ) из-под какого-то дедовского лекарства, и они там дружно шебаршили.

Скоро эти бойкие сверчки присмирели, а когда я ближе к вечеру заявился в гости к кеклику со своим угощением, уже и вовсе не подавали никаких признаков жизни.

Кеклик тоже не обратил внимания на их как минимум обморочное состояние. И быстро и весело склевал всех одного за другим.

Это было вечером.

Утром он лежал в своей коробке, распластавшись, холодный и взъерошенный.

Нужно было помыть эту чертову склянку, а потом уже приниматься за охоту. Но я не сообразил, и остатки лекарства совершенно не пошли на пользу ни сверчкам, ни самому несчастному кеклику.

Печальная история, не правда ли?

Кенкияк

Поселок К. расположен километрах в ста пятидесяти от Актюбинска. Кругом — степь. Зимой она кое-где покрыта сухим колким снегом. Ветер рвет его из ложбин и швыряет в лицо. Эффект не хуже пескоструйки — только уворачивайся.

Весной степь зеленеет и цветет, летом сгорает, теряя свои сумасшедшие запахи. Наступишь пыльным сапогом на клок желтой травы — из него горькая труха...

В общем, обычная степь.

Если, конечно, не считать того, что лежит она неподалеку от Байконура, и время от времени на нее низвергаются то отброшенные ступени, то наголовья ракет. Разные по размеру — какие больше, какие меньше.

Жители довольны. Жить здесь особенно нечем, а если найдешь в степи оплавленную титановую железяку, можешь смастерить люльку для младенца или еще как приспособить в хозяйство. В степи они мне не попадались. Эти посланцы космической эры встречали меня уже во дворах, в шатких поселковых хибарах, собранных из чего попало. В одном и впрямь спал ребенок, из другого четыре смирные коричневые лошади пили мутную воду. Пьяный хозяин кое-как таскал ее мятой бадьей (тоже как бы не титановой!) из глиняного колодца.

Степь как степь.

Глядя на нее, никак не заподозришь, что в глубине лежат пласты, насыщенные вязкой нефтью, — настолько вязкой, что если ее не подогреть, то извлечь на поверхность не получится. Поэтому, в отличие от нормальных нефтяных месторождений, представляющих собой загаженные, изрытые котлованами, разъезженные тяжелой техникой, издырявленные скважинами пустыри, Кенкиякское вдобавок опутано паутиной раскаленных до 250о С ржавых труб, по которым закачивается в пласт перегретый пар. Пар вырабатывают “балдуины” — страшно пыхтящие железные сооружения величиной с трехэтажный дом.

Когда стоишь возле одной из этих адских коммуникаций, невозможно избавиться от мысли, что если она сейчас лопнет, то судьба цыпленка табака в сравнении с твоей покажется чистой воды профанацией кулинарного искусства, нелепой попыткой зажарить несчастное пернатое на практически холодной сковороде. Однако нам нужно было делать каротаж (см.), совать в эти гиблые скважины свои приборы, измерять температуру ствола, поэтому волей-неволей приходилось бороться с неукротимым желанием бросить аппаратуру на произвол судьбы и отбежать подальше.

Но более всего знаменит Кенкияк своими собаками. Их здесь тьма, и очень разных. Как-то раз мы с Вяловым стояли на крыльце почтового отделения, чего-то дожидаясь и, чтобы убить время, рассуждая о различных методах классификации (см.), как вдруг по неровной дороге мимо нас пробрела собачонка совершенно несуразного телосложения. В целом довольно невеликая (примерно, скажем, со спаниеля), она вышагивала на тонких лапах такой длины, что им позавидовала бы и борзая. Шла нетвердо, пошатываясь, как на ходулях. В целом она походила на какую-то мелкую африканскую антилопу, но, в отличие от весело скачущих заморских травоядных, вид имела довольно понурый.

Вялов замолк, изумленно взял бороду в кулак, проводил несчастное животное взглядом и сказал:

— Ишь ты, какая собака!.. — Замялся, подбирая слово, и решительно заключил: — Колченогая!

(Продолжение следует.)

Столяров Андрей Михайлович — писатель, публицист, автор многих книг разных жанров. Родился в 1950 году, окончил биологический факультет ЛГУ. Лауреат нескольких литературных премий. См. его футурологическое эссе «Розовое и голубое» в № 11 «Нового мира» за 2004 год.

Необъявленная война

Эту войну никто официально не объявлял. У ее начала нет никакой конкретной даты. Можно считать, например, что вспыхнула она летом 1986 года, когда программист из Ганновера Маркус Гесс открыл, согласно легенде, обыкновенный телефонный справочник, издающийся миллионными тиражами, и выяснил номер, по которому можно соединиться с компьютером лаборатории в Беркли. Далее он угадал пароли, что, к его удивлению, оказалось не трудно, и проник в секретную базу данных Пентагона — сеть «Optimi». Таким образом он получил доступ к 29 документам по ядерным вооружениям, в том числе к «Плану армии США в области защиты от ядерного, химического и бактериологического оружия». Затем этот настойчивый юноша через тот же Беркли пролез в компьютер космического отделения ВВС США в Лос-Анджелесе, создал на свое имя счет и произвел себя в полковники. Причем выявила его отнюдь не полиция, а сотрудник лаборатории, обнаруживший незначительное, в 75 центов, расхождение в счетах за пользование компьютером…