Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 9 2006)

Год 1986-й вообще удобен в качестве рубежа, так как именно в это время Клуб европейских хакеров, состоявший в большинстве своем из подростков, довел буквально до инфарктного состояния сотрудников НАСА — Управ­ления по исследованию космического пространства Соединенных Штатов. Заранее объявив о своих намерениях, которые всерьез, разумеется, никто не воспринял, хакеры начали «корректировать» орбиту ретрансляционного спутника стоимостью в несколько миллионов долларов. Ситуацию тогда удалось спасти, однако НАСА после данного случая наглухо замуровало свою европейскую сеть, уже не надеясь ни на какие шифры и коды…

Впрочем, существуют и более ранние даты. Например, 1982 год. Тогда, после выхода на экраны блокбастера «Военные игры», где сошедший с ума компьютер пытается развязать ядерную войну, тысячи школьников и студентов в Европе и США начали массированную сетевую атаку на штаб-квартиру командования НАТО в Брюсселе. Осада продолжалась несколько дней. Военные не успевали заделывать дыры в системах электронной защиты. К сек­ретным данным, к операционным военным файлам сумели прорваться десятки хакеров. Атаку удалось прекратить лишь после того, как полиция произвела массовые аресты…

История человечества знает множество войн. Считается, что их было примерно 14 тысяч и в них погибло около 4 миллиардов людей. Некоторые из войн имели глобальный характер: войны Александра Македонского, например, охватывали почти всю тогдашнюю ойкумену, походы монголов простирались от Японии и Китая на востоке до Венгрии и Польши на западе, завоевания Наполеона, даже если исключить Египетскую кампанию, сотрясали Европу от Москвы до Мадрида. Затем последовали Первая мировая война, Вторая мировая война, третья, «холодная», мировая война, протекавшая в виде локальных конфликтов практически по всему миру.

Однако сейчас, в начале третьего тысячелетия, человечество столкнулось с войной совершенно нового типа. С войной, где не имеют значения ни верования, ни национальность, ни государственная принадлежность, ни культура, ни идеология, с войной, где нет другой цели, кроме тотального уничтожения, с войной, где противник неисчислим, поскольку им может стать каждый, кто сядет за клавиатуру компьютера.

Выиграть эту войну невозможно.

Ибо победа в ней неотделима от поражения.

Мир иной

Отличительной чертой «компьютерной революции», начавшейся на рубеже 70 — 80-х годов, была ее скорость. До сих пор ни одна технологическая инновация не распространялась по миру с такой быстротой. Уже к концу 90-х годов количество персональных компьютеров, приходящихся на тысячу человек, составляло в развитых западных странах цифру порядка 250 — 400 единиц. «Для достижения того же уровня распространенности, какой к началу XXI в. имеет компьютер, телевизору в свое время потребовалось около сорока лет, а автомобилю порядка семидесяти»1.

С такой же скоростью шло и усовершенствование компьютерной техники. Инновационные поколения стремительно следовали одно за другим: 286-й процессор сменился на 386-й и 486-й, затем — на Pentium, Pentium II, Pentium III. Операционная система Windows 3.1, казавшаяся совершенством, — на Windows 95, Windows 98, Windows 2000. Был даже сформулирован «закон Мура», согласно которому скорость работы процессоров удваивается примерно каждые восемнадцать месяцев. Уже первые компьютеры имели вычислительную мощность, сравнимую с интеллектом насекомых, а согласно некоторым прогнозам, между 2015 и 2024 годами будет достигнут уровень мощ­ности мозга человека2. Компьютеры участвуют во всех сферах нашей жизни. Считается, что число пользователей Интернета сейчас приближается к миллиарду, а число бизнес-пользователей — к тремстам миллионам. Компьютеры научились читать, писать, рисовать, воспроизводить музыку, распознавать образы, голоса, управлять движением роботов по пересеченной местности. Представить современный мир без компьютеров уже нельзя.

Вместе с тем это была одна из самых мягких технологических революций в истории человечества. Несмотря на тотальный характер вызванных ею перемен, компьютерная революция не повлекла за собой ни социальных катаклизмов, сопровождающихся насилием, ни фрустрации поколений, не способных вписаться в новое время. Это была «революция, которую не заметили»: молодежь воспринимала электронный пейзаж мира как изначальную данность, среднее поколение осваивало компьютеры по мере необходимости, а старшее поколение, выросшее в традиционной реальности, просто не обращало на них внимания.

В действительности же это был тектонический сдвиг. Человечество оказалось поделенным на три неравные части. Помимо традиционного мира (сельскохозяйственного, сырьевого) и мира индустриального, впрочем, ставшего к этому времени также достаточно традиционным, начал возникать мир абсолютно новый — постиндустриальный, информационный, ландшафт которого пугал своими непривычными очертаниями.

Прежде всего, как уже не раз бывало в истории, он оказался совершенно иным, нежели его представляли. Он не соответствовал никаким научным прогнозам и не совпадал ни с какимисоциокультурными обобщениями, сделанными футурологами.

Как пишет один из исследователей новой эпохи, предполагалось, что информационное общество будет обладать следующими базовыми чертами.

Определяющим фактором общественной жизни станет научное знание. Оно вытеснит труд, ручной и механизированный, в его роли фактора стоимости услуг и товаров. Экономические функции капитала перейдут к информации. В результате ядром организации общества, главным социальным институтом его станет университет — центр производства, переработки и накопления знаний. Промышленные корпорации, главенствовавшие в индустриальную эру, будут постепенно вытеснены на периферию. Принципиально иной характер приобретет деление на имущих и неимущих: информированные слои общества образуют «новых богатых», неинформированные — «новых бедных». Соответственно источник социальных конфликтов переместится из экономической сферы в сферу культуры. Более того, поскольку инфраструктурой нового общества явится интеллектуальная техника, возникнет «симбиоз» между нею и основными социальными институтами. Общество вступит в «тех нет ронную эру»: социальные процессы будут полностью програм­мируемыми.

«Такого рода информационное общество, — заключает исследователь, — нигде не состоялось, хотя основные технико-экономические атрибуты пост­индустриальной эпохи налицо: преобладание в ВВП доли услуг, снижение доли занятых во „вторичном” [промышленном] и рост доли „третичного” [сервисного] сектора экономики, тотальная компьютеризация и т. п. Университет не заменил промышленную корпорацию в качестве базового института „нового общества”, скорее академическое знание было инкорпорировано в процесс капиталистического производства. Общество сейчас мало походит на целостную программируемую систему институтов. Оно <���…> больше похоже на мозаичное поле дебатов и конфликтов по поводу социального использования символических благ»3.