Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 6 2008)

2 Вот пример действия/бездействия властей (из “Письма неизвестного корреспондента о погроме <���…> казачьими частями корпуса ген. Мамонтова в июле 1919 г., № 326”): “Царицын был взят Добрармией 17 июля, а первый приказ о строгом преследовании грабежей и насилий был опубликован 29 июля, когда фактически все уже было сделано”.

3 Вот строки из описания одного из таких погромов: “Рассыпавшиеся по еврейским улицам казаки группами от 5 до 15 чел. с совершенно спокойными лицами входили в дома, вынимали шашки и начинали резать бывших в доме евреев, не различая ни возраста, ни пола. Они убивали стариков, женщин и даже грудных детей. Они, впрочем, не только резали, но наносили также колотые раны штыками. К огнестрельному оружию они прибегали лишь в том случае, когда отдельным лицам удавалось вырваться на улицу. Тогда им вдогонку посылалась пуля”.

“В доме Зазули убита дочь, которую долго мучили. Мальчик в доме получил несколько ран и притворился мертвым. Мать предложила убийцам деньги, но они ответили: „Мы только за душой пришли””.

4 Вот пример из примечаний к книге. “Солдаты врывались группами в квартиры к евреям и под предлогом обыска и поиска большевиков грабили самым бесстыдным образом: забирали вещи, деньги, еду, все, что им попадалось в руки. Вместо того, чтобы искать большевиков, они рылись в шкафах, ящиках письменных столов и так далее. <���…> Большая часть убитых не имела никакого отношения к политике, а тем более к большевикам. Среди убитых есть подростки, женщины и дети. Всего же в тот день и последующие было убито <���…> 39 человек” (см. также: Милякова Л. Б. Забытый погром: Лида, апрель 1919 г. — “Берасцейскi хранограф”. Зб. навук. прац. Брэст, 1999. Вып. 2, стр. 343 — 346).

5 Пример: “О причинах, будто бы возбуждавших [подобные настроения] среди местных крестьян, погромленные передают следующее. В одном из столкновений повстанцев с советскими войсками пало десять повстанцев. Смерть их была приписана, главным образом, участию евреев среди советских войск, и за это [крестьяне] и отомстили всем евреям. Велась злостная агитация против евреев всеми бандами от атамана до простого грабителя. Железняк объяснял крестьянам, что евреи при царизме сидели на плечах крестьян, а теперь завладели властью, необходимо все забрать у евреев и выгнать их из сел и местечек”.

6 “Старый мир <���…> использует испытанный путь еврейских погромов, чтобы оттянуть срок расплаты за все свои прегрешения и срок своего полного исчезновения”.

7 Декрет СНК “О пресечении в корне антисемитского движения”. 27 июля 1918 г.

8 Слезкин Ю. Эра Меркурия. Евреи в современном мире. М., “Новое литературное обозрение”, 2007.

Побег в отель “Будущее” в униформе тюремщика

Александра Ленель-Лавастин. Забытый фашизм: Ионеско, Элиаде, Чоран. Перевод с французского Е. Островской. М., “Прогресс-Традиция”, 2007, 528 стр.

уммировать впечатления об этой книге можно формулой записных шутников:

есть две новости, хорошая и плохая. Или можно сказать так: “Забытый фашизм” — очень познавательная книга с массой малоизвестных фактов из жизни очень интересных писателей, которую при всем при этом очень трудно, а если честно, то зачастую просто неприятно читать…

Французская исследовательница А. Ленель-Лавастин — специалист по восточноевропейской интеллектуальной истории ХХ века. Закончила Сорбонну, там же защитилась; издала ряд книг по своей тематике, среди героев которых, в частности, Чеслав Милош.

“Забытый фашизм” — сравнительная работа о трех “великих парижских румынах” — Эжене Ионеско, Мирче Элиаде и Эмиле Мишеле Чоране, точнее — об их близости к националистическим движениям в молодости и последующем преодолении, трансформации и сокрытии прежних взглядов. Исследование, действительно, добротное в плане проработки темы и охвата источников; как пишет сама исследовательница, “я оказалась в более выгодном положении, чем многие западные толкователи творчества Элиаде и Чорана <...>. Мои предыдущие изыскания по проблематике румынского национализма с 1920-х годов и вплоть до коммунистического периода позволили создать необходимый для данного исследования исторический фон; возможность непосредственного доступа к источникам обеспечила проведение контекстуального сопоставления ранних работ Чорана, Элиаде, Ионеско, прежде очень мало известных и оказавшихся крайне интересными, с их более поздними трудами”.

При этом исследование не столь уж уникально по теме — имена трех румын в Париже очень часто шли сообща, а об их неоднозначном прошлом заговорили тоже не вчера — можно вспомнить вышедшую вскоре после оригинального издания “Забытого фашизма” статью об Элиаде1, в которой очевидным образом возникало рассуждение о Чоране и Ионеско.

Автор посвящает довольно много места обоснованию значимости своей работы, вплоть до ее (гео)политических последствий — работа должна помочь румынскому обществу стать более открытым и демократичным, сам же разговор о фашистском прошлом влиятельных культурных деятелей из стран Восточной Европы поможет изменить подход со стороны западных стран к своим восточным соседям с патерналистского (имидж “жертв истории”) на более взвешенный и равноправный… Добавлю, что дискуссия о фашистском прошлом и о его замалчивании оказывалась в фокусе общественного внимания в последние несколько лет не только в отношении восточноевропейских интеллектуалов — буквально на наших глазах в один ряд с фигурами Л. Ф. Селина, Э. Паунда, М. Хайдеггера, К. Шмитта, Э. Юнгера и М. Бланшо были поставлены Гюнтер Грасс и папа Бенедикт XVI…

Несмотря на то что русский перевод книги символически совпал с очередным расширением Евросоюза, в который были приняты в том числе Румыния и Венгрия, для нашей страны актуальность книги объясняется скорее другими факторами. Так, Б. Дубин в предисловии к книге сожалеет о том, что у нас

работа с “заговорами молчания” обычно ведется “в обличительно-оправдательных разборках у телевизионных „барьеров” или в форме организованного „слива” компрометирующей информации на страницах бульварных газет”. А безымянный рецензент “Независимой газеты” едко замечает о близости некоторым деятелям нашей страны самой стратегии создания успеха на Западе благодаря “именно имиджу изгнанников и скитальцев, своего рода посланцев из другого мира, где ни один из новых почитателей их талантов толком не ориенти-

руется”2.

“Мы сталкиваемся с необходимостью решительного сопротивления всему, что представляет собой „современная цивилизация”, и принятия соответствующих мер, направленных на духовную и умственную дезинтоксикацию; с другой стороны, налицо потребность в особой „метафизике”, которая позволит обосновать европейский — как национальный, так и наднациональный — принцип истинного авторитета и законности”3. Эта мысль Ю. Эволы характерна для многих интеллектуалов того времени — схожие высказывания можно легко найти у