Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 4 2005)

Книга состоит из четырех разделов: “Проблемы творчества В. Я. Брюсова”, “В. Я. Брюсов и мировая культура”, “Сообщения” и “Публикации”. Первые три части, несмотря на несколько реферативный характер отдельных работ, в целом весьма информативны; однако наибольший интерес все же представляют заключающие сборник архивные материалы. Особенно любопытны две публикации, подготовленные покойным Ремом Леонидовичем Щербаковым — одним из лучших знатоков брюсовского наследия: “Открытое письмо к молодым поэтам”, написанное Брюсовым в 1913 году, но в печать тогда не попавшее, и несколько брюсовских стихотворений, ранее публиковавшихся под именами других поэтов.

В. Я. Брюсов и русский модернизм. Редактор-составитель О. А. Лекманов. М., ИМЛИ РАН, 2004, 352 стр.

В России между тем брюсоведение находится в некотором упадке. В изданном ИМЛИ сборнике из 19 материалов только 7 посвящены собственно заглавному герою. Причины этого в предисловии к книге объясняет ее составитель Олег Лекманов: “На протяжении всей советской эпохи Брюсов, бывший одним из немногих символистов, безоговорочно принявших Октябрьскую революцию 1917 года и даже вступивший в коммунистическую партию, находился в центре внимания официальной науки. В последние годы ситуация кардинально поменялась — Брюсов в сознании отечественных любителей поэзии начала XX века оказался наглухо заслонен фигурами других до поры до времени не печатавшихся или почти не печатавшихся на Родине стихотворцев”.

Впрочем, в данном случае качество возникает независимо от количества: практически все вошедшие в брюсовскую часть сборника работы, от лингвистических штудий Натальи Кожевниковой и стиховедческих — Юрия Орлицкого до маргиналий Дины Магомедовой и историко-литературных заметок Николая Богомолова, выполнены на исключительно высоком уровне. То же касается и второго раздела книги, посвященного современникам Брюсова: статьи об Иерониме Ясинском, Владимире Нарбуте, Николае Евреинове или Вениамине Бабаджане не просто детально прописывают фон, на котором развивалось брюсовское творчество, но и вводят в научный оборот неизвестный материал либо предлагают нетрадиционный взгляд на материал давно знакомый.

Вячеслав Иванов: между Святым Писанием и Поэзией. Редактор Андрей Шишкин. Рим, 2004. Т. 1 — 414 стр.; т. 2 — 398 стр. (“Europa Orientalis”, XXI, 2002, 1-2).

Научное книгоиздание сегодня одинаково неторопливо что в России, что на Западе. Восьмой международный ивановский симпозиум прошел в Риме осенью 2001 года. Выпущенный по итогам конференции двухтомник помечен 2002 годом, однако посвящен он памяти сына поэта, Дмитрия Вячеславовича Иванова, умершего в 2003 году, а предисловие редактора датировано и вовсе январем 2004 года.

Тематика симпозиума — “Между Библией и Поэзией” — определила богословско-философский уклон большинства материалов. Трактатам Иванова здесь уделено не меньше места, чем его стихам; Иванов — теолог и мистик занимает авторов, пожалуй, больше, нежели Иванов-лирик. Даже когда речь заходит о поэзии, для анализа используется язык скорее философии и философской эстетики, нежели чистой филологии.

Впрочем, редактор справедливо замечает, что нынешних исследователей привлекает цельный взгляд на творчество Иванова как на некий “синтез поэзии, философии и богословия”. Не случайно открывается первый том статьей Сергея Аверинцева “Стратегия цитаты в поэзии Вячеслава Иванова”, где, сопоставляя принципы отношения Иванова к проблеме интертекстуальности с “тысячелетними навыками старой гомилетической экзегезы Библии”, автор на ряде конкретных примеров рассматривает особенности словоупотребления как в шуточных, так и в “серьезных” стихах поэта.

Не менее интересны и другие материалы первого тома. Католический богослов Иван Голуб и православный — отец Михаил Меерсон с разных точек зрения анализируют проблему диалогичности в творчестве Иванова. Андрей Архипов прослеживает судьбу комментария Иванова к Новому Завету, над которым поэт работал в начале 40-х годов. Джон Мальмстад и Денис Мицкевич рассматривают отдельные стихотворные тексты Иванова, а Анджей Дудек, Василий Рудич и В. Устинова изучают, как преломлялись идеи блаженного Августина, Вергилия, Платона и Данте в его эстетическом сознании.

Работы, включенные во второй том, методологически более традиционны. Николай Богомолов реконструирует один малоизученный эпизод из жизни поэта, Андрей Шишкин публикует записи Фейги Коган, проливающие свет на деятельность ивановского “Кружка Поэзии” 1920 года, а Маргарита Павлова исследует творческие связи Иванова и Сологуба в 1905 — 1906 годы. Международным контактам Иванова посвящены сообщения Майкла Вахтеля и Марко Ронкалли. Заключают второй том фрагмент неоконченной ивановской трагедии “Антигона” (публикация Филиппа Вестбрёка), фундаментальная работа А. Топоркова “Фольклорные источники „Повести о Светомире царевиче” В. И. Иванова” и “Материалы к описанию библиотеки Вяч. Иванова”, подготовленные Геннадием Обатниным.

Алексей Скалдин. Стихи. Проза. Статьи. Материалы к биографии. Составление, подготовка текста, вступительная статья, комментарии Т. С. Царьковой. СПб., Издательство Ивана Лимбаха, 2004, 528 стр.

В пореволюционную эпоху Алексей Скалдин арестовывался трижды, в последний раз — в 1941 году. По официальным данным, он умер летом 1943 года в Карлаге. Вместе с писателем погиб и его архив, включавший восемь романов, малую прозу, переписку. Поэтому подготовленный Татьяной Царьковой том можно назвать полным собранием дошедших до нас сочинений Скалдина. В него вошли все художественные, публицистические и литературно-критические произведения писателя, издававшиеся при его жизни либо сохранившиеся в архивах, за исключением двух детских книжек и одной неоконченной статьи.

Стихи Скалдина (их уцелело около ста, включая и те, что вошли в единственную прижизненную книгу поэта — “Стихотворения” 1912 года) не вполне самостоятельны, их образные ходы и формальные решения свидетельствуют о зависимости автора от Вячеслава Иванова, которого Скалдин с момента их знакомства в 1909 году числил своим учителем. Николай Гумилев отзывался о Скалдине-поэте как о “бедном, захудалом двойнике” символистского мэтра — при всей несомненной детерминированности этой характеристики литературными спорами того времени, нельзя не признать за ней своеобразной справедливости. Можно выделить в античных и фольклорных стилизациях Скалдина и другие влияния — Юрия Верховского, Сергея Городецкого, Александра Кондратьева.