Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 5 2006)

“„Мастер и Маргарита” — не самый лучший, не самый умный, не самый художественный или этически высокий русский роман. „Мастер и Маргарита” — самый обаятельный русский роман. <���…> И такое впечатление, что вместе с фильмом Бортко закончился и булгаковский „соблазн”. Что прочтенный с неуклюжей старательностью роман начинает медленно оседать и уходить куда-то на дно культуры”.

См. также: “По недоразумению воспринятый в шестидесятые прошлого века как антисоветский (и воспринимавшийся так еще четверть века) роман — великолепный и чудовищный, ослепительно пошлый, бесконечно циничный и вместе с тем бесконечно наивный, гордо-заискивающий и трусливо-мстительный, прославляющий абсолютную тиранию как единственное снадобье против всеобщей несправедливости с выраженно левантийским лицом, — массовый читатель заглатывает, как „солянку мясную сборную” в дешевой забегаловке, — горячо! остро! вкусно!.. А потом, когда начинает подташнивать, ломает себе голову: что же это я за гадость съел? Съел — и ладно. Горячо было, остро, вкусно — вот и хорошо. А желудок-то у тебя луженый. Особенно смолоду. Вот почему „МиМ” превратился прежде всего в юношеское чтение — и вот-вот превратится в подростковое”, — пишет Виктор Топоров (“Мимо „МиМ”” — “Взгляд”, 2006, 20 января ).

Виталий Найшуль. Почему следует отменить Новый год, или Настоящий урок “оранжевой революции”. Беседовали Дмитрий Ицкович, Виталий Лейбин и Булат Нуреев. — “ПОЛИТ.РУ”, 2006, 13 января .

“ Новый год и есть наш настоящий День Чекиста. Уберите его — и репрессивное основание государства сгинет. Государству сразу понадобятся культурные основания: Вера, Отечество и др., причем не только русского, а всех народов России. Новый год — это игла Кощея, бессмертного советского человека. Ведь и 7 ноября, и тело Ленина в Мавзолее — все это для „идейных” и коммунистов, а Новый год — для всего советского народа. Его упразднение будет означать исчезновение советского народа, настоящий конец советского строя . <���…> Технически это очень просто. Нужно только вернуть Новый год на его историческое место (13 января). <���…> Поэтому можно заявить, что главного урока из „оранжевой революции” Администрация Президента не извлекла. Продолжая праздновать 1 января, они готовят революцию в России. <���…> Отмена советского Нового года — идеологическая бомба. Она затронет все три идеологические инстанции России — государство, интеллигенцию и церковь. Для государства она ставит вопрос об идейно-правовой определенности, к которой оно не приучено. Для интеллигенции — вопрос о русском просвещении, к которому оно не готово. Для церкви — вопрос о переходе из позиции изгоя и досуговой организации на новые социальные и политические роли”.

Настоящая литература бестселлером быть не может. С петербургским поэтом Александром Кушнером беседует Елена Елагина. — “День и ночь”, Красноярск, 2005, № 11 — 12.

Говорит Александр Кушнер: “Если понимать откровение как способность к пророчеству, особенно имея в виду тему русской поэзии поэт-пророк, то я к этому относился, признаться, кисло, считая, что пушкинский „Пророк” — это гениальная библейская стилизация. И только. На самом деле призывать поэта быть пророком неразумно, потому что чтбо мы можем предсказать? Курс валюты? И то не можем”.

См. также: Александр Кушнер, “Введение в счастье” — “Литературная газета”, 2006, № 1, 18 — 24 января .

См. также: Александр Кушнер, “Идти сквозь снег, любить опять...” — “Новый мир”, 2006, № 1.

Вадим Нифонтов. Ницше как воспитатель. — “АПН”, 2006, 20 января .

“Между тем одним из тех русских, кто „полностью освоил” идеи Ницше, оказался Лев Гумилев. Да-да, именно Лев Гумилев. Историком назвать его было бы неверно, он, скорее, философствующий эссеист, пишущий об истории. Но его размышления насквозь пронизаны ницшеанством — учения „смерти и пустоты” противопоставляются учениям „жизни”, и в их борьбе состоит история. Думаю, Ницше такой подход бы одобрил”.

Андрей Немзер. Без фантиков. — “Время новостей”, 2006, № 11, 25 января .

“Но отыскивая причины конца премии [имени Аполлона Григорьева], которая — при всех ее недостатках и компромиссах — была все же, по моему разумению, действительно экспертной (а не пародирующей или имитирующей экспертизу), я с упорством, достойным лучшего применения, отмахиваюсь от целого сонма вполне резонных самообвинений и обид и упираюсь все в ту же сентенцию: Фантиков не берем ” .

“Да, мое дело [критика] — вторичное и служебное. Но служебное не значит снабженческое”.

Опрокинутая звезда маршала Ворошилова. Беседовал Ян Шенкман. — “НГ Ex libris”, 2006, № 1, 12 января.

Говорит питерский филолог Андрей Россомахин: “Для меня остается загадкой, как в Хармсе уживались устойчивый интерес к оккультным практикам и вера в Бога. Насколько мне известно, сейчас идет работа над масштабной биографией Хармса. Работа ведется независимыми друг от друга исследователями и в разных форматах — для серии „ЖЗЛ” и для издательства „Vita Nova”. Так что подождем открытия этой и других тайн”.

Василина Орлова. Записки на манжетах окружающих. — “Литературная Россия”, 2006, № 1, 13 января.

“Успех сериалов имеет, видимо, приблизительно ту же природу, что и успех романов, — хочется какой-то непрерывности в жизни, в особенности когда жизнь до того клиповообразно исполосована, что не удается создать целостное представление о собственных целях, о преемственности событий”.

Глеб Павловский. Изучать Путина? Предисловие к книге Алексея Чадаева “Путин. Его идеология” (издательство “Европа”). — “Русский Журнал”, 2006, 17 января .

Среди прочего: “Большинство граждан РФ сегодня составляют и еще долго будут составлять рожденные в СССР — государстве, которого уже нет. Между истреблением имперской России в 1917 году и упразднением СССР в 1991 году прошло всего лишь 75 лет. Многие успели побывать в подданстве нескольких государств, а иные, как бабка моя, Феодосья Ивановна, еще помнят жизнь при обоих старых режимах. Но обе империи с большим государственным опытом не спаслись. Не сохранились и развитые ими цивилизации. Осталась Россия, объявив себя наследницей их всех. Находится ли она в большей или хотя бы в не меньшей безопасности, чем те? Не станет ли ликвидация России желательным для кого-то „окончательным решением” неизвестной задачи в мире темного будущего?”