Новый Мир Новый Мир - Новый Мир ( № 5 2008)

не прикоснувшись к могиле

на кладбище мело

поле за полем показывая

с воздухом здесь повезло

в вагоне

шуба на плечиках дрожит

возвращаясь с востока

* *

*

она одна посередине осталась одна

она свеча в черепице трава

она одноусый звонарь

и узкоротый оленек

души пересолены жабры

души переделаны фибры

душу отоспать бы

от просторных и долголицых движений

буду в неё входить

буду в дом в куб входить

будет легче перепрыгивать

полчища мачех рук на перешейке

* *

*

можно на Ты обратиться к городу

ну Ты нью Ты

не отделаешься лёгким вдругом

можно на Ты обратиться к дереву

дерево откровенно произрастало

эй-дерево! я к Ты всетело

а ты за океаном отошла в вещь

в ума нетто

в трубчатую болтовню

твоего сознания гетто

яснее чем-сейчас? а Ты?

* *

*

на перепутье сосредоточься

не перепутай пол с потолком

белое не белое

спокойное бельё неаполя

просто не просто

простое

болото моря

между насыпями дождя

отойди от края

созерцания

опознаны не опознаны

буквы-ветки валяются

в грязи-вязи трав

украшать не украшать

ветками миндаля

отойди от края

объяснения

лень протекает в подобных встречах

Лебедев Андрей Владимирович родился в 1962 году в поселке Старая Купавна Московской области, окончил филологический факультет МГУ. Преподаватель русского отделения Парижского государственного института восточных языков и культур. Автор четырех книг прозы и многочисленных публикаций в российской и французской периодике. Живет в Париже.

Кобрин Кирилл Рафаилович родился в 1964 году в Горьком, окончил исторический факультет Горьковского государственного университета. Редактор журнала “Неприкосновенный запас” (Москва), редактор и ведущий информационных программ “Радио Свобода”. Автор девяти книг прозы и эссеистики. Активно публикуется в журнальной и сетевой периодике. Лауреат премии “Нового мира”. Живет в Праге.

Журнальный вариант.

Книга об одной песне

От авторов

Эта книга посвящена песне Нила Янга “Беспомощный” (“Helpless”), впервые вышедшей на альбоме “Дежавю” (1970) американской рок-группы “Кросби, Стиллс, Нэш и Янг”. Сотня рукописных страниц об одной песне — много это или мало? Скорее много. Длится она на альбоме всего три с половиной минуты, так что к грандиозным по форме музыкальным опусам, заставляющим слушателя потрясенно шевелить волосами и пускаться в велеречивые истолкования, ее никак не отнесешь. В общем, не Бах, не Бетховен, не Шенберг или Берио. Текст песни тоже достаточно прост и вполне вписывается в традицию ностальгических сочинений о потерянном земном рае. В “Беспомощном” этот рай ассоциируется с канадской глубинкой, где прошло детство Янга.

Оговоримся сразу: мы никак не претендуем на роль первооткрывателей, являющих миру проспанный им шедевр. Нил Янг — один из наиболее почитаемых ветеранов рока; в 2007 году ему исполнилось шестьдесят два года, он продолжает активно записываться и выступать. “Беспомощный” — одна из самых известных песен Янга, который неоднократно возвращался к ней и после выхода “Дежавю”. Кроме того, существуют многочисленные записи песни, сделанные другими известными музыкантами.

Но только ли о “Беспомощном” наша книга? Скажем так: и о нем тоже. А еще — о рок-музыке вообще, ставшей главной формой самовыражения рожденных в 1960-е, однако придуманной не ими (отсюда — вечное желание догнать ушедший поезд, понять, как все начиналось). О собственном детстве в провинции и столичном пригороде, юности и взрослении, романах и ссорах с историей, отъездах и возвращениях, перемене участи и мест. Пусть читателя не смущает, что в книге возникают два рассказчика, каждый из которых говорит от собственного первого лица. Создавая литературное двуголосие, мы надеялись на то, что наши голоса звучат слаженно — повествуя, напевая, каждый по-своему, о превращении сегодня во вчера и судьбе тех, кому выпало жить в эпоху перемен.

Включим проигрыватель. Начнем книгу.

There is a town in North Ontario,

With dream comfort memory to spare,

And in my mind I still need a place to go,

All my changes were there.

Blue, blue windows behind the stars,

Yellow moon on the rise,

Big birds flying across the sky,

Throwing shadows on our eyes,

Leave us.

Helpless, helpless, helpless.

Baby can you hear me now?

The chains are locked and tied across the door,

Baby, sing with me somehow.

Blue, blue windows behind the stars,

Yellow moon on the rise,

Big birds flying across the sky,

Throwing shadows on our eyes,

Leave us.

Helpless, helpless, helpless1.

1 © Neil Young.

Есть городок в Северном Онтарио,

Память обойдется лишь уютом мечты,

И мысленно я по-прежнему нуждаюсь в месте, куда уехать,

Все перемены происходили со мною там.

Синие-синие окна позади звезд,

Восходящая желтая луна,

Огромные птицы, летящие по небу,

Отбрасывающие тени на наши глаза,

Покидают нас.

Беспомощный, беспомощный, беспомощный.

Детка, слышишь ли ты меня сейчас?

На двери — цепи, на цепях — замки.

Детка, спой со мной как сможешь.

Синие-синие окна позади звезд,

Восходящая желтая луна,

Большие птицы, летящие по небу,

Отбрасывающие тени на наши глаза,

Покидают нас.

Беспомощный, беспомощный, беспомощный.

...Те несколько фактов, что ничего не значат сами по себе, но которые уводят каждого из нас дальше личной истории и даже — дальше истории вообще...

Маргерит Юрсенар, “Блаженной памяти”.

СТОРОНА “А”

Песенное наваждение. Громкое безумие до десяти вечера (мы же цивилизованные люди!) и тихое, в наушниках, — после. Песню как таковую слышишь лишь в первый раз; затем, уйдя в собственные мысли, воспринимаешь только отдельные всплески голоса, губной гармошки, ударных. Но ставишь ее снова, снова, снова, готовясь к тому, что она закончится, и тут же забывая, что у нее есть конец. Приходишь в себя от громкой тишины в наушниках, переживаешь внезапный ужас, вскакиваешь с кресла, делаешь несколько быстрьж шагов к проигрывателю, лихорадочно щелкаешь кнопкой, минуя предшествующие дорожки, вновь запрыгиваешь в кресло, укутываешь ноги в плед (окно открыто, за окном — январь). Пользоваться пультом отчего-то не хочется, как будто ошарашивающее, болезненное переживание окончания является частью ритуала.