Евгений Круглов - У ПРУДА

Тихо зашли в дом. Саша прикрыл дверь.

— Саша? Это ты? — послышался голос матери.

— Мы! — громко ответил он.

— Мы? — переспросила мать.

Зашли в комнату. Мать сидела на кровати, свесив босые ноги.

— Мам, я у Гончаровой тёти Вари был. Там Кирилл с Катей в машине, ты знаешь их… Вот Лена, тоже… — потянул он её за из-за спины.

Лена высунула голову робко, поздоровалась.

Мать смотрела с интересом, не двигаясь.

— Здравствуй…, Лена! Что стоите, вы…, дай стул девушке…, Саша!

— Торопятся они, мам! Я провожу, и вернусь сразу.

— Да? Проводи…, конечно…

Лена села в машину. Саша стоял у открытой двери.

— Так где тебя завтра искать?

— К нам приезжай! — тут же отозвалась Катя.

Он всё стоял под дождём. В машине горел свет.

— Спасибо, что заехали. Хороший вечер был…

Лена опустила голову, улыбаясь смущённо.

— Вымокнешь опять! Иди…

Обратно ехали, включив фары. Дождь утихал понемногу. Лена сидела на заднем сидении, посередине, широко раскрыв глаза, смотрела на освещённую дорогу.

Катя повернулась в пол оборота, взглянув на подружку с любопытством.

— Ну, доктор! Как больной?

Лена помолчала немного. Наивная улыбка, растеклась по довольному лицу. Глаза смотрели через стекло, на дорогу.

— Что? Будет жить? — острила Катя, глядя ей в глаза, которые, казалось, совсем ничего не замечают.

— Он сказал, я ему понравилась… — пропела Лена, скорее сама себе.

Потом посерьёзнела сразу. Мигнула глазами. Посмотрела на Катю, будто только что её обнаружила тут, рядом.

— Он, сейчас, такое рассказал мне… Жуть просто…

— Что, жуть?

— … Про офицера, как погиб он, его жену, дочку, как уводил их, под пулями… Мне кажется, ему повезло…

— ???

— Что сам живой остался… Он ещё в это не совсем верит… Не знает, что с этой жизнью, теперь делать…

Катя медленно сползла в кресло. Стала смотреть на дорогу. Кирилл взглянул быстро. На Катю, потом, через зеркало на Лену. От света панели приборов, светились только её глаза.

— Да доктор, диагноз ты поставила точно… — серьёзно сказала Катя.

— А что делать, а? — доверчиво подалась вперёд Лена, вцепившись в спинки передних кресел.

Жалобно как-то, посмотрела на Катю, видимо ожидая, что та сейчас даст сразу ей готовый рецепт.

Катя повела щекой только, вместо улыбки…

— Вопрос этот, всегда был в России — номер один! — пошутил Кирилл невесело…

Катя улыбнулась коротко, взглянув на Кирилла.

— А ты ему лекарство пропиши!

— Да ну Кать, я серьёзно, — опустилась Лена на сидение.

— И я серьёзно. Лекарства ведь разные бывают…

— Что? Какие? Что ты имеешь… — подняла она брови.

— Нет, Леночка! Сама теперь… Водишь, вот, за окошком?

— Что? — прильнула Лена к окну.

— Жизнь там начинается… — усмехнулась Катя, — это по телевизору только готовые ответы дают, в сериалах.

Лена вздохнула подавленно.

— Ну чего ты, Лен? Ведь хорошо всё, правда? Да и лекарство у тебя уже есть…

— Какое!?

— Какое, какое… Домой приедем. Посмотри в зеркало на свои глаза… — посмеялась Катя.

Кирилл улыбнулся.

Въехали в деревню.

— Кать, давай к нам, надо сказать, что вы переезжаете. Они ведь, не знают ничего.

— Да. И вещи Ленины забрать. Смотрите! Светлеет на горизонте! — прислонилась Катя к окну.

— Значит, кончится дождик!

— Хорошо бы! — обрадовалась Лена, — а то как он, завтра, на мотоцикле?…

Катя засмеялась, опустившись на сиденье.

— Да приедет, Лен! — успокоил Кирилл, — …было бы зачем!

Длинный день кончился, наконец. Дождь тоже утих. Небо посветлело чуть. Желтые и розовые полосы просвечивали сквозь тучи.

Катя с Леной лежали в кровати, смотрели в окно.

— Спать хочешь? Устала наверное? — спросила Катя улыбаясь заботливо.

Лена помотала головой в стороны.

— Слышно как!.. Капель… Слышишь?! …И птицы, слышишь?

Катя улыбалась молча.

— Кать, ты о чём думаешь?

Катя вздохнула шумно. Молча лежала.

— Кать?

— Да слышу я, слышу…

Лена повернулась к ней, приподнялась на локоть.

— О ребёнке думаю, — ответила просто, — глядя в потолок.

— О каком?

— О нашем. О нашем с Кириллом ребёнке… Это будет мальчик! — негромко сказала Катя, улыбаясь слегка.

— Как? Кать? Ты что. Ребёнка…, ждёшь? — громким шёпотом спросила подружка, удивясь сверх меры.

Катя улыбнулась, не сводя с потолка глаз. Произнесла мечтательно:

— …Конечно, очень жду…

— Ну, Катька! Надо же… Ну ты даёшь! — села на кровать Лена.

Катя перевела, наконец, свой мечтательный взгляд на неё, улыбаясь неподвижно.

— Лен, ты не так меня поняла…

— Что не так? Кать! А срок когда?

Катя прыснула усмешкой, отвернув голову. Потом снова посмотрела на подружку.

— Не знаю, мы ещё не решили, может через год, может больше…

— Как через год?! — вытаращила глаза Лена.

— Кать! Ты что говоришь-то?…

Катя присела на кровати, подняла брови, взглянула на Лену, как на ребёнка.

— Ну Лен! Не решили мы ещё, когда ребёнок будет! Домика нет ещё! Потом, служить ему ещё, ну видно будет!..

Лена замерла в недоумении.

— Не понимаю… Чего же ты тогда говоришь, …жду ребёнка? — смотрела Лена сосредоточенно.

Катя повалилась на подушку. Мечтательная улыбка опять тронула её уста. Посмотрела на лену блаженно.

— Конечно жду. Очень! Мечтаю…, какой он будет… Как я с ним буду разговаривать, чему учить…

Катя подсунула ладони под голову, опять посмотрела в потолок.

— …Гулять будем по лужайке… Он будет смотреть кругом, и радоваться всему! Солнышку, цветам, облакам белым… Будет смотреть, и улыбаться… И я буду улыбаться. И Кирилл тоже! Я ему буду все рассказывать…, покажу всё…

У нас будет красиво и всего много… Всего, всего!.. Что захочешь! И ни о чём не надо будет беспокоиться!

Все будут приходить к нам, смотреть на всё! …И всем будет хорошо. А он будет расти и поймёт всё! Почувствует! А мы… Мы будем любить его…, а он нас. И друг друга мы будем любить так же, или даже больше!..

Катя замолчала. Лена опустилась медленно на подушку.

— Да, Кать, конечно… — сказала она помолчав.

Повернулась на бок медленно.

— Конечно…, у тебя всё есть теперь. Своё всё. Никаких забот. Хорошо тебе…

Катя лежала на спине, прикрыв веки. Только улыбка, только блуждающая улыбка не сходила с лица.

— Мне — хорошо! — проговорила она наконец.

Лена вздохнула тревожно.

— Да… А я думала, что она дура, что ли… Поехала в деревню, коров пасти…

Катя хохотнула негромко. Лена опять вздохнула.

— А он, что, Кирилл, думает? Вы ведь, говорили с ним, да?

— Говорили… — мечтательно ответила Катя.

— Он тоже думает, тоже самое, по своему только… Он же художник! У него такое воображение! У…у! — протянула Катя

— Он вообще меня насквозь видит, видит всё, что на мне надето… — улыбнулась Катя, — сначала, мне не ловко было, потом поняла, он любит меня! Для него — это самое главное! Моё счастье! Он умница!