Шон Томас - Миллионы женщин ждут встречи с тобой

Потом между нами завязалась довольно странная беседа:

— Что думаешь об этом исполинском хрене?

— О, по-моему, получилось очень похоже. И клитор размером с подушку — прекрасный ход.

— Да, обычно его бывает труднее найти…

На самом деле, конечно, мы ни о чем таком не говорили. Просто посмеялись вволю и пошли в бар — с него-то и надо было начинать. Да, все обошлось, но из-за музея наши будущие отношения чуть было не зачахли на корню.

Наверное, я должен радоваться, что мне просто скучно и некомфортно на первом свидании — по крайней мере, я не пялюсь на громадный пластмассовый член. И все же мюзикл ужасен. Да еще эти придурки, которые сидят рядом и хохочут, словно надышались веселящего газа… Наверное, они смеются только потому, что заплатили пятьдесят фунтов за билет и на эти деньги хотят как следует развлечься.

А потом все становится еще хуже. Прямо передо мной садится тупая тетка и начинает размахивать головой в такт «музыке». Ни черта не вижу. И что теперь делать? Спастись бегством не выйдет, потому что для этого надо протолкнуться к выходу, выслушав как минимум пятнадцать недовольных возгласов, и объяснить Сандре, почему я сбегаю через двадцать минут после начала нашего первого свидания. Остается только сидеть и молча страдать. И еще слушать, как эта тупица задает своей подружке бессмысленные вопросы о сюжете мюзикла: «Почему она поет о скворцах?», «А что делает Фредди Меркьюри?»

Эта тетка — просто дура. Настоящая кретинка. Кроме того, она — воплощение одного вопроса, который давно поселился где-то на чердаке моего разума: «Господи, ну почему большинство женщин такие тупые?!»

Не галантно? Но иначе не скажешь. У некоторых (вернее, у многих) представительниц слабого пола три извилины в мозгу, и те прямые.

Взять хотя бы девушку по имени Лаура. Она долгое время встречалась с моим другом. Прямо скажем, умом не блистала. Друг обожал рассказывать о ней всякие забавные истории.

Например, однажды они со Смышленой Лаурой гуляли в парке. Кто-то пускал воздушного змея. Тот издавал обычный треск, какой издают на ветру все змеи. Лаура смерила его озадаченным взглядом, потом просияла и заявила:

— О, с мотором!

Представляете?

В другой раз они пошли в ресторан. Полчаса Лаура изучала меню и в конце концов заказала «чесночный хлеб, но без чеснока». Разве это не обычный хлеб с маслом?.. Алло! Дома кто есть?

С политикой у Лауры вообще была беда. Однажды мы в шутку спросили ее, что она думает о Гордоне Брауне. [2] Гордон Браун — политик-лейборист, с 1997 г. министр финансов Великобритании. С 16 ноября 2006 г. считается официальным преемником премьер-министра Тони Блэра. Ответ был блестящий: «А что это?»

И ведь она не единственная в своем роде. Многие не утруждают себя даже элементарными знаниями. Попробуйте спросить какую-нибудь девушку, где находится то или иное место — на севере или востоке от нее. Она не знает. Только мотает миловидной головкой и лопочет: «О, понятия не имею! А это рядом с обувным?»

Поразительно. Как они вообще ориентируются в пространстве? Мне их почти жаль. Думаю, нужно изобрести специальные карты для слабого пола, где вместо сторон света, достопримечательностей или сведений о реках, дорожных работах и прочей полезной информации были бы ориентиры, понятные только женщинам: «Дивный магазинчик женской одежды», «Здесь живет подруга Дженет», «Большой дом с очаровательными портьерами», «Дорогая, здесь ты видела миленькую гладильную доску».

ЭЙ, ДЕВЧОНКИ, Я ШУЧУ!!!! Просто придуриваюсь, чтобы как-то развлечь себя на этом бесконечном мюзикле. На самом деле я прекрасно понимаю, что мужчины бывают не умнее женщин; у нас есть все необходимое для тупоумия. Просто мы тормозим немного иначе, чем вы.

К примеру, однажды я спросил подружку, как называется столица Ирана, и та признала, что понятия не имеет. Но когда я начал дразнить ее по этому поводу, она вполне справедливо заметила, что этот безусловно интересный и важный факт не имеет ровно никакого отношения к ее жизни и вряд ли когда-нибудь ей понадобится. Тогда зачем перегружать мозги? Признаться, ответ меня озадачил. Хуже того, моя подруга тут же спросила, помню ли я дату нашей годовщины. Разумеется, я не помнил. И тогда она заявила: «А вот этот факт очень важен, потому что сегодня ты будешь спать на диване в гостиной».

Ну, и кто из нас тупой? Оба. Или никто. А может, я. Смысл в том, что, хотя мужчины и женщины просто по-разному видят мир, оба мировоззрения одинаково обоснованны и правомерны. Это объясняет, почему иногда представители разных полов смотрят друг на друга в немом замешательстве и спрашивают себя: «Господи, неужели они все такие?!»

Ну да ладно, вернемся к мюзиклу. Здесь, в знаменитом театре Уэст-Энда, наконец-то наступил антракт. Спустя каких-то сто часов после начала представления.

Мы с Сандрой бежим в бар, чтобы выпить по джину с тоником. Там, в толпе, виновато переглядываемся.

Потом она говорит:

— Не очень хороший мюзикл, верно?

О, какое облегчение!

— Да уж. Просто кошмар. Мне жаль, что так вышло.

Сандра качает головой.

— И здесь так шумно. Зачем им такая громкость?

— Не знаю. Может, пойдем отсюда?

— Давай!

У меня ощущение, что мы сбегаем с уроков. С чувством радостной и недозволенной свободы мы быстренько допиваем коктейли и выходим в вечернюю суету Шефтсбери-авеню. Брызжет дождик, повсюду грязь и докучливые бродяги. Фантастика.

Мы с Сандрой заходим в ближайший бар. Наконец-то можно спокойно поболтать! Я с удовольствием отмечаю, что она не соврала в профиле: симпатичная, умненькая, наполовину француженка, занимается медицинскими исследованиями и любит хорошее вино. Кажется, она чем-то опечалена. Да, я слышал, что на французов часто накатывает меланхолия, однако с Сандрой как будто что-то стряслось. Плохой знак.

Может, дело в мюзикле? Надо было выбрать мероприятие повеселее. Словом, я спрашиваю Сандру о ее театральных предпочтениях. И совершенно зря. Потому что Сандра не только бывает в театрах время от времени, но (как становится ясно из ее долгого и пылкого монолога) разбирается в нем куда лучше, чем я в интернет-порно. Она была в брехтианском театре в Клэпэме и в парижском театре абсурда; знает кучу всего о Станиславском, Беккете и Ибсене; наизусть помнит весь репертуар «Олд-Вика» и «Янг-Вика» и имеет собственную теорию о символическом расположении дамской сумочки в последней постановке «Фрекен Юлии» Стриндберга. Ну и разумеется, она неизбежно спрашивает меня о любимых спектаклях.

— Ну… э-э… Мне показалось, что «Абба» ничего… И «Оливер»! Просто умора…

Она молчит. Я делаю вторую попытку.

— «Оливер»? Такой мюзикл?

Сандра упорно молчит и еще больше погрустнела. Буду знать, как подшучивать над глупыми женщинами! Черт, с какой стати я спросил ее о театрах, когда сам почти там не бываю? Алло? Шон?!