Сю Фудзисава - Вода камень точит

Перед глазами до сих пор мигают огоньки перекинувшегося через залив Йокогамского моста, который хорошо виден прямо из окон «Танцевального зала Гавани» — места будущей свадьбы. Миясэ аккуратно вычеркивает некоторые имена гостей, написанные на обороте редакционного бланка «Компанимару».

— Что, и его вычеркиваешь? Это же профессор, который вел у нас семинар! — Сбоку заглядывает в список Фуруя со стаканом виски в руке.

Хотя ладно, невелика птица этот энский Симфизу, обойдется… — со смехом говорит Фуруя и опрокидывает свой стакан.

— Как же мне все это надоело! И в кошмарном сне отродясь не видел такого. Фуруя, а ты проходил через это?

Миясэ бросает ручку на стойку и, пожевав фильтр сигареты, глубоко затягивается, затем выпускает дым в плен луча подсветки.

— Особенно не раздумывай, делай все автоматически. По-другому нельзя.

— У меня есть один дурацкий вопрос, а стоит ли мне вообще жениться?

Фуруя замер с пустым стаканом в руке — хотел заказать новую порцию виски. На его губах появляется нечто вреде ироничной улыбки, а самому Миясэ становится стыдно за свои детские мысли.

— У тебя с головой все в порядке?.. Ты и так перемудрил с этим делом… — Фуруя бросает в стакан новую порцию льда, принесенную хозяйкой бара «Наполеон». — Твоя-то Тамаки небось все понимает, правильно я говорю? Хотя, если честно, я и сам-то не знаю, что моя делает… Ну, хватит про баб, ты лучше думай про свою животную газету, у тебя там проблемы, да?

У Фуруя девочка только-только пошла в школу, вот второй ребенок скоро родится. Для него самое главное — прокормить семью. Иногда его лицо становится суровым, иногда боязливым. «Что поделаешь, его можно понять», — думает Миясэ.

— Я бы на твоем месте, не думая, пошел к этому главному редактору похоронной газеты. Даже если бы и раком пришлось встать. Шутка ли — пятьсот тысяч в месяц по нынешним временам?

Перед мысленным взором возникает лицо Савамуры в темных очках, затем всплывает хмурое лицо Нисикавы. Обстановка в редакции на Такаданобабе воспроизводится в мельчайших деталях — чьи-то волосы на полу, свалявшаяся пыль, даже дух захватывает. Серая тоска повседневной обыденности заполняет слегка хмельную голову, вспоминается и народ с четвертого этажа типографии — представители отраслевых газет.

— Миясэ, если откажешься, то давай я вместо тебя, а? Я не шучу! Поджидать в больнице, пока не загнется какой-нибудь дед или старуха, всего-то! Примите, мол, наши соболезнования! Получать разрешение родственников на публикацию некролога… все лучше, чем сидеть в заурядной торговой фирме!

Фуруя смотрит на дно стакана и кивает головой.

— А может, оно и спокойнее, находиться рядом со смертью? Есть возможность подумать о жизни, непрерывно отбрасывать все тебе ненужное.

Миясэ приподнимает бровь, перед ним блестит потное лицо Фуруя. Оно отекло то ли от переутомления, то ли с перепоя.

— Ты это серьезно, Фуруя?

— Серьезно!

Перед его глазами сжимающая стакан морщинистая рука Фуруя, непроизвольно Миясэ сравнивает ее со своей.

Руки у меня гораздо крупнее — «как лапы огромного паука», — сказал как-то Савамура.

— Большие, но как у мальчишки — ведь до сих пор я ими мучаю свою штучку, — криво улыбаясь, невнятно бормочет Миясэ.

— О чем ты? — Фуруя с любопытством поглядывает на него.

— Да так, ничего, — отвечает Миясэ и допивает виски.

— Да ладно, скажи!

— Я вот думаю, сколько мужиков застукали бабы в туалете, когда те занимались дрочкой?

— Таких полно. Меня хоть и не застукивали, но на моей роже и так все написано, — отвечает Фуруя, держа в своей трясущейся и не по годам старой руке стакан.

— Неужели все мужики такие?..

— …Бабы тоже вовсю чешутся, так ведь? Только совсем в другом месте… А впрочем, какая разница?

Обещав Фуруя как можно быстрее передать список гостей со всеми титулами и с рассадкой, Миясэ простился с ним в Накано и поехал к себе в Мусаси-Коганей. Он прошел в столовую мимо разбросанных картонных коробок. Решив переехать на квартиру в Готанде, Миясэ перестал делать уборку у себя на квартире и складывал в них все лишнее. Что-то звякнуло под ногой — это оказалась ложка с Микки Маусом, подарок от банка.

Сняв галстук, он замечает мигание красной лампочки автоответчика и непроизвольно вспоминает огоньки Иокогамского моста. Они проехали в полном молчании от станции Иокогама до Каннай, зато в банкетном зале Тамаки деловито обсуждала мельчайшие детали с администратором.

Тогда назло им Миясэ на вопрос распорядителя: «Где вы работаете?» ответил: «Скоро нигде». Вспомнив сейчас свою детскую выходку, он прыскает со смеху: «Неужели я так сказал? Значит, скоро стану безработным», — криво улыбается Миясэ и нажимает мигающую кнопку. Звонила мать из Мацумото, беспокоилась — на какой день назначена свадьба, из «Водоканала» торопили с коммунальными платежами, и последнее сообщение от Кувады из «Анимюз» — специализированного магазина в Мегуро.

— Миясэ-сан, вам очень повезло! У нас появилась ангорка. Эта порода пользуется большой популярностью, так что, поймите нас правильно, если вы не перезвоните в ближайшее время, придется уступить ее другим покупателям. Шерстка густая, уже приучена к туалету. Есть только одно «но», это не котенок. Обычно клиенты предпочитают котят, но, поверьте мне на слово, в нашем случае вы не ошибетесь. Жду звонка.

Итак, с ангоркой все уладилось. Миясэ крепко сжимает кулак, но вспомнив свои непростые отношения с Тамаки, цокает языком и разжимает пальцы. Миясэ представляет, как он появится в дверях с обещанной кошкой, глядя с укором на позволившую сомнения относительно его слов невесту. Скорее всего, она не поверила, что он звонил в Кобе с тем, чтобы сообщить ей о приобретении ангорки. А может, она считает, что он специально сделал этот заказ, чтобы выяснить дома она или нет.

Был уже первый час ночи, но Миясэ все же решил позвонить в «Анимюз». В трубке раздалась записанная на пленку мелодия популярной песни «Собака-полицейский» вперемешку с лаем и мяуканьем, затем бодрый голос Кувады сообщил краткие сведения о магазине.

— Это Миясэ из «Компанимару». Извините за беспокойство! Спасибо, что выполнили мою просьбу. Ангорку покупаем. Я приеду к вам завтра после обеда. Всего хорошего, — выпалил он одним духом. «Пока не наведем порядок на новой квартире, кошку можно будет оставить в „Анимюз“», — подумал Миясэ. Нет, Тамаки же так хотелось заполучить ангорку, что она, скорее всего, не удержится и сразу переедет в Готанду. Вот так и надо сделать.

Миясэ достает из холодильника банку пива и откупоривает. Может быть, пушистый зверек своим теплом растопит молчание любимой, и она расскажет ему о Кобе, что она там делала? Сейчас ему все равно. Он готов поверить всему, даже если это окажется ложью.