Анастасия Ермакова - Таис Стамбульская

Наутро она сказала своему ночному гостю:

— Таис уезжает. Больше не приходи.

Главное, не привыкать. Ни к кому никогда не привыкать. Отлюбить мгновенно, залпом. И не жалеть ни о чем.

И на вторую, и на третью ночь в номере у нее были мужчины. Они были молоды и красивы, как любовники настоящей царственной Таис. Они не любили Ольгу, и она это знала, но они любили ее тело таким, каким оно было от природы, и оно благодарно отзывалось на их ласки, преодолевая свое несовершенство.

Даже если не будет больше ничего в ее жизни и ни один мужчина не прикоснется к ней, — были вот эти турецкие ночи. Но и их довольно, чтобы потом, в своей тихой пустой московской квартире сидеть и вспоминать. Каким-нибудь неприютным осенним вечером смотреть на затяжной темный дождь и вспоминать сентябрьский иноземный город, душный номер в отеле с синими тяжелыми шторами, жаркую, продавленную вздохами постель, зыбкое утро, розовый купол мечети и печальный взгляд портье ей вслед, когда она, держа чемодан в руках, вдруг обернулась. Она будет долго-долго перебирать, как сувенирные малахитовые четки, эти драгоценные и бесстыдные ночи в своей памяти.

О своей беременности она узнала через два месяца. Разделась донага, подошла к зеркалу, улыбнулась, — оно наконец выдало ей ее тайну и расколдовало ее. “В сущности, какая теперь разница, кто отец? — подумала спокойно и погладила живот. — Девочку назову Таис. А мальчика... — она попыталась вспомнить имена своих стамбульских любовников, и в памяти всплыло только одно, она не помнила чье, — Осман. — Нет, слишком экзотическое, лучше все-таки русское, но созвучное. Осман... Осман... Осман — Руслан, например. Да, пусть будет Руслан. Девочка — Таис, мальчик — Руслан. Ребенок турецких ночей. Но кому какое до этого дело?”