Тим Скоренко - Рассказы

— Я подумал, что ты можешь вернуться. Если дашь мне слово. Я поверю твоему слову.

— Нет, Джефферсон.

Он нашёл меня в городе спустя столько лет, чтобы предложить вернуться. Смешно.

— За что ты ненавидишь меня? — спросил он.

— Это моё выражение любви, — сказал тогда я и прошёл мимо него. Он остался на месте.

Наверное, я поступил жестоко. Но в какой-то мере я подготовил его к моему нынешнему визиту.

Я нащупываю в рюкзаке Марка источник. Взвешиваю его в руке. Пара килограмм, не больше. На одном срезе — серебристый выступ. Что бы Марк делал с этой мощью? Подключил бы к источнику свой музыкальный плеер? Запитал бы от него двигатель старенького «Форда»? Продал бы за скромную сумму какому-нибудь жаждущему власти?

Он ничего бы не сделал. Потому что он был непроходимым тупицей.

Самое страшное, что Джефферсон — такой же. И он мне не отец.

Цилиндр опоясывают несколько полосок со шкалами. Источник, по сути, состоит из ряда цилиндров, соединённых между собой. Если повернуть одну часть относительно другой, сдвинув какую-либо шкалу, источник перестанет работать.

Джефферсон нашёл источник, когда тот был выключен. В течение нескольких лет он попросту не знал, что у него в руках. А потом случайно нашёл нужную комбинацию и обнаружил, что от источника можно запитать всё, что угодно. Сначала он подключил к дармовой энергии свой дом, затем — соседей, затем — весь городок. Потом городок стал городом, а город — мегалополисом.

Но Джефферсон нашёл неверное положение шкал. И слава Богу, что он не нашёл верного. Потому что у него в руках много лет было абсолютное оружие. И сложно сказать, как бы Джефферсон поступил с такой властью.

Я выставляю шкалы — одна за другой. Серебристый выступ начинает слабо светиться. Я направляю источник на дверь и сдвигаю одну из шкал на хорошо мне известную величину.

Я хорошо помню, как впервые увидел источник. Бакстер достал его из камеры ускорителя и благоговейно передал мне.

— Здесь!.. — многозначительно произнёс он.

Бакстер имел склонность к излишнему пафосу. Он мог поднять вверх указательный палец и с величественным видом произнести что-то вроде «Нужно помыть посуду!» Уместив свои эмоции в короткое «здесь», Бакстер совершил подвиг лаконичности. Я думал, он будет танцевать вокруг ускорителя с бубном.

То, что мы заперли в источнике, не поддаётся описанию. В средние века это назвали бы демоном. В XX веке в это бы просто не поверили. А мы подчинили это себе. Энергию сотен тысяч звёзд. Этот пример — для сравнения: к звёздам источник не имеет никакого отношения.

Мы тщательно продумали регулировку источника. Вероятность того, что он будет служить злу, попав не в те руки, была ничтожна. Никакой дешифратор не сможет найти комбинацию из сотни случайных чисел — с учётом того, что он не знает, что нужно искать. Только мы знали верную комбинацию цилиндрических отсеков источника.

Уже гораздо позже мы открыли возможность составления других комбинаций. Одну из них и нашёл Джефферсон. Но главная комбинация осталась для него тайной.

Бакстер погиб случайно. Он наткнулся на комбинацию, которая выплеснула в его тщедушное тело такой заряд, что не осталось даже горстки пепла. На месте лаборатории возник кратер. Точнее, на месте города, в котором располагалась лаборатория. Этот город назывался Вашингтон.

Американские ПВО тут же ответили невидимому врагу: целый ряд боеголовок отправился в сторону Москвы. Или Пекина — я точно не знаю. Факт в том, что война началась.

Кстати, весь довоенный период я считаю тем самым «первым разом», когда я увидел источник. Его не было около меня только в моменты сна. Впрочем, порой он мне даже снился.

Наверное, я вас запутал. Сейчас распутаю.

Да, я родился до войны. На момент трагедии в Вашингтоне мне было 37 лет. Моё лицо вплавилось в пластмассовую панель приборов старенького «Вольво». А потом я очнулся. Война уже закончилась, а моему новому телу едва ли исполнился год.

Дверь вышибает из петель и выбрасывает в коридор. Со стен сыпется пыль, пол под ногами дрожит, охранники превращаются в окровавленные куски мяса. Я покидаю камеру и иду наверх. Навстречу мне бегут люди Джефферсона. Как только они появляются в поле зрения, я направляю на них источник и сдвигаю шкалы. Коридор расчищается метров на десять вперёд. Позади меня грохот. Кое-где каменные стены не выдержали.

Подземелье выходит во двор. Я знаю, что там меня ждут. Более того, я знаю, что Джефферсона там нет. Перед выходом я меняю комбинацию источника.

Когда я выбираюсь из покосившегося прохода, в котором раньше была дверь, я вижу постапокалиптическую картину. Нет даже трупов — просто однородная масса. Даже автомобили, стоявшие во дворе, вмяло в землю.

Раздаётся выстрел. Около меня поднимается облачко пыли. Снайпер. Я даже не бросаюсь на землю — противно. Я сдвигаю шкалы определённым образом. Из нескольких окон выплёскиваются фонтаны крови. Снайпер был не один.

Дверь в основную часть замка отсутствует. Я поднимаюсь по покорёженной лестнице наверх.

Есть вероятность, что я задел Джефферсона. Не хотелось бы. Сначала нужно сказать ему несколько слов.

Он ждёт меня в своём кабинете. Я помню каждый сантиметр этой комнаты. Книги, статуи, картины. Он собирал прекрасное и вечное. То, что сохранилось после войны. Джефферсон сидит за столом и смотрит на меня. У стола — расколотая ваза. Многие вещи валяются на полу.

— Чтобы предупредить твой монолог, Скотт, я скажу пару слов первым, — произносит Джефферсон. — Я знаю около десятка дополнительных комбинаций. Я даже начал составлять каталог в надежде найти ещё.

— Я не сомневался в твоих способностях. Тебе не хватало боевых вариантов. Результаты их применения ты только что видел.

— Не только, Скотт. Мне не хватало целого ряда комбинаций — не только боевых. Хотя я сумел найти как минимум одну комбинацию, которую вы с Бакстером не открыли.

— Откуда ты узнал про Бакстера?..

— Ты жил со мной двадцать лет, Скотт. Ты разговаривал во сне, очень много разговаривал. А я слушал, всё слушал. Когда я подобрал тебя, я ничего не знал. Это было выигранное тобой очко: ты «подставил» себя мне. Но потом я сравнял счёт, узнав всё о твоём прошлом.

— Почему ты отпустил меня?

— Ты был безопасен вне замка. Убивать тебя — не хотелось. Я не думал, честно говоря, что ты решишься вернуться таким образом.

— Я вернулся. Что ты сделаешь теперь?

Джефферсон усмехается и встаёт.

— Ты не обратил внимания, Скотт, что в замке горит свет? Что работают лифты (по меньшей мере, работали до твоей стрельбы)? Источник на своём месте, Скотт.

Я внимательно смотрю на предмет в моих руках.