Ольга Погодина-Кузьмина - Адамово яблоко (журнальный вариант)

Игорь не жалел, что не поехал в Будапешт. Вернее, уже не думал об этом, отдавшись стремительному течению новой беспечной жизни с Бяшкой.

Поначалу им было так весело и легко вдвоем, что Игорю их встреча представлялась чем-то вроде спасательного круга, брошенного ему провидением. Бяшка сидел на амфетаминах, и теперь они глотали и нюхали вместе, иногда по целым дням не вылезая из постели, переключая телепрограммы, болтая о разной чепухе. Бяшка знал множество историй и занятно рассказывал их, представляя в лицах. Часто он мечтал вслух, как они с Игорем поедут в Америку и заработают кучу денег, или найдут щедрых и денежных мужиков и получат огромное наследство после их скоропостижной смерти, или как-то ещё наладят свою незадавшуюся жизнь.

С Бяшкой Игорь почти не думал про Георгия, но, засыпая под утро или уже днем, почти каждый раз он видел бывшего любовника в одном и том же повторяющемся сне. В пространстве сновидения Игорь отчаянно пытался что-то объяснить, в чем-то оправдаться, обнажая свою боль, захлебываясь рыданиями. И всякий раз эта унизительная сцена оканчивалась тем, что Георгий Максимович уходил, повернувшись к нему спиной, глухой и равнодушный, превращаясь по мере удаления в чужое, чем-то страшное, уже не человеческое существо.

Равиль Маисович продолжал опекать их — помог перевезти вещи в новую квартиру и устроиться на месте, подарил набор бокалов для вина. Пару раз он звал их поужинать с его друзьями, но не проявлял особой настойчивости, когда Игорь отказывался. Август Петрович тоже приглашал их на ужин, и к себе домой, чтобы показать коллекцию бронзы, и на вернисаж в галерею современного искусства. Там на фуршете они познакомились с модными художниками, которые угощали травкой и напрашивались в гости, но были отвергнуты Бяшкой как «левые халявщики».

— Ждешь принца на белом коне, а приезжает голый король, пьяный и на автобусе, — рассуждал Бяшка на другой день. — Не, пора уже нам с тобой определяться, Манекенщица. Хватит поддерживать миф, что петербургские проститутки работают за билеты в театр.

Игоря немного коробила прямота нового приятеля, но вместе с тем хотелось научиться так же смело отбрить назойливого собеседника, найти повод для оптимизма в самой трудной ситуации, посмеяться над собой.

Они бы жили так и дальше, если бы у Игоря не закончились деньги, которые вышли как-то незаметно и быстро, потраченные на оплату квартиры, нужные и ненужные покупки, рестораны, выпивку, стимуляторы. У Бяшки не было своих сбережений. От Голицына, на которого тот надеялся, удалось получить совсем незначительную сумму, а нового спонсора пока не предвиделось. Поэтому к концу месяца проблема банкротства встала перед ними во всей печальной наготе.

Игорь, который давно уже думал о том, чтобы устроиться на работу, накупил газет с предложениями и засел за поиск вакансий в интернете, но Бяшка только смеялся над ним.

— И куда ты собрался? Куры-гриль продавать? Или биодобавки пенсионерам втюхивать? Я пробовал, кстати. Уж лучше я себе сиськи сделаю, как Филька. О, можно ещё охранником! Отек мозга от тупого безделья, стопроцентная гарантия. А ещё, прикинь, заходит твой бывший в магазин коньяка купить, а ты там на дверях, чисто в натуре обезьянок расстреливаешь в телефоне.

Всё закончилось тем, что в пятницу они отправились в клуб, где работал Филипп, и Бяшка уехал оттуда с какими-то пузатыми армянами, едва попрощавшись с Игорем. Он явился на другой день, ещё пьяный и такой измочаленный, что даже всегдашние прибаутки давались ему с трудом. Нужно было купить еды, но Игорь не смог взять мятые деньги, которые приятель выложил на стол, и потратил в магазине остатки со своей карточки.

В понедельник, придя в себя после бестолковых выходных, они, наконец, решили устроить день здоровья и стирку. Приехал Филипп, чтобы рассказать, как сортировать и правильно замачивать белье. Вместе с Филиппом явился Китаец с фруктами и вином.

Бяшка даже при гостях не торопился вылезать из постели, и Филипп на его примере развивал свою теорию здорового образа жизни.

— Если хочешь чего-то добиться, особенно такие как мы, обязательно нужно постоянно следить за собой. Через «не хочу», и спортзал, и диета, и уход за кожей. К тебе, между прочим, тоже относится, Бяша! Пока тебе двадцать лет, кажется, что всё и так нормально, но потом-то ты сильно пожалеешь!.. Это инвестиции, которые возвращаются со стопроцентной отдачей. Вот мне, например, разве дашь мои двадцать семь?

— Не дашь, — согласился Бяшка. — Потому что тебе давно за тридцатник.

— Ой, господи! Что, паспорт тебе показать?

— Покажи, — потребовал Бяшка, удобнее подсовывая подушку под локоть.

— И режим нужно стараться соблюдать по мере возможности, — Филипп не слишком ловко замял вопрос о возрасте. — Вот вы когда вчера легли?

— Мы ещё, кажется, за пиццей ходили, — вспомнил Игорь, рассредоточенный и вялый от уже вошедшего в привычку утреннего похмелья. — Только не помню, съели или потеряли по дороге?

— Ну, вы даете, ночью в этом районе! — возмутился Филипп. — Можно же на что угодно нарваться!

Бяшка зевнул.

— Да мы сами боимся. Вдруг лесбиянки затащат в подворотню и залижут до смерти.

Игорь механически усмехнулся, не чувствуя своего лица.

Китаец поглядывал на него внимательнее, чем обычно, но Игорю не хотелось раздумывать над причинами этого любопытства. Он снова неважно спал и теперь плохо ориентировался в пространстве, роняя предметы и натыкаясь на углы.

— Ну ты вечно водишься со всякими отбросами, Бяша, — продолжал свою критику Филипп. — И других втягиваешь. А, между прочим, и тебе, и другим, надо серьезно подумать о будущем. О нас никто не позаботится кроме нас самих.

Глядя на Филиппа, Бяшка прикурил одну сигарету от другой.

— Слышь, Фифина, а ты знаешь, почему у тебя глаза два, а жопа одна?

— Ну? И почему?

— Да чтобы мир не утонул в твоем говне. Лучше иди, сожги себя изнутри корейской морковкой.

Когда белье было отправлено в стиральную машину, Бяшка наконец поднялся с постели с коронной утренней фразой: «Кофе в этом доме варю только я!». Игорь, который уже договорился с Филиппом о продаже своих часов, хотел сходить за ними, но в коридоре его остановил Китаец.

— Нельзя быть таким непрактичным, цветик. Согласен, есть своё очарование, но всё хорошо в меру. Пойдем-ка, обсудим один вопрос.

В спальне он усадил Игоря в кресло, сам сел напротив.

— Ты неглупый парнишка, мой персик, и всё прекрасно понимаешь. Дела твои, скажем прямо, швах. Мне грустно наблюдать эту картину. Что дальше по программе — героин и сопутствующие заболевания?