Михаил Гиголашвили - Захват Московии

Кто? Алка? Стоян? Оба? Они раньше проснулись, обворовали… Это было очень неприятно. «Что же… как же… братство… доверять?».

Я ещё раз обыскал все карманы — пусто. Решил позвонить Алке, но её номер был недоступен. Кому звонить? Полковнику? И что сказать? Алка деньги украла? А может, это не она, а этот курчавый Стоян, кур его возьми!.. Или вообще портье: я ушёл, он вошёл, взял и ушёл, совершенный вид. Иди ловщи-свищи!.. Хорошо еще, что не всё взяли, до Германии доехать хватит. Вот так же нас в Италии обокрали — вначале «дотторе, дотторе», а потом…

Может, прямо сейчас уехать?.. Собрать всё, сесть на поезд до Петербурга… Интересно, знает ли полковник, откуда и когда мой самолёт?.. Я ему билета не показывал, билет был в номере. Но они же номер — быск, быск!.. Откуда им про немецко-персидский разговорник было известно?.. Значит, были и осмотрели. И видели. Или увидели — всё равно.

А может, уехать в московский аэропорт, купить новый билет и — адьё?.. А будут ли билеты?.. И продадут ли, как иностранцу? Или опять скажут — справка, регистрация, виза, квиток, у вас уже есть билет из Пулкова, оттуда и летите, а тут Москва, ничего поменять не можем, мы билеты не меняем… Притом полковник говорил, что я в каком-то списке… в картотеке… О, о!..

К тому же полковник дал мне три тысячи. И, как порядочный человек, я не могу просто так спрятаться или бежать… Даже если бы и мог, он меня предупредил, что у него есть мой мюнхенский адрес и все паспортные данные… От русской мафии не спрячешься… даже если она грузинская… эта, может, еще хуже… Сказал же сержант, что, когда эти джипщики-грузинцы ночью на двух танках в милицию прикатили, все менты от страха укатились…

Я чувствовал себя в пирамиде, где все ходы ведут обратно в самих себя, где нет выходов, одни входы… Нет, придётся смириться, что деньги пропали. А так хотелось купить на них новый ноутбук!.. Или поехать с Элизабет на море. Я о ней совсем забыл. Но до неё ли, когда такие дела?.. Оставить всё тут. Хватит-довольно-устал…

А может, это сержант вытащил по дороге, когда меня везли из ресторана?.. Или Самулович — он тоже здесь… сидел-лежал, когда я спал… Нет, наверно, всё-таки Алка со Стояном.

И я опять вернулся к мысли собрать вещи и поехать в аэропорт, хотя даже программы-минимум не было выполнено по осмотру Москвы, а это не дело. Без Князь-колокола я не уеду, без Богатырь-пушки не вернусь! Я всегда хотел их посмотреть!.. Как же — быть в Москве — и не видеть?.. А тело Ильича в Мавзолее? Никак тоже нельзя обойти… по сторонам… хотя папа говорил, что там сейчас лежит не Ленин, а Сталин в гриме под Ленина, а Ленин лежит в могиле Молотова, а Молотов — неизвестно где лежит. Так, оказывается, Сталин настоял в своем завещании, позаботился, свои телом пожертвовал: если враги выкрадут тело Ленина из Мавзолея — то пусть это будет его, Сталина, тело, а не тело великого Ленина…

А кто может знать, где и как купить иностранцу билет на самолёт?

На ум вдруг взошли и прочно уселись ветераны из сада, Павлюша Иванович, и другой, одуванчик без имени, что 70 немцев зарезал… Может, они знать будут? Или Самумович? Там люди ходят, говорят…

Я нашёл телефоны среди бумажек. Ларёчника не было дома. А телефон ветеранов ответил:

— Хто?

— Здравствуйте, Павлюша Иванович…

— Павел Иванович в саду. Я — Иван Максимович…

— А, вы другой… Максимыч… Разведчик… 70 немцев… А я Фредя, немец… там, в саду… шахматы… — торопился я объяснить, ощущая, что на том конце меня не помнят, и приходя от этого в расстройство. Но трубка сказала:

— Конечно! Вы еще про своего безрукого дедушку рассказывали, как его судьба наказала… Как себя чувствуете, Фредя? Оклемались?

— Да, климат хороший… нравится, только газа мно го.

Трубка уточнила:

— Хорошо проводите время?

— Да, очень… Веселюсь круто…

— Где были?

— Да так… Всему свое место…

— А, ну да… К нам заглянуть не собираетесь?

— А где вы? Хотелось бы бы…

— А там же, в садике, где нам быть. Поехали бы к морю, в Турции всякие, да бабок нема. Мы или в саду, или дома. Я вот забежал — карты взять. И вы как раз звоните!

Я, опять забыв, как зовут одуванчика, но, вспомнив, что надо спросить про билеты, сказал ему, не знает ли он, как и где можно купить билет в Германию и улететь… поскорее?..

— А что так?

— У меня мама… заболела… папа…

— А что, что-то серьезное?

Я не знал, что врать:

— Нет, так… люмбаго…

— А… Капусту прикладывать очень помогает… А насчет билета — не знаю, надо в кассах узнать, как это для иностранцев… Касс тут рядом нет, а в город мы особо не снаряжаемся…

— А, нет касс рядом… Плохо… Хорошо, я сам того… Я позвоню. — На что он еще раз посоветовал мне не переживать, отдыхать и заходить.

Повесив трубку, я лег на постель и опять стал думать, кто мог взять деньги… Неужели Стоян?.. На вора не похож. Лицо такое круглое, открытое, позитивное…

Позвонил прикованный к розетке мобильник. Я подскочил к столу, где он лежал, заряжаясь. Взял, не отключая, со шнуром. Номера на дисплее нет.

— Хелло! Да! Слушаю! Bommel ist am Apparat! [74] Боммель у аппарата (нем.) . — по-всякому отвечал я, но трубка помолчала, пожужжала и отключилась — «вжик!»

А если уехать, то куда этот рюкзак деть? Не выкинуть же в окно? Надо Исидору сказать, чтоб они забрали свои вещи.

Я выглянул — под окном, далеко внизу (дом старый, потолки высокие) — была пешеходная тропа, отделенная невысокой решёткой от газона с клумбами из красных и жёлтых цветов. Не выкинешь же из окна?.. И портье не отдашь эти листовки… Хоть и не запрещены, но и не разрешены…

Да, Алка еще что-то о пакетике травы говорила. Где его искать?

Я начал вяло ворошить постель, на простынях были явные подтёки, и я подумал, что это, наверное, следы Стояна — у меня уже днём было много истрачено… хотя кто его знает… Вон Фрицль из бункера свои вёдра никак не исчерпал. Где еще искать эту траву?..

Я пошарил под кроватью. Ничего. В ванной увидел бутылку виски с чуть-чуть. Вычутил всё из горлышка — курдык, куяк, хорошо!.. Улегся обратно в кровать и вернулся мыслями к Стояну.

Вот тебе и болгары! А прибедняются, что все их обижают!.. Сами кого хочешь удавят, как этот потный Стоян… Но нет, он на вора не похож. Глаза честные, хоть и тупые, как у того царя Павла, что мне Самулович показывал… Воры — другие, тёмные, быстрые… А у него такое открытое, белое лицо, как блинчики, которые мы как-то тайно пекли в аудитории на Вашем семинаре по сказкам, отчего пришёл караул и сказал, что дымо-хват реагирует, что в аудитории нельзя печь продукты, потому что пожар будет, но мы угостили его блинами с вареньем и спели ему хором хвалебную песнь, после чего он, очень довольный, ушел восвояси… да, в свои яси… Нет, вор худой, чёрный, увёртистый, с поворотными глазами, так и ищет, где бы что слямзирить, стыринить. Взял — и убежал, такая воровщина…