Давид Малкин - Король Шломо

– Я сбился, – сказал он хмуро. – Пойди поешь, потом продолжим.

Ветер, проникая в дом через щели, раскачивал пламя светильника, и, будто следуя за пламенем, метались мысли Шломо.

«Кто это был? Кто? – в отчаянье думал он, вспоминая ночное видение. – Кто мне сказал: “Твой отец дал людям Псалмы – слова, которыми человек может говорить с Богом. Но люди ещё не смеют произнести их. Поэтому ты должен построить дом Бога, куда иврим придут, чтобы говорить с Ним”? Я должен построить Храм!»

Шломо вдруг это стало так ясно, что он испугался и проснулся. Сел на постели, повторил вслух:

– Я должен построить дом Бога.

Король Шломо позвал слугу и велел ему найти писца, который не спит. Когда писец пришёл, король Шломо продиктовал ему приказ: «После осенних праздников с Божьей помощью начать строить Храм, как завещал нам король Давид. Советнику Ахишару отправиться в Цор [2] Цор – во времена Давида и Шломо царство на Финикийском побережье, граничавшее на северо-западе с государством иврим (территория современного Ливана). к царю Хираму I и передать: король Шломо принимает все его условия и хочет скорее начать строить дом Бога нашего на горе Мориа».

Отпустив писца, король Шломо остался один, смотрел на пламя светильника и думал.

«Я больше не сомневаюсь, что пришла пора строить Храм. Но люди не раз будут спрашивать: зачем. Разве мало есть у иврим жертвенников, которые они называют храмами? Теперь я знаю, что Давид замышлял что-то совсем другое, чего не было ни у иврим, ни у их соседей: дом Бога. С кем мне поделиться своим сновидением? С Наамой? Она будет слушать, ничего не понимать и улыбаться. С моим учителем, пророком Натаном? Завтра я встречусь с ним и буду говорить о Храме.

Храм… Может, Бог посылает мне собеседника? Ведь я всегда просил Его об этом. Когда построю Храм, я спрошу у него: “Почему одна и та же участь предназначена праведнику и нечестивцу, доброму и злому, тому, кто приносит жертвы, и тому, кто забыл Бога? Почему?”»

Зная, что ещё долго не уснёт, король Шломо вышел из дома и направился на гору Мориа, чтобы ещё раз осмотреть место, выбранное его отцом для Храма.

Ночь накрыла Ерушалаим такой темнотой, что догадаться, где жилье, можно было только по блеянью овец в загонах.

– На Песах [3] Песах – или Еврейская Пасха, праздник, установленный в память об освобождении евреев из египетского рабства. тебе нужно принести мирные жертвы за дом Давида и за весь народ, чтобы укрепилось твоё королевство, – сказал первосвященник Цадок, и Шломо понравился его совет. Он рассказал о нём командующему Бнае бен-Иояде.

– Значит, пойдём в Гив’он, – сказал командующий. – Там и Священный шатёр, в котором Ковчег Завета находился в пустыне Синай, и жертвенник. Народу соберётся очень много, а в Гив’оне есть большой холм – на нём как раз стоят и Священный шатёр, и жертвенник. Устроим праздничное жертвоприношение. Народ разместится у подножья холма и по его склонам.

Ковчег Завета – деревянный ящик, в котором хранились каменные плиты с Десятью Заповедями, данными Богом народу иврим на горе Синай, – Давид перенёс в завоёванный Иву с. Теперь это разросшееся селение стало называться «Город Давида». Священный шатёр и жертвенник оставались в селении Гив’он, в наделе племени Биньямина.

Гив’он находился в двух парсах [4] парса – древнееврейская мера длины, равная приблизительно 4,5 км. севернее Ерушалаима. За два дня до Песаха триста молодых священнослужителей с ритуальной посудой и инструментом отправились в Гив’он, чтобы всё подготовить к празднику. Среди них были и музыканты, так что во время пути непрерывно слышались барабаны и бубны.

Со священнослужителями пошёл и сам первосвященник Цадок. Он тоже одобрил выбор Гив’она:

– Там есть большой бассейн с проточной водой и ещё глубокий колодец, а нам нужно омыть перед жертвоприношением двести овец. Да и жертвенник пока переносить некуда.

На следующий день король, его семья, приближённые и жители Ерушалаима двинулись в Гив’он. Северная дорога была забита иврим со всей Эрец-Исраэль. Они отправились в путь, узнав, что жертвоприношение в Гив’оне будет проводить их новый король.

Начинался 2908 год от сотворения Мира – четвёртый год правления Шломо в Ерушалаиме. В прошлом и позапрошлом годах Наама родила ему двух дочерей. Девочкам дали аммонитские имена: Тафат и Басемат.

Обе они и их старший брат пятилетний Рехавам ехали с матерью на запряжённой волами повозке. На волов надели разноцветную сбрую с глиняными колокольчиками и венки из лесных маков, собранных на привалах. Король Шломо, командующий Бная бен-Иояда и советник Ахишар в парадных одеждах шли во главе растянувшейся процессии, а солдаты при полном вооружении – по обеим её сторонам, следя за порядком.

Едва миновав ворота в стене селения Гив’он, прибывшие из Ерушалаима увидели большой холм и множество народу, столпившегося у его подножья. Священнослужители выделялись в толпе сверкающими белизной рубахами. Первосвященник Цадок находился уже где-то на самом верху холма, присматривая за приготовлением жертвенного мяса, переборкой и мытьём зелени для вечерней церемонии. Внизу, по другую сторону холма, в выложенных камнями и обмазанных глиной ямах пеклись пресные лепёшки.

Шломо и пророк Натан вышли из толпы ерушалаимцев и стали медленно подниматься наверх, разглядывая происходящее вокруг жертвенника. Большинство народа никогда раньше не видело короля Шломо, и все старались подойти к нему поближе. Солдаты с трудом сдерживали толпу.

Поднявшись на холм, король Шломо подошёл к священнослужителям, разделывающим тушу овцы, и загляделся на их ловкие движения. Похвалив священнослужителей, он стал разглядывать жертвенник.

Мастер Бецалель бен-Хур в пути через пустыню Синай построил жертвенник по указаниям праотца Моше, полученным им от Бога. На четырёх углах жертвенника были выступы – «рога», на которые выливалась кровь животных. Наверх вёл пандус.

Иврим после выхода из Египта и скитаний по пустыне, отвоевав обетованную им Господом землю, оказались в роще у селения Шило. Там они впервые установили жертвенник. После того, как враги разрушили Шило, жертвенник перенесли в Нов – город священнослужителей, а затем в Гив’он.

Вечером после жертвоприношения король Шломо и первосвященник Цадок, сменяя друг друга, громко читали рассказ о выходе иврим из египетского рабства. Народ, расположившись у подножия холма, ел пресные лепёшки, положив на них жертвенное мясо с листьями дикого салата. Мехи с молодым вином, кувшины с колодезной водой и горы чашек высились на траве в середине круга, который образовала каждая семья. Дети бегали и шумели, а взрослые возлежали на земле, подперев голову руками, и слушали длинный рассказ о том, как их предки, уходя от погони фараона, с верой в своего Бога вошли в морские воды, и те расступились.