Эйсукэ Накадзоно - СВИНЕЦ В ПЛАМЕНИ

Задерживаясь у перекрёстков, он шёл целых двадцать минут, пока не добрался до грязной, мутной реки. Это была набережная Камакурагаси. На противоположном берегу квартал имел совсем другой вид.

Куросима почувствовал, что в нём пробуждается нюх охотничьей собаки.

Перейдя трамвайную линию, он приблизился к группе обшарпанных домов. На углу было многоэтажное здание Ханаи, в котором помещалась исследовательская лаборатория по изучению текущих событий на Дальнем Востоке. Окна этого пятиэтажного дома, напоминавшего старое, одинокое трухлявое дерево, были похожи на птичьи гнёзда и выглядели мрачно и уныло.

В бюро пропусков на первом этаже сутулый старичок с подслеповатыми красными глазами высунул голову из окошечка, взглянул на Куросиму и сказал:

— У нас тут участились случаи ограбления зданий, поэтому тех, кто к нам приходит в первый раз, мы регистрируем. Вот распишитесь здесь, пожалуйста.

— Ого! У вас тут строже, чем у нас в лагере, — засмеялся Куросима, беря у старика толстую общую тетрадь. Это был журнал для регистрации посетителей.

Куросима уже собирался написать свою фамилию и вдруг от неожиданности широко раскрыл глаза.

Он увидел роспись «Фусако Омура». Посещение было помечено сегодняшним числом. Больше посетителей не было. Значит, они сегодня первые! Что ей здесь понадобилось? Перо так и застыло в руках у Куросимы.

Вчера Фусако выслеживала Ундзо Тангэ, шла по его следу и установила местонахождение лаборатории. А сегодня открыто, с парадного входа наносит ему визит! Странно! Фусако явно ведёт борьбу с Тангэ за Фукуо Омуру. Если бы она хотела просто расспросить Ундзо Тангэ заявившего, что он теперь ещё больше уверился в правильности своего утверждения, то она, вероятно, явилась бы сюда ещё вчера.

Что же, она и в самом деле думает, что Фукуо её брат? Едва ли. Разве её поведение похоже на поведение сестры? Правда, если она ему чужая, она ведёт себя непонятно, но родная сестра, наверно, проявила, бы больше чувства.

Нет! Видно, эта девушка преследует тайную цель. Несомненно, есть человек, которому она всё докладывает, который даёт ей указания и руководит всеми её действиями… При мысли, что она, быть может, орудие в чьих-то руках, у него вдруг почему-то стало тревожно на душе.

Лифта не было. На пятый этаж вела длинная крутая лестница. «Возможно, Фусако ещё там?» — не спеша поднимаясь наверх, подумал Куросима, у него было такое чувство, будто он шаг за шагом приближается к тайне Фукуо Омуры.

Наконец узкий коридор пятого этажа. В начале коридора друг против друга помешались офисы какого-то захудалого адвоката, не имевшего клиентуры, и землячества, где, видимо, никто не бывал. Обе двери были наглухо закрыты. В коридоре стояла мёртвая тишина. Кроме обливающегося потом Куросимы, тут никого не было.

Лаборатория Тангэ находилась по правую руку в самом конце. Помещение, видимо, выходило окнами во двор. Незаметно для себя Куросима стал крадучись приближаться к лаборатории и, наконец, остановился перед, старой, обшарпанной дверью.

Она тут же отворилась, словно его поджидали.

Тангэ впился в него своими узенькими, колючими глазками. Старик из бюро пропусков, несомненно, предупредил его по внутреннему телефону.

«Тьфу ты чёрт! Пробирался крадучись, как начинающий детектив», — раскаивался в душе Куросима.

— Извините, что я к вам так неожиданно, — кланяясь, сказал он Тангэ.

— Вот именно неожиданно, — насмешливым тоном отвечал тот. На лице его не было и тени улыбки. — А я собрался уходить.

Куросима вслед за хозяином вошёл в помещение. Почти у самой двери за столиком сидел средних лет мужчина с небольшими усиками. Дальше у самого окна работала молодая женщина с землистым лицом. Оба на мгновение подняли глаза на Куросиму, но на поклон не ответили. В комнате стоял облезлый гарнитур, какие обычно бывают в приёмных. На стене висела подробная карта Азии. Книжный шкаф, в котором было всего несколько книг и папки с делами, и старинная плетёная ширма отгораживали полутёмный угол. В комнате царила гнетущая атмосфера зловещей таинственности.

Фусако тут не было. Сев на диван, Куросима искоса глянул на ширму, за которой стоял стол — за ним, по-видимому, работал сам Тангэ.

— Не беспокойтесь, там никого нет, — сказал Тангэ, словно читая мысли Куросимы. Он оказался более проницательным, чем можно было предполагать. Куросиме ничего не оставалось, как перейти в контрнаступление. Он спросил:

— К вам не приходила Фусако Омура?

— А, та молоденькая? — как ни в чём не бывало отозвался Тангэ. — Да, она только что ушла. — И весело продолжал: — Вы, видно, тоже считаете её подозрительной? Она ведь и мне тогда пробовала втереть очки, будто подпоручик Угаи её брат. Но у меня такие номера не проходят. А сегодня она одна приходила сюда и пыталась заключить со мной сделку. Ничего не скажешь, девица на редкость смелая!

— Сделку? Она так и сказала?

— Что за ерунда! Какой шпион скажет вам такое прямо!

— Шпион?

— Несомненно. Подпоручик Угаи недурно поработал и пограничной зоне Таи, вот она и хочет получить информацию.

— Какую информацию?

— Как какую? — с досадой парирован Тангэ. — О том, какую военную помощь оказывают американцы армии Носавана, принадлежащего к группировке Бун Ума. Ничего удивительного. Она ведь коминтерновский шпион!

— Коминтерновский шпион?..

Отжившее свой век выражение ошеломило Куросиму. Неужели она и правда игрушка к чьих-то руках?.. Да нет, чепуха! Утверждение Тангэ весьма проблематично.

— Но я надеюсь, господин Тангэ, вы не пошли на эту сделку?

— Что за вопрос! Конечно, нет. — И, понизив голос, будто он собирается поведать важный секрет, Тангэ добавил: — Разве я могу так легкомысленно передать в руки врага результаты самоотверженной патриотической деятельности подпоручика Угаи на протяжении семнадцати лет?

— Какие результаты?

— Я имею в виду точнейшую информацию о ходе гражданской войны в Лаосе. Подпоручик Угаи до мозга костей японский военный. Его интересовало не только проникновение в Лаос коммунистического Китая и Советского Союза, но и секреты американской армии, а с ней нас объединяет борьба с коммунистами. Вам непонятно? В такое время — это для бывших японских офицеров аксиома — надо отчётливо представлять себе, какой должна быть наша новая армия. Подпоручик Угаи тут может во многом помочь. Не потому ли он нелегально вернулся на родину под вымышленным именем?

— Значит, этот человек — шпион-двойник? Если Фукуо Омура — подпоручик Угаи, то это прямо противоположно утверждению надзирателя Соратани. И он вовсе не шпион китайских коммунистов, намеревающийся установить контакт с коммунистами в Японии, а, наоборот, их враг.