Дорис Лессинг - Великие мечты

Роуз вновь окопалась в цоколе и заявила, что будет учиться. Никто ей не поверил — и напрасно. Она в действительности была умна, знала это и была решительно настроена «показать им». Кому им? Первой в этом списке, конечно же, шла Фрэнсис, но имелись в виду все они. «Я покажу им», — бормотала Роуз как мантру, когда надо было садиться за уроки или когда прогрессивность школы не оправдывала ее ожидания (например, когда ее просили не курить в классе).

Решимость Сильвии хорошо учиться была адресована не только Юлии, но и Эндрю, который продолжал относиться к сводной сестре как любящий старший брат — когда был дома, а не в Оксфорде.

Финансовые проблемы… Когда Фрэнсис поселилась в доме, то договоренность была следующая: Юлия платит все налоги на дом, а Фрэнсис будет отвечать за остальное — газ, электричество, воду, телефон. А также оплачивать услуги миссис Филби и ее помощницы, которую миссис Филби приводила, когда чувствовала, что не справляется с «детворой». «Детвора, говорите? Да они скорее свиньи». Еще Фрэнсис покупала продукты и обеспечивала дом всем необходимым. В итоге сумма выходила приличная, но у нее получалось заработать на все это. Несколько недель назад пришел счет из Кембриджа, и Юлия оплатила его. Она сказала, что годичный перерыв Эндрю в образовании оказался весьма кстати. За обучение Сильвии тоже заплатила Юлия. Потом пришел счет за Колина, и Фрэнсис, после долгих размышлений, отнесла конверт на маленький столик на верхней лестничной площадке дома, куда складывалась почта Юлии. Предчувствия Фрэнсис оправдались: вскоре к ней спустилась свекровь со счетом за Сент-Джозеф в руках. Барьер между женщинами исчез, и Юлия вела себя с невесткой более открыто, но и более критично.

— Прошу вас, Юлия, садитесь.

Юлия села, сначала сняв со стула пару колготок Фрэнсис.

— О, простите, — сказала та, и Юлия приняла извинение, сжав на мгновение губы в улыбке.

— Что это за новости? С какой стати Колину понадобился психоаналитик?

Этого-то и боялась Фрэнсис. Она уже беседовала и с преподавателями школы, и с самим Колином, да и Софи тоже была в курсе. «О, чудесно, Колин, это будет просто замечательно!»

— Классный руководитель Колина считает, что мальчику просто нужно поговорить с кем-нибудь.

— Можно называть это как угодно. Но стоить это будет тысячи, тысячи фунтов каждый год.

— Послушайте, Юлия, я знаю, что вы не одобряете все эти новомодные психотерапевтические течения. Но вы не думали, что таким образом Колин сможет поговорить по душам с мужчиной? То есть я надеюсь, что это будет мужчина. У нас в доме одни женщины, и Джонни…

— У Колина есть старший брат. Эндрю.

— Но они не дружат.

— Не дружат? Что вы имеете в виду? — Наступила пауза, во время которой Юлия выпрямляла и сжимала в кулак пальцы у себя на коленях. — Мои старшие братья… они ссорились иногда. Это нормально для братьев — ссориться.

Фрэнсис знала, что у Юлии были братья, которые погибли на той давней войне. Сжимающиеся и разжимающиеся пальцы Юлии вернули мертвых братьев в эту комнату, вернули ее прошлое… В глазах Юлии стояли слезы, Фрэнсис могла бы поклясться в этом, хотя свекровь сидела спиной к окну.

— Я согласилась на то, чтобы Колин встречался с психоаналитиком, потому что… он так несчастен, Юлия.

Тем не менее Фрэнсис отнюдь не была уверена, согласится ли на это сам Колин. Пока он сказал только:

— Да, я знаю, Сэм говорил мне. — Сэмом они называли классного руководителя. — Я сказал ему, что это моему отцу нужно обращаться к психоаналитикам.

— Да, им было бы над чем поработать, — согласилась Фрэнсис.

— Да, кстати, а как насчет тебя самой? Тебе бы тоже не помешало выговориться. И вообще не думаю, что я более сумасшедший, чем остальные.

— Ты абсолютно прав, — сказала тогда Фрэнсис.

Прервав ее воспоминания, Юлия встала и произнесла:

— Это естественно, что есть моменты, по которым мы не сможем прийти к единому мнению. Но я хотела поговорить о другом. Даже без этого нелепого психоанализа я не смогу заплатить за Колина. Я думала, что он уже закончил школу, и тут вдруг узнаю, что он собирается учиться еще целый год.

— Он согласился еще раз попробовать сдать экзамены.

— Но я не могу платить и за него, и за Эндрю, и за Сильвию. Что касается Эндрю и Сильвии, то я буду оплачивать их учебу в университете, пока они не начнут обеспечивать себя самостоятельно. Но Колин — это выше моих возможностей. И вы теперь зарабатываете больше, надеюсь, что как-нибудь справитесь.

— Не беспокойтесь, Юлия. Мне так неловко, что все это свалилось на вас.

— Полагаю, что обращаться к Джонни бессмысленно. Хотя у него должны быть деньги, ведь он всегда где-то путешествует.

— Ему все оплачивают.

— Но почему? Почему за него кто-то платит?

— О, ну ведь это же сам товарищ Джонни. Он, Юлия, в некотором роде звезда.

— Он глупец, — заявила мать Джонни. — Как так вышло? Я вроде бы не дура. И его отец был определенно неглуп. Но Джонни полный идиот.

Юлия стояла у двери и взглядом эксперта осматривала комнату, которая когда-то была ее личной гостиной. Она знала, что Фрэнсис не любит ни эту мебель — такая хорошая мебель! — ни занавеси на окнах, которые провисят еще полвека, если ухаживать за ними надлежащим образом… Хотя Юлия подозревала, что в шторах скопились залежи пыли и, возможно, завелась моль. Старый ковер, прибывший сюда аж из Германии, местами был вытерт до основания.

— Но вы, конечно же, оправдываете Джонни. Вы всегда его защищали.

— Я? Защищала Джонни? Когда это, интересно, было, чтобы я защищала его политику?

— Его политику! Это не политика, а просто… ерунда.

— Это политика половины мира, Юлия.

— И все равно полнейшая ерунда. Что ж, Фрэнсис, меня не радует тот факт, что на вас свалилась еще одна проблема, но ничем не могу помочь. Если же вам не удастся расплатиться за Колина, тогда заложим дом.

— Нет… нет, нет! Ни в коем случае!

— Посмотрим. Держите меня в курсе, если возникнут трудности. — Она ушла.

Конечно же, трудности возникнут. Школа Колина была очень дорогая, а он собрался заново повторить курс за целый год. И в свои почти девятнадцать лет он был уже слишком взрослым, чтобы ходить на уроки; он смущался. Затем счет из клиники Мэйсток, за возможность «поговорить» — это будут тысячи, тысячи фунтов. Придется Фрэнсис просить о прибавке к зарплате. Она знала, что благодаря ее статьям тираж «Дефендера» вырос. Она может писать не для одной газеты, а для нескольких, только псевдоним надо будет взять другой. Эти проблемы она обсуждала со своим коллегой Рупертом Боландом, когда они зашли в «Космо». У него тоже были финансовые затруднения, Фрэнсис не знала, какие именно — он не вдавался в подробности. Боланду хотелось бы уйти из «Дефендера» — по его словам, эта газета не для мужчины, но платили ему хорошо. Дополнительный приработок он находил на радио и телевидении, проводя журналистские расследования. Хм, она тоже могла бы это делать. Но и в таком случае понадобится больше денег, гораздо больше. Джонни… не спросить ли у него еще раз? Юлия права: он ведет жизнь современного эквивалента раджи — ездит по всему миру с делегациями и миссиями, всегда останавливается в лучших гостиницах, все его расходы оплачиваются, тогда как его дело состоит всего лишь в передаче товарищеского привета с одного конца света на другой. Должно быть, у него есть какой-то источник получения денег: а иначе как он оплачивает аренду квартиры? Работы в обычном понимании этого слова у Джонни никогда не было.