Алла Герцева - У Вечного огня

— Мне бы главного редактора! — Алексей, почувствовав, как загорелись щеки. Всегда краснею, рассердился на себя парень.

Девушка, с коротко стрижеными каштановыми волосами, не отрывая взгляда от компьютерного экрана, произнесла.

— В соседней комнате!

Следователь постучал в указанную дверь.

— Входите! — раздался приятный баритон.

Невысокий, средних лет мужчина, у книжного шкафа, перелистывает толстую книгу в синем переплете.

— Я из милиции! — Алексей развернул удостоверение.

— Понятно, понятно! По какому вопросу? — мужчина неторопливо положил книжку на полку, подошел к столу, сел, указал рукой на стул напротив себя.

— Слушаю вас!

— Мне бы узнать, — неуверенно начал Алексей. — Кто передал в прессу об убийстве?

— Труп у вечного огня!? — покачал головой главный редактор. — Ужасный случай! — постучал костяшками пальцев по столу.

— Согласен! Но зачем надо было передавать в центр! Хватило бы заметки в местной газете!

— Тоже так думаю! Но вот наш новый молодой журналист, к сожалению, представляет все иначе. — он снял телефонную трубку. — Пусть Инна зайдет ко мне!

— Сейчас она придет, с нею и разбирайтесь!

— Да меня послали узнать! Я вовсе не намерен никого наказывать! — забормотал в смущении, Алексей.

Дверь распахнулась. Девушка, уже привлекшая его внимание, остановилась у порога.

— Вызывали!? Денис Петрович!

Алексей, оглядел стройную невысокую фигурку. Черные джинсы, толстый бежевый вязаный свитер. Независимая особа!

— Вот товарищ, из милиции! Желает с тобой познакомиться. Как в центральной прессе узнали об убийстве у Вечного огня?

Девушка тряхнула головой. Густая прядь упала на лоб. Щеки побледнели.

— Разве нельзя? — Инна переступила с ноги на ногу. Волнуется! Понял Алексей. — Из милиции? — и вдруг она смело взглянула парню в глаза. — Предупреждать надо! Нельзя выносить сор из избы!

— Мы не думали! — Алексей не нашел слов для ответа.

— Надо было думать! У нас гласность! — Инна гордо подняла голову.

— Видали, какова молодежь! — рассмеялся редактор, явно довольный поведением журналистки. — Палец в рот не клади, оттяпают, руку! А я предупреждал, когда материал пошел в номер? Наживешь неприятности! — постучал он рукой по краю стола.

— Какие неприятности! Я готова ответить! Только вы сами виноваты. Сколько времени прошло, вы только хватились! О таких убийствах кричать на всю страну надо! Это же беспредел! Пусть все знают, чтоб другим неповадно было! Будет суд, тоже напишу! — топнула она ножкой, в черном обтягивающем сапожке.

Алексей улыбнулся. Ему понравилось поведение девушки.

— Вопрос решен! Пишите! Ваше право!

— Тогда всего хорошего! — поднял руки вверх, редактор.

— До свидания! — Алексей вышел из кабинета редактора, быстро пошел к выходу.

— Я вам не нужна, Денис Петрович!?

— Иди, иди! — сдерживая смех, махнул рукой главный.

Инна догнала Алексея в коридоре.

— Вы не подумайте, мол, гоняюсь за дешевой славой! Знакомый из Московской газеты позвонил, я под ужасным впечатлением, не удержалась и рассказала. А он. Ну, сами понимаете. Не утерпел! Назад, выскочившее слово не возьмешь! Я виновата! У вас неприятности!? — она коснулась ладонью сгиба локтя Алексея. Его словно током пробило от ее прикосновения. Недовольство и раздражение исчезли.

— У меня свободное время! — посмотрел в ее глаза, парень. — Можно посидеть в кафе, выпить кофе.

— Я больше чай люблю! — улыбнулась девушка. — Но если подождете, только куртку надену.

— Подожду! На улице!

Вот не предполагал о таком повороте событий. Пошел права качать! Алексей достал сигареты из кармана, закурил. Прошел по тротуару вперед, повернул назад.

Инна сбежала по ступенькам. Серебристая куртка с капюшоном сделала ее неотразимой. Сердце Алексея ускорило бег. Ну вот, Лешка, произнес он про себя. Сразили тебя наповал! И табельное оружие не пригодилось! Взгляд карих глаз встретился с его взглядом.

— Куда пойдем! Товарищ милиционер!

Он согнул руку, Инна смело положила ладошку на его локоть.

Навстречу счастью! Подумал он, прилаживая шаг к ее маленьким ножкам.

Иван Захарович подвинул чистые листы бумаги на столе, переложил папки с левого края, на правый. Постучал костяшками пальцев. Повернул голову, остановил взгляд на, прибитой, к дубу скворечне, за окном. Опустела! Теперь до весны! Запорошит скоро все снегом. В дверь постучали.

— Новеньких привезли! — застыл у двери, сержант.

— Да я уже в курсе! — вздохнул начальник тюрьмы. — Вот думаю, куда их поместить!

— Дети совсем. В милиции их не могут держать. Условий нет. До суда, говорят!

— Говорят! Говорят! — мужчина встал, прошел по комнате. — Весь город знает! По телевидению передавали. Прославились на всю Россию! — мужчина хлопнул ладонью по стопке папок. — Отведите, в пятую! Один бензином торговал, второй щипач!

— Есть!

— Предупреди! Чтобы без фокусов!

— Есть! — снова вытянулся парень.

— Да, ладно, тебе! — махнул рукой Иван Захарович.

В узкое зарешеченное окошко заглядывает солнце. В лучах столбом вытянулись пылинки.

— День, какой сегодня солнечный! — вздохнул высокий мужчина, почесал темную волосатую грудь. — Хорошо прогуляться по парку. Листья, наверное, все облетели, шуршат под ногами. Последние осенние деньки.

— Ты, давай, сдавай, не отвлекайся. А то я отвернусь, так ты вмиг все карты перетасуешь! — сладко зевнул худой, покрутил рыжий ус.

— Уж, больно, ты, недоверчивый! — скривил рот в усмешке, открыв золотую фиксу, мужик. — Меня никто никогда не обвинял в крысятничестве! Графа все знают! Я честный карманник. Это ты, спекулянт паршивый, бензин воровал на бензоколонке!

— Какой же я спекулянт, если продавал шоферне по дешевке.

— Уж, точно! У государства воровал, продавал почти задарма.

— У меня дети, кормить надо!

— Ладно, заливать! — Граф покрутил в руках колоду, сбросил верх. — Слышал об убийстве в парке?

— Что на вечном огне сожгли? — худой покачал головой.

— А то! Говорят, им всем по восемнадцать! В армию собирался паренек!

— Как думаешь, сколько им впаяют?

— Да, уж, по десятке на брата, это точно!

— У одного, говорят, папаша богатенький! Менты здорово погреются у его сейфика!

Звук ключей в замке, нарушил их рассуждения. Скрипнула дверь. В проеме возникла фигура сержанта и дежурного майора.

— Встать!

Мужчины переглянулись, лениво поднялись со стульев.

— Новенькие! — сержант прошел в камеру. Один за другим, перешагнули порог трое ребят. — Чтобы никаких! Поняли!? — майор погладил на поясе кобуру с оружием.

— Обижаете! — оскалился высокий. — Примем, как родных!

Дверь захлопнулась. Ребята застыли у входа.