Франсеск Миральес - 2013. Конец времен

Однако на данный счет имелись и другие мнения, я убедился в этом, уже идя по вестибюлю отеля: меня там остановил и – на английском языке – попросил предъявить документы молодой полицейский, протянув ему паспорт, я сдуру стал тараторить, что, хотя я и общался с дежурным администратором во время завтрака, я могу дать подтвержденные доказательствами объяснения того, где я затем находился и чем занимался.

– И мои местные партнеры, и обслуживающий персонал «Скай Тауэр» могут подтвердить, что я обедал там во вращающемся ресторане, – заявил я, после того как полицейский расспросил меня о том, что я делал в течение последних нескольких часов. – А официанты в «Pâtisserie Française» являются свидетелями того, что я пил в их заведении кофе и читал газету, прежде чем я вернулся в отель.

Полицейский слушал меня, скрестив на груди свои худощавые руки, казавшиеся еще более худыми в чрезмерно широких рукавах его униформы цвета морской волны. Когда он, вместо того чтобы вернуть мне паспорт, положил его себе в карман, я, не сдержавшись, начал громко возмущаться.

– Не переживайте, – перебил он меня тоном, который, как ему казалось, должен был меня успокоить. – Хотя я и забрал ваш паспорт, это вовсе не означает, что вы теперь считаетесь подозреваемым, однако нам, само собой разумеется, придется проверить все, о чем вы только что рассказали.

– Это понятно, но я все равно попросил бы вас вернуть мне паспорт.

– Я обязан держать его у себя до тех пор, пока мы не разберемся, что же здесь произошло. Это будет гарантией того, что вы не покинете Албанию до завершения расследования. Совершено убийство, господин Видаль, – сказал полицейский, прочитав мою фамилию в паспорте, – и нам для выяснения обстоятельств его совершения потребуется ваше содействие. Через сорок восемь часов вы сможете забрать свой паспорт.

Ситуация все более и более осложнялась, и у меня в голове мелькнула неприятная мысль, что из-за запечатанной шкатулки, которая лежит в моем чемодане, меня, чего доброго, еще начнут считать подозреваемым. К счастью, разговаривавший со мной полицейский пока не проявлял к моим вещам абсолютно никакого интереса.

– И в чем же будет заключаться это мое содействие? – поинтересовался я, стараясь держаться уверенно. – После того что здесь произошло, мне, как вы понимаете, не очень хочется продлевать свое пребывание в Тиране.

Полицейскому, похоже, очень не понравилось это мое последнее заявление, а потому он сердитым голосом ответил:

– Можете поехать в любой другой населенный пункт, однако не покидайте территорию Албании и являйтесь в полицию по первому требованию. Я сейчас запишу номер вашего мобильного телефона.

Из этой первой постигшей меня большой неприятности вытекал только один положительный вывод: полиции, похоже, было неизвестно, что кто-то самовольно заходил в мой номер и что-то в нем искал, иначе мои личные вещи подвергли бы тщательнейшему досмотру.

Так как я уже собрал разбросанные по полу в номере вещи и уложил матрац обратно на кровать, то теперь единственным доказательством несанкционированного вторжения в мой номер являлись цифры, написанные гелем для душа на зеркале в ванной. Впрочем, эта надпись вполне могла сойти за обычную шалость такого, как я, иностранца, который позволяет себе за границей то, чего не стал бы делать у себя на родине.

Поначалу я решил, что обращусь за помощью в американское посольство в Тиране, но затем подумал, что это еще больше осложнит ситуацию, в которой я оказался. Поскольку я не мог дать вразумительных объяснений относительно того, зачем я вообще приехал в Албанию, мне, пожалуй, следовало вести себя как можно более тихо, дожидаясь, когда полиция проверит данные мною показания.

Чтобы держаться подальше от места преступления, но при этом не покидать Тирану, я решил обосноваться где-нибудь в районе Блоку. Я нашел в путеводителе адрес расположенного в этом районе недорогого отеля, но, прежде чем явиться туда, остановился на пустынной улице и достал мобильный телефон. Мне захотелось поговорить о случившемся со Спиро. Может, я даже верну ему запечатанную шкатулку, и пусть уж он сам разбирается, из-за нее убили дежурного администратора или нет.

Чувствуя себя человеком, копающим самому себе могилу, я набрал номер, который для меня записал – тогда еще живой – дежурный администратор. Безмятежный голос Коры меня немного успокоил – но всего лишь немного.

– Соедините меня со своим шефом, – потребовал я. – Ему придется мне кое-что объяснить.

– Он после обеда в офис еще не возвращался, – голос Коры оставался невозмутимым. – Хотите оставить ему сообщение? Или вы можете подождать его у нас в офисе. Хотя уже поздно, он всегда приходит сюда и закрывает все лично.

– В данный момент меня такой вариант не устраивает, – возразил я, думая, что все равно как-нибудь избавлюсь от шкатулки. – Знаете, а ведь в мой номер в отеле кто-то в мое отсутствие самовольно заходил. Этот кто-то, уходя, оставил мне в подарок труп, и полицейские временно изъяли у меня паспорт. В общем, после всего случившегося мне уже не хочется работать на вашего друга-миллионера.

– А где вы сейчас находитесь? – спросила Кора.

– К счастью, далеко от вас двоих, – соврал я.

– Лео, есть кое-что, о чем вам обязательно нужно знать, – сказала Кора слегка задрожавшим голосом, – однако вряд ли стоит разговаривать об этом по телефону. Нам нужно увидеться, пока вы не совершили роковую ошибку.

– Я совершил роковую ошибку еще тогда, когда согласился поехать в Тирану, чтобы поучаствовать в этих ваших играх, – резко заявил я. – Теперь мне остается только спрятаться в какой-нибудь норе и ждать, когда полиция вернет мой паспорт и я смогу навсегда отсюда уехать.

Кора несколько секунд помолчала, а затем снова перешла в наступление:

– Вы все же запишите на всякий случай адрес нашего офиса. Здесь вы будете в безопасности. Я не уйду отсюда, даже если мне придется прождать вас всю ночь.

– При каких-нибудь других обстоятельствах это прозвучало бы очень обольстительно, – сыронизировал я, – однако сейчас я не уверен, что мне хочется попадаться на подобную приманку. Но я запишу адрес – запишу его только для того, чтобы отправить вам обратно эту шкатулку через какого-нибудь таксиста. Больше я никакого отношения ко всему этому иметь не хочу.

– Как бы вам этого не хотелось, даже не думайте давать эту шкатулку каким-то третьим лицам, – испуганно затараторила Кора. – Если нужно, я сама приеду к вам за ней – приеду туда, куда скажете. Сейчас, как никогда, важно, чтобы она никуда не запропастилась. Если она попадет к третьим лицам, то…

– …то нас всех поджарят на сковородке, – договорил вместо нее я.