Рут Рейчл - Чеснок и сапфиры

Я откинула спутанные пряди и посмотрела в зеркало. На меня смотрела взъерошенная и заспанная женщина, казалось, она только что встала с постели.

— Бренда! — закричала Ширли. — Причеши волосы.

— Бренда? — удивилась я. — Бренда? Откуда взялось такое имя?

— Не знаю, — созналась Ширли. — Оно невольно сорвалось с языка. Вам оно нравится?

— Бренда, — сказала я, примеряя имя к персонажу. — Да, ее можно так назвать.

— Эти волосы не выглядят, как парик. — Голос Кэрол был тихим и напряженным.

Взглянув на нее, я вдруг поняла стратегию Ширли, поняла, почему она заставила меня надеть так много париков. Она знала, что они мне не подойдут, а также знала, что долгие примерки усилят драматическое впечатление от долгожданной находки.

У нее все получилось: Кэрол была потрясена.

— Ты выглядишь…

Она подыскивала нужное слово.

— …как Бренда.

Она молча смотрела на меня, а потом сказала:

— Мне кажется, я все о ней знаю. Знаю, какой косметикой она пользуется, какую одежду носит.

Я смотрела в зеркало, чувствовала волнение и легкое головокружение. Такие ощущения нахлынули на меня, когда, впервые надев материнские туфли на высоких каблуках и посмотрев в зеркало, я неожиданно увидела себя взрослой. После, наблюдая за родителями, как это делают все дети, я начала замечать, что отец выглядит всегда одинаково, зато мама была настоящим хамелеоном. Она обладала способностью менять облик в зависимости от того, кем хотела стать. Я смотрела, как она наряжается к вечеринке, и видела, что мама постепенно превращается в другого человека. Однажды она похудела, потом какое-то время красила волосы. Оба раза, вместе с изменением внешности, менялся и ее характер. Потом я стала приглядываться к девочкам в школе и поняла, что заводить новых друзей проще, изменив стиль одежды.

Большинство девочек, как мне кажется, растут с инстинктивным пониманием, что они могут заставить мир воспринимать их, как они того пожелают. Вот почему мода обладает такой властью. До встречи с Брендой Кэрол об этом не задумывалась.

— А что она носит? — поинтересовалась я.

— Винтаж, — сказала Кэрол. — Определенно винтаж. Бренда любит смелую старую одежду. Японские кимоно, платья для коктейля эпохи двадцатых годов, туфли на платформе. Светлые, яркие окраски. И еще: она носит очки.

— Очки?

— Да, — твердо сказала Кэрол, — она постоянно носит очки. Большие очки в цветной оправе. Она не из тех людей, кто предпочитает очки без оправы в надежде что их не заметят. Дороти Паркер [39] Дороти Паркер (1893–1967), американская писательница и поэтесса. Многие фразы из ее произведений стали афоризмами, например: «Мужчины редко обращают внимание на девушек в очках». не ее имела в виду, когда писала свое стихотворение.

Ширли сияла.

— Я хочу, — сказала она страстно, — чтобы вы были здесь и разговаривали с моими покупателями. Бедные женщины приходят ко мне без волос, у них есть возможность преобразить себя. У них есть шанс примерить на себя новые обличья. Но чего они хотят? Выглядеть так же, как до своего несчастья.

— Ну, разумеется! — с жаром воскликнула Кэрол, и я вспомнила, что у ее дочери обнаружили СПИД. — Когда люди заболевают, им нужно напоминать, что внешне они те же, что раньше, и болезнь их не изменила.

Ширли поняла, что совершила оплошность.

— Вы правы, — сказала она поспешно. — Разумеется, вы правы. Я не настаиваю, и все же жаль упущенной возможности.

Тяжело вздохнув, она обошла прилавок и уселась на свое место.

— Неудивительно, что ей нравится с тобой работать, — сказала Кэрол, когда мы вышли на улицу. — Ты — ее сбывшаяся мечта, живое подтверждение силы ее продукции.

Она посмотрела на парик на моей голове и спросила:

— Ты когда-нибудь показывалась ей в полной красе?

— Нет, — сказала я.

— Тебя это смущает? — поинтересовалась Кэрол.

— Немного, — призналась я. — Когда это просто костюм, и я не изображаю персонаж, чувствую себя обманщицей. Боюсь, что кто-нибудь подойдет, стянет с моей головы парик и закричит: «Ага!». Воплощение характера — другое дело. Я начинаю ощущать себя чем-то вроде шизофреника, словно мысли, что приходят мне в голову, уже не мои. Люди реагируют на меня совершенно по-другому, словно я и в самом деле не тот человек.

— Тебе везет, — сказала она. — Большинство людей хотели бы стать кем-то другим, хотя бы ненадолго. Пойдем, завершим образ Бренды. Я знаю чудесный магазин винтажной одежды на Томпсон-стрит. Владелица немного не в себе, но товар у нее отличный.

Я обычно покупала одежду в магазине распродаж на Мэдисон-авеню. В помещении пахло плесенью, и в нем легко было испытать грусть и неловкость. Продавщицами здесь были немолодые женщины. Казалось, что на покупателей они смотрят свысока. Я чувствовала себя здесь жалкой особой, пытающейся сойти за состоятельную женщину.

Магазин, в который меня привела Кэрол, выглядел совсем по-другому. С первой же минуты нас оглушила музыка: звучал рок, вокруг было шумно, весело и ярко. В центре помещения стояла женщина, обвешанная бижутерией, словно рождественская елка. Увидев меня, она выкрикнула:

— Ваш номер 1264. [40] Человеку, сдающему вещи в магазин, как и одежде, сданной им, присваивается при учете товара определенный номер.

Она пошла к вешалке и начала подбирать одежду.

— Вам повезло, — сказала она, набрав охапку вещей. — Тысяча двести шестьдесят четвертый сдал новую партию товаров. Посмотрите.

Затем, прищурившись, оглядела Кэрол и сказала:

— Ваш помер 823. Немного консервативная одежда, но ваш размер. У нее очень богатый муж. Полный болван: одежду ей покупает, а денег в руки не дает. И что она делает? Покупает все в двух экземплярах и один экземпляр несет мне на продажу. Вот так она получает деньги. Я довольна: у меня есть товар. Хотела бы я, чтобы на свете было побольше таких болванов, как этот муж.

Она сняла с вешалки старый китайский шелковый жакет. По бежевому фону были раскиданы цветы. Она протянула его мне и, назвав цену, спросила:

— Как оно вам?

— Именно это я и имела в виду! — воскликнула Кэрол.

Я дотронулась до жакета. Мягкая ткань под моей рукой меняла цвет от бежевого до розовато-лилового.

— Она знает толк в экзотике, — сказала владелица. — Выберите, что подойдет.

Взглянув на Кэрол, она начала стаскивать с вешалки костюмы.

— Восемьсот двадцать три, посмотрите на эти лейблы! Армани. Джилл Сандер. Диор.

— Мы здесь не из-за меня, — сказала Кэрол.

— Не буду вам мешать, — обиженно сказала владелица и повернувшись к худенькой черноволосой девушке, помогла ей застегнуть молнию на юбке от Эмилио Пуччи.

— Дерзкая юбчонка! — шепнула она покупательнице.

Девушка радостно покрутилась. Яркая бирюзовая ткань взлетела и вздулась колокольчиком.