Кэти Летт - Мальчик, который упал на Землю

Мерлин объяснил, что кузен оставил его в парке одного, как только они туда пришли, и отправился гулять со своими друзьями. Фиби, дымясь от ярости, уже звонила сыну – а от этого Дилан станет презирать Мерлина еще больше, отметила я печально.

– Мерлин не тупой! – шипела Фиби в телефон.

Все это время моя экс-свекровь орлиным взором наблюдала за происходящим. Глаза ее горели ледяным торжеством.

– Вот видишь! – провозгласила она с самодовольной уверенностью. – Поэтому и надо, чтоб Мерлин жил в защищенной среде, с такими же, как он сам. – Хавроника выбросила вперед руку-щупальце и присосалась к моей. – Там такого происходить не будет. – Она выплевывала фразы, будто искромсанные ножницами.

Я уже собралась звонить в полицию, но тут появился Арчи – с дорогим фотоаппаратом. Рубашка вся в прорехах, костяшки пальцев ободраны, на руке царапина, под носом юшка.

– Я сфотографировал этого мерзкого мудака его же камерой – легавым показать. Сказал ему, что он получит бесплатно каждый снимок в двух экземплярах, аккурат под размер бумажника, а потом загасил гаденыша.

– Ты отнял мой айпод! – восторженно воскликнул Мерлин и просиял неоновой улыбкой.

– Ага, и телефон твой, и камеру. – Арчи убавил громкость на пару децибелов. – Кофту я ему оставил. – Он подмигнул мне. – С днем рождения, малыш!

Арчи открыл банку пива и сделал долгий глоток. Потом взял гитару, уложил ее изгибом на колено и принялся наигрывать попурри из «Битлз», еще раз успешно заткнув мою экс-свекровь.

Скоро Мерлин стал счастливее микроба в джакузи. Сердце у меня перестало скакать по грудной клетке, я отдышалась и как-то пришла в себя.

– Как здорово, что ты здесь, Арчи! – воскликнула Фиби. – Я так рада, что ты остался. Мерлину с Люси и впрямь нужен мужчина в доме.

Я боролась с сотней чувств. Меня тоже, понятное дело, обуревала признательность к Арчи – он все-таки защитил моего сына-безотцовщину, – однако его влияние по-прежнему было совершенно из рук вон.

– Что? Фиби, прекрати! Нигде Арчи не остался. Кто это решил, а?

Но Фиби и Дэнни уже вовсю хлопали Арчи по спине, воспевали его, а в паузах подтягивали его наигрышам, и никто не заметил, что это совсем не то, чего хотела я.

– Нет-нет, ему тут нельзя. Меня тут вообще кто-нибудь слушает? – Казалось, будто у меня инфаркт посреди шумной игры в шарады. – Я серьезно! – Но только воздух впустую сотрясала.

Дело даже не в том, что Арчи перешел границу. Он, кажется, даже не понял, что она есть.

Невзирая на помидорные тренировки и педофилоусмирение, мантра «пусть он съедет» не покидала меня все лето.

– Он ленивая жопа, тунеядец и каждый вечер припирается домой поддатый.

– Ну, он так заглушает боль разбитого сердца, – предположила Фиби, как всегда стараясь видеть в людях лучшее.

– Он только поддает, а не напивается, исключительно потому, что у него раньше кончаются деньги.

– Он мне сказал, что ему задерживают перевод из Австралии.

Мы стояли в очереди на почте – пересылали корреспонденцию нашей бестрепетной матери. От нее редко было что-то слышно, если не считать открытки с объяснением, что она завербовалась в команду учебного парусника где-то на Вануату – помогает менее дееспособным членам экипажа в обмен на еще одни морские каникулы. «Девчонки, я обожаю корабельную жизнь. Бескрайние возможности для соленых острот!» – писала она нам. Три недели спустя прибыла следующая открытка – в ней сообщалось, что теперь мама наша моет слонов в тайском заказнике. «Всегда снимайтесь со слонами: и выглядишь горааааздо стройнее, и морщины в глаза не бросаются!» – советовала она.

– Я не первую неделю содержу и кормлю этого человека, а он даже не пытается найти работу или записать свой «альбом», – жаловалась я Фиби, пока очередь неторопливо сокращалась. – Он тут на днях сыграл в пабе, так на сцене было больше народу, чем в зале.

– Но зато у него хорошо получается с Мерлином. Ох, приливы, приливы. – Сестра прислонилась к стене и начала лихорадочно себя обмахивать. – Уфф! В сорок семь у меня своя персональная погода.

Я выдала ей холодную бутылку минералки, и она приложила ее к взмокшему лбу.

– Мне же не стоит надеяться, что ты его к себе возьмешь? – спросила я задумчиво.

– Шутить изволишь? – ответила она, заливаясь свекольным румянцем. – В моем гормональном состоянии? Да я его либо трахну, либо съем, либо убью.

После короткого тайского ужина с сестрой я покатила домой, вся мобилизуясь к сражению. Пришло время обратиться Хозяином Аттилой и изгнать захватчика. Несколько трепеща, я сунула ключ в замок погруженного во тьму дома. Обычно Мерлин в это время играл на воображаемой гитаре вместе с Арчи под «Пинк Флойд» или «Роллинг Стоунз». Однако теперь стояла зловещая тишина и царила такая же темень.

– Мерлин?.. – позвала я; мой голос взвился на октаву, как у венских мальчиков-хористов.

– Тсс! – последовало глухое сдавленное предостережение из гостиной. – И свет не включай.

Я пошла по коридору брайлем, на голос.

– Что тут у вас вообще такое? Пробки вылетели? Господи, ведь нет же поблизости ни одного рукастого , – досадливо процедила я.

– Никакие не пробки.

– А чего ты сидишь впотьмах тогда?

– Не хочу, чтобы соседи знали, что меня не пригласили на открытие нового Зала Славы рок-н-ролла.

– Ты знаком с соседями ?

– А то, – кивнул Арчи небрежно. – Я всегда соскакиваю с их гулянок до полуночи. Ну, чтоб они думали, будто мне с утра вставать рано, типа. Я типа над кое-чем работаю.

– Соседи приглашают тебя на гулянки ? – переспросила я ошарашенно. – Да я и по именам-то всех этих мамашек не знаю. И между нами: а чего это ты ни над чем не работаешь?

– Работа, э-э... работа меня завораживает, – мечтательно проговорил Арчи. – Я могу, блин, часами на нее глазеть.

– Именно, – отрезала я, кивнув на призрачную гору немытого у раковины и стопки пустых тарелок на столе.

Начисто игнорируя нашу беседу, Мерлин тем временем самозабвенно копался в Интернете со своего ноутбука, вероятно – знаем мы нашу удачливость, – взламывал один из секретных сайтов Нассо, за что его арестуют, экстрадируют и отправят в тюрьму особого режима на остаток его юродивой жизни.

– Тяжелый труд не делает человека лучше. Херня это все. Тяжелый труд убил миллионы людей. Наш метод – безделье.

– Арчи, тебе сколько? Пятьдесят два? Три? Может, даже пятьдесят шесть? Жизнь – не репетиция. Хотя – с твоей-то профессией – пара-тройка тебе бы не помешала.

– Так я ж не то что бегаю от дельной работы, подруга. Просто чтоб пробиться на британскую сцену, нужно время.