Вера Афанасьева - Конец света. Русский вариант

– А пресса? Телевидение? Их хоть как-то можно использовать?

– Вы же сами мне говорили. Прессе, и в самом деле, верят только олигофрены, да и то – только те, что не умеют читать. Все уверены: единственная правда, которая написана в газетах – это номера контактных телефонов. Так что и тут не напрямую. Слухи, сплетни, пересказы, какое-то брожение в интернете. Опровергающие и наводящие тень на плетень публикации. И уж если телевидение – то передачи, скрывающие, замалчивающие очевидные события, неверно их интерпретирующие. А на этом фоне – случайные оговорки и проговорки, когда кто-то что-то случайно ляпнул по дурости своей. Только так их можно заставить поверить. И начать надо с непонятной ерунды, чепухи какой-нибудь на постном масле. А люди сами домыслят и сами себя напугают. Нужно придумать пару-тройку дурацких персонажей, совсем простых эпизодов. Сгодится и бурлеск. Анекдотические ситуации. Клоунада. И только после этого – делать что-то массовое, панорамные сцены.

– Что ж, я очень рад, что познакомился с вами. На многие вещи вы открываете мне глаза.. Но весь этот флёр и туман можно создать? И эти ваши фишки?

– В этом и заключается моя профессия. Я же не сериалы снимаю. Фирма веников не вяжет. Кроме того, есть простые классические приёмы, азбучные. Кстати, а кому будут принадлежать авторские права на эту историю?

– Вы, в отличие от меня, практичны. Они уже ваши.

– Благодарю. И, уж если разговор зашёл о практичных вещах, насколько я понимаю, у меня есть алиби?

– У вас есть не только алиби, но и двойник, который его поддерживает.

– У вас всё продумано.

– Как же иначе в большом деле?

– Я могу позвонить одному человеку? Это совершенно приватный звонок, и мне очень нужно.

– Вынужден вам отказать. Потерпите немного, время летит незаметно.

– Мне ли этого не знать? Но, страшно подумать, если у вас ничего не получится, вы же лишаетесь целого состояния!

– Не теряю, а приобретаю. В любом случае. И именно то, что хочу. А деньги – это самое меньшее, чего можно лишиться. И чёрт с ними!

На Ильин день с утра было ясно, но к полудню, когда уже отзвенели праздничные колокола, слегка нахмурилось. И некоторым, ещё не разучившимся поднимать глаза к небу, вдруг показалось, что набежавшие полупрозрачные облачка сложились в легкую белую дверь, хотя кое-кто уверял потом, что не дверь это была, а маленькая калитка, а кому-то даже ворота привиделись.

Дверь в небо была как настоящая: с косяком, с ручкой, с замочной скважиной, неплотно затворенная – и нашлись даже те, кто увидел, что из замка торчал фигурный ключ. Удивительное это явление наблюдалось сразу над несколькими центральными городами, а мельчайшие его детали стали известны благодаря тем, кто благодатное это полуденное время проводил на даче или на пляже. И именно внимание и старание любителей родной природы позволили позже почти полностью восстановить картину происшедшего.

Многие же из тех, кто находился в этот жаркий полдень в городах, поначалу ничего и не заметили, поглощенные ежедневной уличной суетой и вольным или невольным участием в народном празднике – Дне десантника. Бравые десантники, как и полагается виновникам настоящего ратного торжества, были в стельку пьяны, с усердием искали врагов, старательно крушили то, что поддавалось крушению, – словом, делали всё возможное, чтобы горожанам в этот чудный день было решительно не до того, чтобы смотреть в лазоревое небушко. Сами же вояки в небеса тоже не смотрели, потому что все мыслимые радости и опасности этого дня для них были сосредоточены на земле и в воде.

Так что далеко не все смогли увидеть, как белая дверь медленно приоткрылась, а из неё появился клубящийся стул, словно чья-то рука выставила его в коридор из невидимой комнаты. А может и не стул это был, а кресло, но тоже мягкое, а кто-то даже настаивал на том, что это и вовсе был трон. Нашёлся даже один умник, назвавший появившийся из двери предмет престолом, но позже выяснилось, что был он историком, а уж верить историкам, как известно, – последнее дело.

Но расхождения во мнениях очевидцев впоследствии были признаны вполне естественными, поскольку кто же это может в точности разглядеть клубящееся, меняющее форму, расплывающееся и уплывающее прочь. Документальных же и материальных подтверждений всему происходившему, увы, не осталось. И хотя тысячи рачительных и предусмотрительных пытались в тот день снять странные небесные картинки на камеры и фотоаппараты, ни у одного из них ни снимков, ни фильмов не получилось. Позже неудачу эту списали на метеоусловия и плохие технические характеристики серой азиатской техники. Ну, а при отсутствии документов и материалов от парадоксов восприятия и чудес интерпретации никуда не деться, это вам и всякий историк подтвердит.

Небесное действо продолжалось, и спустя мгновение облака сложились в новую причудливую фигуру: на стуле появился старик. А один смышленый мальчик, гулявший как раз в это время во дворе, позже рассказывал своей трудолюбивой бабушке, посвятившей праздничный день уборке квартиры, что на небе все происходило, как в пластилиновом мультфильме. Неожиданно складывалось, разрушалось, превращалось и трансформировалось, но только не из пластилина, а из облаков – что при этом происходило, понять было трудно, но смотреть забавно. Бабушка же только охала и отныне навсегда решила, что больше никогда в дни престольных праздников уборку затевать не будет, не доводит это до добра.

А вскоре загремел гром, обеспокоивший пляжников и обрадовавший дачников. Собственно, пляжники и ожидали нынче непременной непогоды – на то и Илья-пророк, но всё же решили наперекор приметам воспользоваться последним пригодным для купания деньком и с утра отправились на берега водоемов, подальше от городской жары и буйства десантников. И после первых раскатов грома многие пляжники, до этого с наслаждением глазевшие в небо, кинулись собирать вещи, в результате чего свои превосходные позиции для наблюдения утратили.

Дачники же, которых ни гром, ни дождь не страшили, а только радовали, поскольку лишний полив никогда не повредит, а уж тем более, в августовскую сушь, поудобнее уселись на сухих уютных верандах и стали с превеликим удовольствием рассматривать то, что творилось в небесах. А некоторые даже ещё и чай при этом попивали, кто с бубликами, а кто и со свежим вареньем. Так что честь полной реконструкции происшедшего на Ильин день принадлежит именно дачникам. И они эту честь в полной мере заслужили многолетним праведным трудом, подготовившим подходящую платформу для подобных любопытных и полезных наблюдений.

Гром гремел так сложно, так раскатисто, так переливисто, такие вытворял рулады и эдакие выдавал фистулы, что некоторые уверяли потом, что в небе заиграла огромная труба. И даже не труба, а туба, и вторили ей барабаны, много барабанов, больших и маленьких.