Тони Парсонс - Моя любимая жена

— Да есть такая мысль, — тоже улыбаясь, ответил Билл, хотя ему было не до веселья.

Охранники подвели обоих зачинщиков бунта к вагончику полиции. Эмоции эмоциями, но старик и мальчишка нарушили закон и должны отвечать за свой поступок. Полицейские уже ждали их.

— А знаете, кто разбогатеет на этом проекте? — продолжала Элис. — Кучка китайцев. Например, председатель Сунь и некоторые из его дружков. Вам приятно сознавать это, Билл?

Билл молча поглядел на нее. Элис по-прежнему держала в руках раскрытый блокнот. Ему не хотелось продолжать этот разговор. Да, когда-то Элис была лучшей подругой его жены. Да, они вместе росли и им есть о чем вспомнить. Но его это не касается. Он припомнил, как Бекка рассказывала о непредсказуемости Элис. Похоже, неуправляемая девочка превратилась в столь же своенравную женщину. Билл направился к полицейскому вагончику. Элис двинулась следом.

— Вы же здравомыслящий человек, Билл, — не унималась она. — Мне просто любопытно услышать ваше мнение о происходящем. Не для печати.

— А вы-то сами что думаете? — не сбавляя шага, спросил Билл. — Точнее, что напишете?

— По-моему, налицо банальный захват земли. Нувориши получат свои особняки. Политики тоже урвут куш. А крестьяне останутся с носом.

Эти слова заставили Билла остановиться.

— Уж не думаете ли вы, что здесь происходит неприкрытый грабеж крестьян? — сердито вопросил он. — Ах, какой сенсационный материал можно на этом сделать! Только ваши сенсации не соответствуют действительности. Я знаю все подробности компенсационного пакета для крестьян. Они никогда не заработали бы таких денег на своих свиньях.

Элис расхохоталась.

Они подошли к вагончику одновременно с охранниками, готовыми передать полицейским старика и мальчишку. Старик был спокоен, как восточный мудрец, покорившийся судьбе. Мальчишка, наоборот, здорово напуган.

— Сами посудите, — возобновила разговор Элис. — До середины девяностых вся земля в Китае была народной собственностью. А потом вдруг перестала быть таковой. Каково? Представьте: однажды вы просыпаетесь и узнаете, что земля, на которой трудилось несколько поколений вашей семьи, теперь принадлежит кому-то, кого вы ни разу не видели. И этот «кто-то» велит вам поскорее убираться вон с его земли.

— Повторяю вам, крестьяне получат щедрые компенсационные пакеты.

В это время один из охранников грубо пихнул старика. Билл внутренне сжался. Кто дал им право? Задержать — это одно. Но руки распускать!

— Не надо потчевать меня вашей «лапшой», Билл. Мы оба знаем, что денежки немцев, предназначенные для компенсации, попадут в руки местных властей. Прежде всего, в руки вашего драгоценного председателя Суня. Неужели вы верите, что он справедливо раздаст их крестьянским семьям?

Билл не слушал ее. Охранники крепко держали за руки пленников и переговаривались с полицейскими. Наверное, решали, как поступить с ними дальше. Билла так и подмывало вмешаться.

— Каждый иностранец, работающий в Китае, должен научиться «страусиному трюку», — не отставала Элис. — Надеюсь, вам не надо объяснять особенности поведения страусов? Да, Билл, вы должны научиться не замечать того, что происходит у вас под носом.

Чувствовалось, что телохранителю Хо надоели эти препирательства с полицейскими, и он выместил свою досаду на мальчишке, с размаху ударив того по лицу. Китайчонок отлетел на несколько шагов и распластался в глине. Билл не поверил своим глазам. Его замешательство было секундным.

В следующее мгновение он бросился к Хо и, забыв, что китаец крупнее и сильнее его, начал молотить телохранителя кулаками. Билл кричал на него по-английски, требуя прекратить издевательства над ребенком и предоставить полиции разбираться с ним. Его просто трясло от ярости. Бросив изумленного Хо, Билл подскочил к мальчишке и поднял его. У ребенка подкашивались ноги. Похоже, от удара он потерял сознание. Хо сломал ему нос, губы и подбородок были залиты кровью. Билл порылся в карманах, ища носовой платок. Платка не оказалось. Двое полицейских молча забрали мальчишку его из рук.

— Это безобразие! — продолжал кричать Билл, зная, что они все равно не понимают его. — Моя фирма не станет закрывать глаза на подобные беззакония!

Полицейские привели мальчишку в чувство. Потом его и старика затолкали в вагончик. Хо посмеивался и что-то говорил охранникам, тыча пальцем в сторону Билла. Те скалились и тупо хихикали. Билл поднял голову и увидел стоящую рядом Элис. Она протягивала ему пакет с бумажными платками. У него были окровавлены ладони.

Когда возвращались в Шанхай, Тигру пришлось дать резкий поворот вправо, чтобы не врезаться в голубой «феррари». Тот несся по встречной полосе. В машине ехали улыбающиеся парень и девушка. Они даже не взглянули на Тигра, с трудом ведущего лимузин по скрипучей щебенке.

— Нет, вы только посмотрите, — произнес Шейн, успокаивающе похлопывая Тигра по плечу. За «феррари» тянулось густое облако пыли. — Их почти пятьдесят миллионов. А еще год назад они крутили педали велосипедов.

Тигр нажал на газ. Мотор взревел, выводя лимузин обратно на узкую ленту асфальта. Неподалеку работала крестьянская семья. Прервав работу, крестьяне безучастно наблюдали за машиной.

— Тупицы, — пробормотал Тигр. — Полные тупицы.

Услышав его слова, Нэнси Дэн вскинула голову.

— Я родом из Яндуна, — сказала она по-английски, но Тигр был поглощен регулировкой кондиционера и никак не отреагировал на ее слова.

Билл вспомнил, что у Нэнси два высших образования. Она закончила высшую юридическую школу при пекинском университете Цинхуа, а затем — Пекинский университет политологии и права. Он представил, каких усилий это стоило бывшей деревенской девчонке. Элис Грин ошибается: ум и упорство китайцев непременно победят тупость, жестокость и коррупцию. Пример Нэнси лучшее тому подтверждение.

И все-таки Билл не до конца верил словам, которые сам себе мысленно твердил.

— Вы не пострадали? — спросил его Девлин, когда Билл вернулся к себе в офис.

— Пустяки, — ответил Билл. — Досталось не мне.

— Я уже знаю. Мальчик и старик. — Девлин покачал головой. — Погано, что все так вышло.

— Да.

— Но мы не можем проявлять чрезмерную щепетильность, — вдруг сказал Девлин.

Билл встрепенулся. Начальник осторожно опустил ему руку на плечо.

— Не торопитесь мне возражать. Я знаю, о чем говорю. Сейчас положение лучше, чем было. Думаю, с этим вы не станете спорить? Ситуация меняется и будет меняться к лучшему. И такие люди, как мы с вами, ускоряют перемены.

Некоторое время они оба смотрели на панораму предвечернего Пудуна. Казалось, красные сигнальные огоньки на крышах небоскребов перемигиваются с такими же огоньками на телекамерах внутреннего наблюдения, установленных у Билла в офисе.