Тони Парсонс - Моя любимая жена

Он закрыл дверь спальни и покинул квартиру, стараясь двигаться как можно тише.

Что-то случилось. Бекка сразу это поняла. Холли иногда всхлипывала во сне. Но сейчас плач был совершенно иной, вызванный не страшным сном и не тем, что ей вдруг стало холодно или жарко.

Плач дочери мгновенно прогнал дрему Бекки. Всхлипывания, доносившиеся из маленького динамика монитора, перекрывали голос диктора Всемирной службы теленовостей Би-би-си. Опять приступ астмы!

Бекка перепугалась не меньше Холли, но старалась не подавать виду. Она тут же принесла в спальню аэрозольный распылитель с лекарством и дыхательный аппарат.

— Не бойся, радость моя, — сказала она, поднося загубник к лицу Холли. — Помнишь, как тебя учили дышать? Глубоко… еще глубже… и еще. Вот так. Умница!

Одной рукой она держала загубник, второй набирала номер офиса Билла.

Рабочий телефон мужа не отвечал. Она набрала мобильный. То же самое.

Аэрозоль блокировал приступ, но этого было мало. Бекка давно не видела дочь в таком ужасном состоянии. Пожалуй, с того самого дня, когда у Холли обнаружили астму. Дыхание девочки оставалось поверхностным. Страшнее всего, что каждый вдох давался ей с большим трудом. Бекка перепугалась не меньше Холли.

Врач! Ребенку срочно нужен врач. И не на дому, а в больнице!

Но куда звонить? Где здесь ближайшая детская больница? Бекка невероятно разозлилась на их с Биллом беспечность. За столько времени они не удосужились узнать телефоны экстренного вызова! Глупость. Непростительная глупость, которая может стоить… Нет, этого не случится. Она не допустит. Ее захлестнула новая волна злости на себя. Ну как она могла позволить себе думать, будто все позади?

Бекка торопливо натянула на дочь пижаму. Она вновь позвонила по обоим номерам и вновь услышала только длинные гудки.

Бекка вынесла дочь из квартиры, удивляясь, насколько тяжелее стала Холли. Сейчас главное — не поддаваться панике. Она найдет такси, и водитель отвезет их в ближайшую больницу. Бекка вспоминала похожие ситуации из телесериалов. Ей сейчас очень не хватало хладнокровия телевизионных героинь.

Когда они вышли во двор, оттуда как раз отъезжала потрепанная красная «сантана». Бекка отчаянно замахала рукой, но такси проехало мимо. Вряд ли водитель слышал проклятия, которые Бекка выкрикивала вслед удаляющимся задним огням машины.

Холли заплакала. Мать принялась укачивать ее, обводя глазами пустые улицы в поисках другого такси. Бекка еще раз позвонила мужу на мобильный. Ответа не было. Она не знала, где сейчас Билл и что с ним. Зато Бекка очень хорошо поняла, что действовать ей придется самостоятельно.

Билл еще со двора заметил ярко освещенные окна своей квартиры и испугался.

В такое время Бекка с Холли обычно уже спали, и в квартире было темно, если не считать ночника на кухне. Но сейчас повсюду горел свет, словно к ним нагрянули гости. Однако на самом деле никаких гостей не оказалось, а голоса раздавались из включенного телевизора.

Спальня встретила его развороченной постелью. На полу валялось одеяло. Под потолком сияла люстра, которую они почти никогда не включали.

Бекка и Холли исчезли!

Билл метался по квартире, выкрикивая имена жены и дочери. Программа кончилась. Пространство наполнилось звуками музыкальной заставки, предварявшей выпуск новостей по Би-би-си. Билл тупо уставился в плазменный экран, не понимая, что происходит. Он хотел только одного: чтобы Бекка и Холли вернулись. Взглянув на часы, он тут же прикрыл их рукой. Час был поздний. Даже слишком поздний. От гнетущей неизвестности Билл едва не лез на стенки.

— Бекка! — звал он.

Билл вернулся в спальню и только сейчас обратил внимание на ингалятор дочери. В это время зазвонил его мобильник.

Что-что, а это она умеет. И всегда умела. Бекка может позаботиться о своем ребенке. Пока у нее есть силы, остальной мир может катиться ко всем чертям.

Холли сидела на кушетке в одном из кабинетов Международного семейного госпиталя, где ее осматривал молодой врач с лицом индийца и акцентом уроженца Ливерпуля.

— Ты когда-нибудь слышала о Бетховене? — спросил у Холли доктор Кхан.

— Нет, — устало призналась она.

Разговор сопровождался тщательным осмотром грудной клетки девочки.

— У Бетховена была астма, — улыбаясь, сообщил доктор.

Бекка засмеялась, и тут же из ее глаз хлынули слезы.

Стоящий рядом Девлин опустил ей руку на плечо. Она благодарно сжала его пальцы. Опасность миновала. Здесь Холли обязательно помогут.

— А как насчет Чарльза Диккенса, Августа Цезаря и Джона Кеннеди? Эти имена тебе знакомы? — вновь спросил индиец.

— He-а, — ответила Холли, косясь на мать в ожидании подсказки. — Мамочка, а почему ты плачешь?

— От радости, дорогая моя, — всхлипнула Бекка. — Я очень рада за тебя, вот и плачу.

— Почему от радости надо плакать? — нахмурилась Холли. — И потом, ты мне говорила, что взрослые не плачут.

— Все эти люди, Холли, были очень знаменитыми. И у всех у них была астма, — сказал доктор Кхан, опуская задранную пижаму. — Так что у многих замечательных людей была астма. — Врач повернулся к Бекке. — Можете не волноваться. Ваша дочь быстро поправится.

— Спасибо вам, доктор. Огромное спасибо, — только и смогла выговорить Бекка.

— Так вы — настоящий доктор? — вдруг спросила Холли.

— Вообще-то меня называют старшим медицинским регистратором. Но я тоже умею лечить болезни, — серьезно ответил индиец.

— Какое странное имя для доктора, — вздохнула Холли.

Врач присел на краешек кровати и взял девочку за руку.

— Мы называем это «спусковым крючком», — сказал доктор Кхан, обращаясь к Бекке. — Спровоцировать приступ могло что угодно. Например, табачный дым. Или общая загрязненность воздуха. В Шанхае воздух почище, чем в большинстве китайских городов, однако это все равно китайский город. Львиная доля загрязнения приходится на автомобильные выхлопы. Здесь Шанхай держит печальное первенство. Добавьте к этому фабрики и тепловые электростанции в Баошане и других северных пригородах.

— Слава богу, китайцы начали заниматься своей экологией, — включился в разговор Девлин. — А десять лет назад здесь бывал такой смог, что из Пус и [26] Крупнейший район Шанхая, где живет около девяноста процентов населения города. не видели Пудуна.

— Нам пока не удается окончательно излечивать астму, — добавил доктор Кхан. — Но мы можем держать ее под контролем. — Он встал. — Впрочем, это вы и без меня знаете.

Бекке очень понравился семейный госпиталь. За его стеклянными дверьми скрывался совсем другой мир. Госпиталь находился в районе Чаннин — довольно-таки грязном и обветшалом, как многие кварталы Шанхая. Зато внутри царила безукоризненная чистота, а оборудование было куда новее, чем во многих английских больницах.