Эльмира Нетесова - Последний шанс

— Прощений не бывает много. Оно одно. Но если найдешь в себе прежнее, если оно откликнется.

— Степ, не торопи!

— А я и не спешу…

— Мне обидно, что наш Алешка так и не побывает здесь, не пообщается с моей матерью, и не узнает, какою она была.

— Нужно ли ему это? Он не забудет деда, не поймет и бабку, зачем она с ним жила? У нынешних свои мерки и ценности. А к нашим словам будет ли доверие?

— Клара, все зависит от нас!

Они не сразу заметили, что все женщины уже вернулись с кладбища, показали могилу отца сестре, опоздавшей на похороны. К счастью, погост не затопил ливень и могилу не размыло.

— Мам, отдохни! — уговаривали дочери, но женщине не сиделось. У нее все время находились дела, заботы. Она старалась успеть всюду.

— Мам! Давай я сама приготовлю ужин, — стала у печки Настенька.

— А я постираю!

— А я помою полы!

— Я в сарае приберусь, корову во двор выведу!

— Ну, а нам в дорогу пора. На работе будут ждать, — спохватился Толик. Клара тут же оглянулась на Степана. Тот понял, кивнул головой согласно. Знал, не стоит удерживать женщину силой. Нельзя надрывать. Знал и другое. Не только Клара торопится вернуться домой, все устали и отвыкли от деревни. И, хотя каждый по-своему любил мать, у всех уже были свои семьи и дети. Их не забывали здесь ни на минуту.

— Мам, нам тоже нужно домой. Не могу опаздывать на работу. И Алешку давно не видел. Соскучился. Иван с Димкой тоже не могут дольше оставаться.

— Ладно, сынок! Спасибо и на том. Ежели вырвешься, навести хоть когда-нибудь. Все вы в моем сердце живете. Кажного больше жизни люблю. Не забывайте, что жду вас завсегда, звездочки мои ясные! Дай Бог вам здоровьичка и счастья в судьбе! — благословила каждого и, отведя в сторону Клару, сказала тихо:

— Помни, дочуха, семью порушить недолго и не умно. А вот сберечь ее в цельности, сохранить очаг, в том и есть наша бабья мудрость. За нее нас сам Господь бережет и милует. Терпеньем, верностью и смиреньем наш жизненный путь отмечен. И ты, гордыню свою смири. Будь матерью и женщиной. Смени обиду на любовь, в ответ душевное тепло получишь, и береги своих, — перекрестила Клару и, расцеловав в обе щеки, проводила со двора на дорогу.

Иван с Димкой не оглядывались. Увидели, как Клара заснула на плече Степана, и боялись разбудить их даже ненароком.

— Может, помирятся! — обменивались взглядами взрослые люди, подмаргивая друг другу по-мальчишечьи озорно.

Когда вошли в квартиру, Степан открыл двери на лоджию. И сразу его обдало свежим ветром, запахом листвы.

— Как здорово дома! Будто заново на свет родилась! Оказалось, что я отвыкла от долгих дорог, и от деревни. На свою беду стала горожанкой. А ведь раньше казалось, что не смогу прожить без своего сада, без цветов под окном и огорода за домом. Куда все ушло? Будто никогда и не было. Уехала навсегда. Вместе с мамкой, к тетке. Слышь, Степушка, та меня и устроила кондуктором, где ума не надо, только глотка требовалась. А она у меня одна за десятерых дана! Все годы я ею отменно пользовалась. Зато теперь совестно. Скольких обидела, обозвала и опозорила. Никого не щадила коль билета не купил. Детей не жалела. Потому и меня Бог наказал. Случалось, высаживала детвору из автобуса на полпути. Они тоже плакали. Как наш Алешка в тот день, когда дед обидел. А ведь случайным ничего не бывает. И мне просигналили остановиться и задуматься, чтоб худшего не приключилось. А до меня никак не доходило. Зато теперь поняла! — присела рядом со Степкой.

— А где твой отец? Куда он делся?

— Разве не говорила? Мы ушли от него. Бросили насовсем одного. Он из деревни не захотел уезжать. А я в город просилась. Мать побоялась одну отпускать. Когда за тебя замуж вышла, мамка решила к отцу вернуться, да поздно, у него уже была другая семья. А мамка, сам знаешь, и нынче одна. Она никогда не выйдет за другого. И теперь любит отца. Но вернуть не сумеет. А все я виновата, разбила их.

— А ты говорила, что отец умер то ли от чахотки или от рака…

— Правду сказать стало совестно. Вот и сбрехала! — призналась Клара, обняв Степку.

— Зайка моя! Оба мы с тобой виноватыми остались. Ну, скажи, на хрена нам нужен был цирк с хахалями и подружками? Наш сын у бабки растет. А почему не с нами?

— Если б ни Алешка, она бы свихнулась от горя и одиночества. Я тоже этого боялась, особо, когда у твоей матери побыла. Вас вон как много, а с нею никого. Вовка в деревне не останется. Это понятно, там его ничто не держит. Да и дурная память в спину вытолкнет. Останется мать одна. Я пыталась уговорить ее переехать к нам. Она слышать не захотела. Велела меж собой разобраться и наладить мир в семье. Я ей пообещала. И она сказала, что подумает.

— Спасибо тебе, Клара!

— Ну, а как иначе? Пока ты спал, уже в доме, мы с нею обо всем поговорили. И не только с мамкой. Все меня в оборот взяли. Никто с нашим разводом не согласился и не признал его. Упрекали, что души не имею, с тобою не считаюсь. Короче, промыли мозги. А потом и телефонами обменялись. Теперь звонить будут. Я и не знала, что у нас с тобой столько родни!

— Ты еще одного не видела, какой на Дальнем Востоке служит. Он матери прислал телеграмму и деньги. Обещает на Новый год приехать.

— В отпуск?

— Да кто его знает! Мы с ним редко переписывались, мало общались. Он раньше всех из дома ушел. Отцу за все годы ни черкнул ни строчки. А матери сестры и братья его письма читали. От них она знала о нем все.

— Страшно так жить, как твой отец. Вокруг одни враги. И ни одного друга. Сам себя обокрал. Даже лес не любил его. Выдавил из жизни, как чужака. Не приведись никому такой доли.

— Понимаешь, его обидели люди, свои, деревенские. И он мстил всем, огульно ненавидел и не считал за человеков. Мы тоже не прижились в деревне. Ни с кем не дружили и никого не понимали, только мать со всеми ладила и дружила, но она там своя. Кровинка от крови. Потому, ее в деревне уважают. Помнят с детства. Вон сколько людей пришли на похороны. Не из-за отца, из уваженья к матери. Если б не то, ни могилу выкопать, ни гроб отнести на кладбище, желающих не нашли бы. А мамку одну не оставят. Всегда найдется кому помочь и утешить. Я за нее спокоен. А что касается отца, он не только деревенских, нас, своих детей изводил и ненавидел. Если кому помог, потом попрекал. Да так, что его помощи никто не радовался и не вспоминал папаню добрым словом. Не дай Бог быть таким отцом как он!

— Давай позвоним Алеше, позовем к себе!

— Насовсем? — уточнил Степа.

— Разумеется. Мы вместе отметим примирение. И никогда больше не повторим глупое. Мы могли потерять друг друга навсегда. Хорошо, что это не случилось!

— А значит, не зря в деревню съездили! Не всякие похороны горе. Есть исключения из правил, — поддержал жену Степка и продолжил посерьезнев: