Мо Янь - Страна вина

Твое произведение «Урок кулинарного искусства» прочел за вечер (перечитывал не один раз). Чем дальше, тем меньше понимаю, что сказать о твоей писанине. Если и вынужден буду что-то сказать, возможно, повторюсь: единого стиля как не было, так и нет, — шарахаешься из стороны в сторону, чувства меры никакого… ну и так далее. Поэтому уж лучше промолчу, чем снова повторять избитые истины. Однако просьбу твою выполню и зайду в «Гражданскую литературу»: если Чжоу Бао на месте не окажется, оставлю рукопись у него на столе и напишу записку. Получится опубликовать или нет — это уж как повезет. Но опыт подсказывает, что опубликовать этот рассказ будет непросто. Хоть мы с тобой ни разу не виделись, все же стали добрыми друзьями, поэтому говорю как есть.

Уверен, рано или поздно ты сможешь писать на достаточно высоком уровне, соответствующем критериям отбора рукописей в «Гражданской литературе». Это вопрос времени, поэтому не следует впадать в уныние.

Всего ты прислал уже шесть рукописей, в том числе «Герой в пол-аршина». Если получится поехать в Цзюго, зайду в «Гражданскую литературу», заберу их и привезу. Посылать по почте небезопасно да и хлопотно. Всякий раз после того, как схожу на почту отправить что-нибудь, несколько дней не могу успокоиться. Эти работники за окошками все время сидят с такими лицами, будто хотят выследить шпиона или обнаружить бомбу. Смотрят так, будто у тебя в пакете контрреволюционные агитки.

Не найдешь «Записи о необычайных делах в Цзюго», да и ладно. За последние несколько лет таких странных и нелепых книг столько повыходило! И по большей части — чушь, не имеющая никакой ценности.

Наставник Мо Янь, здравствуйте!

Узнав, что Вы надеетесь приехать в Цзюго, радуюсь как сумасшедший. Ученик ждет Вашего приезда, как «смотрят на звезды, смотрят на луну, а ждут лишь, когда из далеких гор взойдет солнце». [170] Цитата из «образцовой революционной» оперы «Взятие хитростью горы Вэйхушань». В 1968 г. по ней снят фильм-балет. У меня несколько одноклассников работают в горкоме партии и в городской управе (и не на простой работе — чиновничьи шапки у них не сказать чтобы большие, но не такие уж и маленькие). Так что, если нужно приглашение или отношение от той или иной организации, могу обратиться к ним, тут же сделают. Начальники в Китае очень уважают документы с печатями, думаю, армейские — не исключение.

Что касается рассказов, я действительно расстроен. Больше того, я в некоторой претензии к почтенным Чжоу Бао и Ли Сяобао. Сидят, понимаешь ли, на таком количестве моих рукописей — и ни единого письма в ответ, ну никакого уважения. Конечно, люди они очень занятые, и если бы отвечали на письма каждого непрофессионального автора, у них не оставалось бы времени ни на что другое. Я это прекрасно понимаю, но душа все равно пылает негодованием. Не зря ведь говорят: «Не смотри на монаха, смотри на Будду». Плохо ли, хорошо ли написано, ведь как писателя меня рекомендуете Вы! Я, конечно, понимаю, что это порочный подход, который не на пользу развитию литературы, но тем не менее приложу все силы, чтобы преодолеть эти настроения. Я из тех, кто не сдастся, пока не доберется до Хуанхэ, кто не считает себя мужчиной, пока не дойдет до Великой стены. Буду продолжать писать, несмотря на любые трудности.

В Академии у нас все, как один, заняты подготовкой к фестивалю Обезьяньего вина. Мне на факультете дали задание использовать часть хранящейся у нас лекарственной настойки как основу для одного ароматного вина, которое будут продавать во время фестиваля. Если получится, светит солидное денежное вознаграждение, а это для меня очень важно. Но разве могу я ради денег бросить писать? Нет, я намерен писать и дальше, затрачивая одну десятую часть энергии на переработку настойки, а остальные девять — на творчество.

Посылаю свое последнее сочинение, которое называется «Ласточкины гнезда», и прошу Вас, учитель, составить о нем мнение. Проанализировал свое раннее творчество и пришел к выводу, что трудности с публикацией моих произведений, возможно, связаны с тем, что они затрагивают общественные проблемы. Так вот, в «Ласточкиных гнездах» этот недостаток скорректирован. Рассказ далек как от политики, так и от столицы. Если не удастся опубликовать и его, значит, даже Небо отвернулось от меня.

Почему моя теща по-прежнему красива и не стареет, будто открыла секрет вечной молодости, почему в шестьдесят с лишним у нее высокая грудь и пышные бедра, как у молодухи? Почему у нее плоский живот, похожий на упругий стальной лист, и никаких наслоений жира? Почему лицо без единого изъяна, как луна в середине осени, прекрасное, как весенние цветы на рассвете, ни морщинки в уголках глаз? Почему зубы такие белоснежные, не шатаются и не выпадают? Почему кожа гладкая и нежная, как великолепная яшма? Почему губы алые, сочные, а рот благоухает ароматом жареного мяса — так и хочется ее поцеловать? Почему она никогда не болеет, почему у нее нет никаких проявлений климакса?

Может, мне, как зятю, не пристало допускать такие вольности, но я убежденный материалист и как таковой не ведаю страха и что нужно сказать — скажу. А сказать хочу вот что: хоть моей теще за шестьдесят, но, если бы позволял закон и было бы желание, она вполне могла бы нарожать мне целую дюжину детей. Почему теща так редко пускает газы, а если такое и случается, то вокруг разносится аромат жареных каштанов в сахаре? Ведь в животе любой красавицы полно дурных запахов, и красота лишь маска. Почему же теща не только прекрасна снаружи, но и ароматна внутри? Все эти вопросительные знаки рыболовными крючками вонзаются в мою плоть, и я страшно мучаюсь, будто пойманная рыба фугу. [171] Выловленная фугу раздувается и становится похожей на утыканный иголками шар. Несомненно это набило оскомину и вам, уважаемые читатели. Вы, наверное, рассуждаете так: во дает этот тип Ли Идоу — нахваливает собственную тещу, как на аукционе! Дорогие друзья, я тещу с аукциона не продаю, я ее изучаю. Согласно статистике, человеческое общество стареет, и если мое исследование поможет женщинам продлить молодость, оно будет иметь очень важное значение и принесет человечеству большую пользу, а возможно, и огромную прибыль, поэтому, даже если теща разгневается на меня, я не отступлю.

Теща родилась в семье сборщиков ласточкиных гнезд, и поначалу я считал, что главным образом именно благодаря этому она ассоциируется у меня с восхитительным ароматом шерри «Олоросо», с его ровным и насыщенным цветом, изысканным тонким букетом и мягким вкусом, — именно с этим шерри, который можно долго хранить и который с годами становится только лучше, а вовсе не с самогонкой, что гонят в деревне из высушенных стеблей батата, — с этой мутной, обжигающей рот кислятиной, от которой спазмы берут за горло: хватанешь — и ни жив ни мертв.