Джоди Пиколт - Обещание

— Ну? — поторопил Крис. — Правда или поступок?

— Правда, — ответила Эмили. — Самый страшный поступок, который я совершила… позвонила твоей маме и сказала, что это секретарша директора.

— Неправда! Ты забыла, что вылила жидкость для снятия лака на бюро моей мамы и обвинила в этом Кейт.

— Я сделала это по твоей указке, — гневно прошептала Эмили. — Ты уверял, что она ничего не узнает. — Девочка нахмурилась. — И вообще, если ты знаешь о самом страшном моем поступке, зачем спрашиваешь?

— Ладно. Задам другой вопрос. Прочти, что написала в своем дневнике, пока я чистил зубы.

— Поступок, — задыхаясь от возмущения, сказала Эмили.

Зубы Криса блеснули в тусклом свете фонарика.

— Проберись незаметно в родительскую спальню и принеси их зубные щетки, чтобы я точно знал, что ты там была.

— Хорошо, — ответила Эмили, сбрасывая одеяло. Родители пошли спать полчаса назад. Они явно уже спят.

Как только она ушла, Крис уставился на крошечную книжечку с обложкой с узором пейсли. Этой книжечке Эмили каждый вечер изливала душу. На ней был замок, но Крис сумел его открыть. Он коснулся тыльной обложки дневника и тут же отдернул руку, ладонь горела огнем. Он трусит потому, что знает: Эм не хотела, чтобы он читал ее дневник? Или просто боится того, что может там прочесть?

Крис покачал головой и открыл дневник. Его имя упоминалось всюду. Потрясенный, он поспешно швырнул дневник на письменный стол Эмили и вернулся на кровать в полной уверенности, что проступок написан у него на лбу.

— Вот, — задыхаясь, сказала Эмили и заползла на кровать. Она держала две зубные щетки. — Теперь твоя очередь. — Она подобрала под себя ноги. — Кто самая красивая девочка в параллели?

Глупее не придумаешь! Эмили ожидает, что он назовет Молли Иттлесли, единственную девочку в их параллели, которой уже нужно носить бюстгальтер. Но если он скажет, что Молли, то Эмили обидится, потому что он считается ее лучшим другом.

Он бросил взгляд на дневник. Неужели Эм и вправду считает его рыцарем?

— Поступок, — пробормотал он.

— Ладно.

И не успела Эмили подумать над своими словами, как велела Крису себя поцеловать.

Он сбросил с их голов одеяло.

— Что-что?

— Ты слышал, — насупилась она. — Думаешь, приятно красться в спальню к родителям?

Внезапно ладони его вспотели, и их пришлось вытереть о пижаму.

— Ладно, — сказал он. Подался вперед и прижал свой рот к ее рту. Потом отпрянул, такой же пунцовый, как и сама Эмили. — Ну, — заявил он, вытирая губы тыльной стороной ладони, — было довольно вульгарно.

Эм нежно коснулась его подбородка.

— Вот именно, — прошептала она.

Закусочная Макдоналдс в Бейнбридже, штат Нью-Гемпшир, щеголяла постоянно меняющимся штатом подростков, которые пахали над жирными грилями и баками с подсолнечным маслом, пока не вырастали и не заканчивали обучение. Но один мужчина работал там на протяжении уже нескольких лет. Ему было под тридцать, косоглазый, с длинными черными волосами. Взрослые вежливо говорили: «С ним что-то не так». Дети называли его Отморозком и придумывали истории, как он жарит детей во фритюрнице, а ногти чистит большим охотничьим ножом. В тот день, когда Крис с Эмили обедали в закусочной, Отморозок убирал грязную посуду в зале.

Родители Криса заглянули к Голдам ближе к обеду. Гас набросилась на сына словно ястреб и поцеловала его в лоб. Вдоволь посплетничав с матерью Эмили о том, кто во что был одет на вчерашней вечеринке, Гас предложила взять Эмили в Макдоналдс пообедать — в благодарность за то, что Голды посидели с их детьми. Они отнесли подносы в зал, но стоило Эмили обернуться, как она натыкалась на Отморозка, который стоял либо за ней, либо рядом, либо прямо перед ней и тер гладкие пластиковые столы, глядя на нее.

Крис присел рядом на обитый материей стул.

— Похоже, — прошептал он, — это твой тайный воздыхатель.

— Прекрати, — вздрогнула Эмили. — Не выводи меня.

— Может быть, он попросит у тебя телефончик, — продолжал скалиться Крис. — Может быть…

— Крис, — предостерегла Эмили, толкнув его в плечо.

— Что происходит? — поинтересовалась Гас.

— Ничего, — хором ответили они.

Эмили наблюдала за тем, как Отморозок ходит кругами, собирая упаковки из-под кепчупа, которые посетители бросали на пол, и вытирает шваброй разлитую кока-колу. Он поднял глаза, как будто почувствовал ее взгляд, и она тут же уставилась на сдобную булочку с кунжутом.

Внезапно Крис наклонился и жарко зашептал ей на ухо.

— Самый дерзкий поступок.

Самый дерзкий поступок мог поднять тебя в глазах другого человека на невиданную высоту, если на него отважиться. Они счет не вели, но если бы вели, Эм стопроцентно получила бы пальму первенства. Девочка невольно задумалась: неужели Крис таким образом хочет отомстить ей за вчерашний поцелуй?

Последний раз совершить дерзкий поступок предлагала Эмили. Крис выставил голые ягодицы из окна школьного автобуса, когда они проезжали по жилой улице города.

Она кивнула.

— Сходи пописай, — прошептал Крис, — в мужской туалет.

Эмили улыбнулась. В конечном счете, это было плевым делом. Не то что выставить свой зад в окно. Если будет занято, она просто скажет, что ошиблась, и уйдет. Крис никогда не узнает, заходила ли она на самом деле в туалет. Сперва она огляделась в поисках Отморозка, потому что не хотела, как бы глупо это ни звучало, проходить мимо него. В зале его не было. Скорее всего, он вернулся на конвейер с бургерами. Когда она соскользнула со стула, Джеймс и Гас подняли глаза.

— Мне нужно в туалет, — сказала девочка.

Гас вытерла рот салфеткой.

— Я тебя отведу, — предложила она.

— Нет! — воскликнула Эмили. — Я хочу сказать, я сама могу справиться.

— Мэлани отпускает тебя одну? — засомневалась Гас.

Эмили посмотрела ей прямо в глаза и кивнула. Гас повернулась к Джеймсу, тот пожал плечами.

— Мы же в Бейнбридже, — сказал он, — Что здесь может случиться?

Гас наблюдала, как Эмили лавирует между лабиринтом столов к туалету в глубине Макдоналдса. Потом переключилась на Кейт, которая пальцами размазывала по столу кетчуп.

Мужской туалет находился слева. Женский — справа. Эмили оглянулась на Криса, чтобы удостовериться, что тот смотрит, и вошла.

Не прошло и пяти минут, как она опустилась на стул рядом с Крисом.

— Молодец! — похвалил он, касаясь ее руки.

— Плевое дело, — пробормотала Эмили.

— Да? — прошептал Крис. — Тогда почему ты дрожишь?

— Просто так, — пожала она плечами, не поднимая глаз.

Эмили сжевала бутерброд, вкуса которого уже не ощущала, и постепенно убедила себя, что сказала приятелю правду.

Ноябрь 1997 года

С. Барретт Делани бóльшую часть своей сознательной жизни тратила на то, чтобы исправить недоразумение, что ее, адвоката, зовут Сью [5] «Sue» имеет значение «выступать на стороне обвинения». . Уже много лет она не подписывалась своим христианским именем, но каким-то образом правда всегда вылезала наружу: то какой-то шутник из отдела кадров искал повод посмеяться, то компания, продающая товары в кредит, требовала ее свидетельство о рождении, то кто-нибудь брал посмотреть ее выпускной институтский альбом. Ей потребовалось несколько месяцев, чтобы убедить себя: единственная причина, по которой она в итоге стала прокурором, а не защитником, — тяга к справедливости, а не сомнения в собственных силах.