Джоди Пиколт - Обещание

— Не знаю. Кажется, Роберт Ри… как-то там Рич…

— Ричардсон. — Крис шаркнул ногой по полу. — Тот еще был заплыв!

Он слушал, как мама рассказывает ему о задании по истории, которое получила Кейт и ради которого ей придется надеть костюм женщины-колонистки. Слушал ее болтовню о фильмах, которые идут в местном кинотеатре, о ее поездке в ассоциацию автолюбителей, чтобы выяснить, как быстрее всего добраться из Бейнбриджа в Графтон. И тут он понял, какими будут часы свиданий оставшиеся девять месяцев: не Крис будет описывать тюремные ужасы, о которых-то и знать родителям не стóит, а мать будет рисовать ему мир, который он уже стал забывать.

Он поднял глаза, когда мама закашлялась.

— Ну, — решилась она, — ты с кем-нибудь познакомился?

Крис фыркнул.

— Здесь не вечеринка по случаю Рождества, — заметил он.

И тут же осознал свою ошибку, когда мама покраснела и потупилась. На мгновение он поразился, насколько, по сути, одинок: не может поладить с заключенными из-за того, кем был, и не может поладить с собственными родителями из-за того, кем является сейчас.

Джеймс бросил на сына осуждающий взгляд.

— Извинись, — бросил он. — Мать и так переживает из-за тебя.

— А если не извинюсь? — ощетинился Крис. — Что вы со мной сделаете? Упечете в тюрьму?

— Кристофер! — одернул Джеймс, но Гас остановила мужа, положив руку ему на плечо.

— Все нормально, — утешила она. — Мальчик просто расстроен.

Она снова потянулась через стол и взяла сына за руку.

Ему сразу вспомнилось детство: как она предупреждала его, когда они были на стоянке или на оживленной улице, а потом протягивала руку и брала его за пальчики. Крис вспомнил запах резины на асфальте и громыхающие машины, проносящиеся мимо, но он, несмотря ни на что, чувствовал себя уверенно, пока его ладошка покоилась в материнской руке.

— Мама, — голос Криса сорвался, — не надо так со мной!

Он встал, пока слезы не хлынули из глаз. Подозвал надзирателя.

— Постой! — воскликнула Гас. — У нас есть еще двадцать минут!

— Для чего? — негромко поинтересовался Крис. — Чтобы сидеть и жалеть, что мы сидим здесь?

Он перегнулся через стол и неловко обнял мать.

— Звони нам, Крис, — прошептала Гас. — Я приду во вторник вечером.

Для режима строгой изоляции были установлены два дня для посещений.

— До вторника, — подтвердил Крис. Потом повернулся к отцу. — Но… я не хочу, чтобы ты приходил.

Днем температура снизилась до нуля. На спортплощадке людей не было, холод всех загнал внутрь. Крис вышел на улицу, и изо рта вырвалось облачко пара. Обошел площадку и заметил у кирпичной стены Стива Вернона.

— В прошлом году отсюда сбежали двое парней. — Стив кивнул на высокий угол, где забор из колючей проволоки упирался в кирпичное здание. — Надзиратель подошел вплотную к двери в спортзал и — оп! — они уже перепрыгнули через забор.

— Далеко ушли?

Стив покачал головой.

— Их поймали спустя два часа, на дороге номер десять.

Крис улыбнулся. Человек, оказавшийся настолько тупым, чтобы после побега из тюрьмы держаться главной магистрали, заслуживает быть пойманным.

— Ты когда-нибудь думал о побеге? — спросил Крис. — Хотел перепрыгнуть через забор?

Стив выдохнул белое облачко через ноздри.

— Нет.

— Нет?

— Меня на воле никто не ждет, — сказал он.

Крис покрутил головой.

— Почему ты оказался в карцере?

— Не хотел общаться с остальными заключенными.

— Ты действительно здесь из-за того, что забил своего ребенка до смерти?

Стив чуть прищурил глаза, но взгляда от Криса не отвел.

— А ты действительно здесь из-за того, что убил свою девушку? — спокойно спросил он.

Крис тут же вспомнил предупреждение Джордана Макфи: в тюрьме полно стукачей. Он отвернулся, потопал ногами, подышал на ладони, чтобы согреться.

— Холодно, — заметил он.

— Н-да.

— Пойдем внутрь?

Стив покачал головой. Крис облокотился о кирпичную стену, чувствуя тепло стоящего рядом человека.

— Я пока тоже не хочу, — сказал он.

Сразу после обеда провели шмон.

Такое случалось раз в месяц, по приказу начальника тюрьмы. Надзиратели обыскивали камеры, перетряхивали матрасы и подушки, засовывали нос в скудные пожитки и истоптанные туфли в надежде найти что-нибудь недозволенное. Крис со Стивом стояли снаружи камеры, наблюдая за вторжением в их крошечный личный уголок.

Толстяк надзиратель внезапно выпрямился, сжимая что-то в руках, и кивком указал на кеды на полу — когда вошли с обыском, Крис спал.

— Чьи кеды?

— Мои, — ответил Крис. — А что?

Надзиратель медленно разогнул похожие на сардельки пальцы. На его ладони лежала толстая белая сигарета.

— Это не мое!

Крис явно был изумлен.

Надзиратель перевел взгляд с него на Стива.

— Доктору будешь рассказывать, — сказал он.

Когда надзиратель ушел, Крис поправил постель и улегся.

— Послушай, — начал Стив, тряся его за плечо, — я ее туда не клал.

— Отвали.

— Я просто тебе говорю.

Крис зарылся под подушку, но успел заметить злорадную усмешку Гектора, который как раз проходил мимо их камеры.

За восемнадцать часов, которые прошли с момента обнаружения сигареты и до дисциплинарного взыскания, Крис сложил воедино все детали головоломки. Гектор расстался со своей драгоценной контрабандной сигаретой, потому что мог одним ударом убить двух зайцев: проверить Криса, новичка, на вшивость и «наколоть» Стива, убийцу детей. Если Крис настучит на Гектора — пожалеет. Если свалит вину на Стива, который, сидя с ним в одной камере, имел массу возможностей засунуть сигарету в кеды, то опустится до уровня Гектора и его прихвостней.

Один из конвойных отвел его в небольшой кабинет заместителя начальника тюрьмы. В ней сидели надзиратель, который проводил обыск, и сам заместитель начальника — крепкий малый, которому больше подошло бы тренировать футболистов, чем перекладывать бумажки в тюрьме. Крис стоял, вытянувшись по струнке, пока заместитель начальника тюрьмы зачитывал ему обвинение и разъяснял его права.

— Так что, мистер Харт? — спросил он. — Что вы можете сказать в свое оправдание?

— Попросите меня закурить.

Замначальника поднял брови.

— Ничего умнее не придумали?

— Я не курю, — сказал Крис. — Вот вам и доказательство.

— Это лишь докажет то, что вы можете имитировать кашель, — ответил собеседник. — Не думаю, что пойду вам навстречу. Отвечайте: вам есть что сказать в свою защиту?

Крис вспомнил Гектора и его заточенную ручку. Подумал о Стиве, с которым у него заключено перемирие. И вспомнил о малейших проступках в тюрьме: эта сигарета может стоить ему от трех до семи лет плюс к его сроку, если его осудят.

Но опять-таки: если осудят…