Саша Канес - Моя судьба

Я не удержалась:

— А вы не помните разве, что к вашей, как вы культурно выразились, жопе дипломатически прикасались.

— Как это — прикасались?!

— Как следует прикасались, — кивнул Большой Тао. — Причем с полного вашего согласия!

— По полной программе! — еще раз подтвердила я.

Полицейские ни слова не понимали из нашей беседы, но всем своим видом подчеркивали глубокое уважение к господину Тао.

— Где эта б..? Дайана или как ее там еще…

— Дэн, — подсказал старик. — Дэн! Это — мальчик, несовершеннолетний подросток. Вы совратили его!

— Провокация! — господин Назарченков дернулся, и вновь боль в заднем проходе заставила его застонать. — Я похищен! Требую доставить меня на территорию посольства Российской Федерации.

Он повторил эти же слова на английском. Полицейские согласно закивали. Александр Петрович сполз под кровать и вытащил оттуда смятые брюки с застрявшими в них трусами. В это время Мики буквально на несколько секунд выскользнул из комнаты и появился уже с маленькой видеокассетой в руках. Старший из полицейских сказал несколько фраз господину Тао. Тот моментально ответил, после чего снова по-русски обратился к вице-консулу:

— Безусловно, в отличие от вашего гомосексуального партнера мы не будем… гм… нарушать вашу… гм… дипломатическую неприкосновенность. Через полчаса вас доставят в аэропорт. Утром вас уже препроводят… гм… с полным почетом в посольство Российской Федерации. Вас сопроводит лично капитан полиции Нан.

При этих словах Большого Тао старший из полицейских с достоинством поклонился стоящему враскоряку вице-консулу. Большой Тао продолжил:

— Капитан Нан подтвердил, что без согласия России вы не можете быть привлечены ни за наркотики, ни по статье о совращении несовершеннолетних…

Вице-консул с третьей попытки с кряхтеньем и стонами натянул штаны.

— Какое там, на х…, совращение! Она же, ну, то есть он, меня сам… в смысле… того… Ну, не я его, а он меня!

Недобро ухмыльнувшись, Тао перевел полицейскому слова господина Назарченкова. Ответ последовал незамедлительно.

— Не имеет значения, кто кого! Ему только шестнадцать лет! — перевел Большой Тао слова полицейского.

Мне было не до шуток, конечно, но я опять не смогла не влезть:

— Если бы вы не совратили юное создание своей грязной жопой, он мог бы, например, учиться в школе, петь в хоре или играть со сверстниками в развивающие игры!

Тао, пожав плечами, заключил:

— И то, что не вы его отымели, а он вас, так… вам так больше нравится, наверное!

— Мне так больше нравится?! — возопил дипломат. — Да у меня от жопы ничего не осталось! Ни встать, ни сесть, блин!

Глаза Большого Тао хищно блеснули. Он взял из рук Мики видеокассету.

— Да нет, господин вице-консул! Пожалуй, сесть у вас хорошо получится! Но не здесь, разумеется, а дома — на родине!

— То есть?! — Александр Петрович поднял брови домиком.

Перед тем как поднять с пола рубашку, он понюхал вынутую из брюк собственную руку. Затем с омерзением вытер ладонь о простыню.

— На этой кассете полуторачасовое порно, господин Назарченков. Вы там в главной, хотя и пассивной роли. А в начале фильма вы еще к тому же учите несовершеннолетнего юношу, как правильно курить марихуану.

— Подделка! Фальшивка!

— Это вы жене будете рассказывать, а не нам, — жутковато улыбнулся Большой Тао. — А самое главное, что есть на кассете, — ваш захватывающий рассказ о работе в российской разведке. Уж не знаю, где вы состоите на службе, в ФСБ, СВР или ГРУ, но для нас не составит проблемы сделать так, чтобы каждая из этих организаций получила свой подарочный экземпляр фильма, а потом этот киношедевр не без нашей помощи увидят многие тысячи благодарных зрителей-извращенцев в Интернете. Вам найдется, с кем из вышестоящих коллег поговорить о презумпции невиновности.

— Этого не может быть! — Александр Петрович мгновенно преобразился настолько, что, казалось, почти перестал существовать. — Я же не мог!..

— Могли, могли! Не сомневайтесь, Александр Петрович! Мы и сами не понимаем, зачем бахвалиться перед молодым человеком, который и так уже вас… так сказать… К чему вам это было надо? Впрочем, на этот вопрос вы будете отвечать уже не нам! — Улыбка сошла с лица старика. — Собирайтесь, господин вице-консул. До аэропорта вас с почетом отвезут в полицейской машине.

— Я могу купить эту кассету? — промямлил поверженный дипломат. — Назовите цену!

Перевода этой фразы не потребовалось. Засмеялись все, кроме меня. Даже самый маленький полицейский осторожно хихикнул в свою смуглую ладошку.

— Нас не интересуют деньги. И кассета навсегда останется у нас! — ответил Тао. — Но вы можете попробовать сделать так, что ее больше никогда и никому не покажут.

— Что я должен делать?! Что?! — Александра Петровича била дрожь.

Большой Тао сделал паузу, потом взял меня за руку и, глядя в испуганные бегающие глаза вице-консула, отчетливо проговорил:

— У этой старой обезьяны, — он ткнул себя в грудь пальцем, — есть дочь… приемная дочь. А у дочери моей, в свою очередь, возникли некие проблемы. Проблемы эти возникли, кстати, при непосредственном вашем участии, дорогой Александр Петрович. Но, я так думаю, вы сделаете все для их скорейшего разрешения.

Я сама не понимала, что творилось в моей душе, когда небольшой французский самолет «АТР-72» оторвался от гладкой бетонной полосы кануйского аэропорта и взял курс на Бангкок. Кто мне Линя — дочь поблядушки Маши Тупицыной и совращенного ею безвестного черного паренька? Но я чувствовала, что она — моя настоящая дочь! Если бы не она, я бы просто сошла с ума, лишившись моего Тао.

Вернуть сына — моя главная цель, но и расстаться с дочкой, не достигшей и месячного возраста, было совершенно невыносимо. Мою грудь распирало от молока, и я страстно желала прижать к себе моего мальчика до того, как оно иссякнет. Я дала себе слово сцеживаться не реже, чем каждые три часа. Большой Тао не дал мне взять с собой Линю, и, честно говоря, он был прав. Старый таец нанял в кормилицы девочке ту самую молодую мать, о которой говорил в самом начале. Он назвал меня своей приемной дочерью. Теперь они с Линей ждут меня и Маленького Тао. И я знала, что он не кривит душой, говоря о своем отношении ко мне и моим детям! Я понимала, что Большой Тао сделает все ради здоровья и благополучия девочки. Увы, власть старика была безграничной только на Кануе. Его возможности, как я понимала, сильно уменьшались даже в остальных частях Таиланда и практически сходили на нет за его границами.

Российский вице-консул господин Назарченков подтвердил, что получил от Маши внушительную взятку и снабдил ее выданными без надлежащих оснований документами на ребенка. Кроме того, он поставил, вопреки правилам, срочную визу обоим китайцам. Это, впрочем, как я уже знала, не помогло доктору Чену.