Алекс Меньшиков - Двадцать один

Мне стало даже немного обидно за этого смешного старичка. Было видно, как он выкладывается, стараясь быть интересным. Наверное, его не учили получать обратную связь от аудитории — он ее не чувствовал. А она не воспринимала его. Даже я, как ни старался его слушать, никогда дольше пары минут не мог удерживать свое внимание. Воспользовавшись всеобщим шумом и ежесекундным стуком пальцев о клавиатуру, я нагнулся и шепотом спросил у Леры, которая сидела в соседнем ряду:

— Слушай, а сегодня Маша будет?

— Ты знаешь, она не говорила, что не придет. Может, решила не ходить на первую пару?

Из-за Леры высунулся вездесущий Толя:

— О, скажи мне, веселый цветочник, и кому же принес ты букет? Не Марии, случайно? Если что, я могу ей передать. — Он усмехнулся: — Мы с Лерочкой приглашены.

— Анатолий! Мирослав! Имейте совесть! До конца пары осталось всего ничего. Потом обсудите ваши дела, — спас меня Юрий Иванович.

Я выровнялся за партой и сделал вид, что внимательно слушаю.

После пары меня догнал Кирилл и сильно хлопнул рукой по плечу.

— Слушай, Мир, ты расстроишься!

— Что такое, Кирюх?

— Я сейчас звонил Маше… в общем…

— Ну что «в общем»?

— В общем, она сегодня не придет. — Кирилл замолчал.

— Черт! Ты что, не мог раньше узнать? Советчик, блин! «Тащи букет»! «На шею бросится»!

— Мирон, ну прости!

— Иди на фиг, Кирилл!

Я вышел с букетом в опустевший холл. В душе кипела обида, пытаясь вырваться наружу. Мне хотелось отхлестать Кирилла этими самыми цветами. А потом и Машу. Заодно. Мимо прошли Толик с Лерой. Похоже, на день рождения. Толя насмешливо посмотрел на меня. Выглядел я, должно быть, очень глупо. С этим дурацким букетом в руках. Розы немного завяли, кое-где осыпались лепестки, целлофан прилип к руке. Оставаться здесь дальше у меня сил не было.

Рядом с гардеробом сидела Наташа, изучая содержимое своей сумочки. Она — единственная девушка, которая еще не спросила меня об этих цветах.

— Привет! — устало поприветствовал ее я и уселся рядом.

— Мы уже виделись. — Наташа повернула ко мне голову. — Весь день хотела спросить, кому букет?

И правда, для кого он теперь? — пронеслось у меня в голове. — Разве что…

— Тебе, — ответил я, протягивая букет.

— А почему ты только сейчас мне их даришь?

— Наташа подозрительно смотрела на меня. Цветы пока не брала — выжидала.

— Хотел подарить, когда никого уже не будет. Чтобы лишних вопросов не возникало.

Уффф… Выкрутился!

— В честь чего такая любезность? — все еще недоверчиво поинтересовалась Наташа, но цветы взяла.

— А ты что, забыла? — В голове наступил кризис идей, нужно было выиграть время.

— Извини…

— Сегодня… в этот день мы с тобой познакомились. Три года назад. — Сходу придумывать было тяжело. — Помнишь, как мы встретились в этом же коридоре тогда? Ты попросила меня взять твое пальто в гардеробе — я стоял в очереди впереди.

— Правда? Нежели ты запомнил? — Наташа бросилась ко мне и расцеловала. — Ты знаешь, я так и знала, что это мне! Как чувствовала!

Мне стало немного неудобно.

— Да ладно. Должен же я радовать свою любимую подругу хоть изредка.

— Мирчик, ты такой милый. Люблю тебя!

Я опешил: раньше она мне этого такого не говорила. Хотя это, конечно, ничего не значит. Все говорят друг другу «Я люблю тебя». Это же несерьезно. Надеюсь.

— А я тебя обожаю, — уклончиво ответил я. — По домам или… в суши?

— А давай в суши! Раз сегодня такой праздник!

Я посмотрел на Наташу. Она стояла, прижав букет к груди, и трепетно рассматривала бутоны роз. Да, эти цветы, несомненно, шли ей.

Я решил завязать с Машей. На время? Навсегда? Не знаю.

Вчера даже не стал ей звонить, писать sms с поздравлениями. Я слишком много переживал и теперь понял, что мне это надоело.

В университетском расписании сегодня только один семинар — по основам делового общения. Я ехал на него с неохотой, ради одной пары собираться было лень. Тем более что на этом семинаре, проводимом сразу для двух групп, должна быть и Маша. Мое обиженное самолюбие еще не готово ее видеть.

Я ворвался в кабинет с традиционным опозданием, но преподаватель встретил меня в буквальном смысле слова с распростертыми объятиями:

— Мирослав! Вот вы-то нам и поможете сейчас.

— Здрасьте. А что такое?

— Проходите. Вот, садитесь. — Дмитрий Сергеевич, так зовут нашего преподавателя по основам делового общения, отодвинул от своего стола стул, приглашая присесть за его место.

Дмитрий Сергеевич Кац — культовый персонаж нашего журфака. Это самый большой стресс любого первокурсника в первом семестре. Его основной предмет — коммуникативистика — пугает неокрепший ум юных гуманитариев похлеще матанализа. Бедным первокурсникам приходится учить огромное количество схем, таблиц, определений. И все это на ужасно тяжелом научном языке. Помню, в середине первого курса объяснял отцу, как пользоваться кофеваркой: «Понимаешь, пап, здесь методология такая…». В общем, после Каца дальнейшая учеба на журфаке кажется делом элементарным, а первая сессия — страшным сном, который, к счастью, остался в прошлом. Если бы на факультете стоял счетчик слов, то самым употребляемым после «привет» и «зайка» стало бы слово «Кац». Помимо этого, больше половины всех реприз наших КВНщиков на осенней игре традиционно посвящены ему.

Во внешнем его виде не было ничего особенного: низенький, в очках, с легким американским акцентом. На старых фотографиях — классический советский студент-зубрила. Тем не менее, в плане создания собственного имиджа Кацу нет равных. О его преподавании в США были наслышаны все. Он рассказывал, что некоторые схемы и модели в иностранных учебниках носят его имя.

Я однажды решил проверить, поискал в интернете. Выяснилось — ни слова about Dr. Katz нет.

Оставалось винить несовершенство поисковой системы — разочаровываться в Дмитрии Сергеевиче как-то не хотелось.

Итак, я присел за его стол и оценил обстановку. Маша сидела справа от меня, почти в конце аудитории. Я чуть задержал на ней внимание, и она подняла глаза. Наши взгляды пересеклись, я поднял вверх брови, типа: «Привет!». Она улыбнулась.

— Итак, Мирослав. Сегодня вы — директор по персоналу. Вы принимаете на работу нового журналиста, вам предстоит вести собеседование.

— Понятно.

— Вот и замечательно. Выбирайте, с кем будете вести собеседование.

— Из кого?

— Да вот… — Кац жестом представил сидящих передо мной ребят. — Вот из них любого. Или любую.

Я еще раз оглядел аудиторию. Маша заинтересованно посмотрела на меня. «Ну уж нет! — Злость и обида во мне еще не улеглись. — Теперь обижайся ты!» Я увидел перед собой Толика с Лерой и решил отомстить одновременно еще и этому придурку в футбольной майке.