Джудит Леннокс - Зимний дом

Когда дожди закончились, Элен вновь взяла на себя исполнение обязанностей, которыми, к собственному стыду, в последнее время пренебрегала: подготовку к пасхальному благотворительному базару, обязательные посещения стариков и больных. Шагая по проселку, который начинался у кучки домов, окружавших церковь, она вновь ощущала пустоту здешних пространств. Плоские поля, раскинувшиеся на несколько миль, безбрежные болота, длинные серебристые линии рвов и запруд — все это подавляло ее и заставляло чувствовать себя букашкой. Она поехала в Эли, надеясь, что день, проведенный далеко отсюда, улучшит ей настроение. Но этого не случилось: улицы, магазины и кинотеатры напоминали Элен о более счастливых временах, когда она была здесь с Хью, Робин и Майей. Покупки заняли больше времени, чем она рассчитывала; Элен опоздала на автобус и ждала следующего целый час. Когда тот наконец пришел и Элен стала платить за проезд, она с ужасом поняла, что денег в кошельке недостаточно. Кондуктор хмуро смотрел, как покрасневшая девушка тщательно пересчитывала мелочь. Ей не хватило каких-то двух пенсов; пришлось выйти за две мили до Торп-Фена. Место было угрюмое и открытое, с автобусной остановки были видны лишь одна ферма и два домика. Было пасмурно, облака отбрасывали на Болота полосато-черные тени. Элен шла быстро, подняв воротник пальто и закутавшись в шарф. Вокруг не было ни души, если не считать летевшей в небе стаи диких гусей. Однако девушке казалось, что за ней следят чьи-то глаза. Она пошла еще быстрее, но застыла от ужаса, когда случайно подняла глаза и увидела огоньки, мигавшие в болоте. Услышав за спиной какой-то звук, она вскрикнула и уронила сумку.

— Мисс Элен, что с вами?

Узнав голос Адама Хейхоу, она облегченно вздохнула. Адам, ехавший на велосипеде, остановился, и она показала ему на болото.

— Я видела огни… Вон там… — Тут к ней вернулся здравый смысл. — Болотный газ, конечно. Боже, какая же я глупая…

Адам поднял упавшую сумку и повесил ее на руль. Они пошли по обочине.

— Деревенские старики называют их «обманчивой надеждой». Или «бродячими свечами». Я думаю, с ними связано множество фантастических историй. Еще несколько лет назад ходить по болотам было страшновато. Увидишь огонь там, где его не должно быть, свернешь туда и угодишь в трясину… Но мне они всегда казались красивыми, — обернувшись, добавил он.

Огоньки продолжали плясать, расцвечивая темноту фосфоресцирующим узором.

— Я тоже так думаю.

Адам посмотрел на нее.

— Мисс Элен, если хотите, мы можем пройти полями. Так ближе.

Они свернули с дороги и пошли по узкой глинистой тропинке между полями. Фара велосипеда Адама освещала тростник, которым заросли рвы. Если бы Элен была одна, она никогда не пошла бы этим путем. Но с Адамом было не страшно, поэтому ее мысли приобрели другое направление. Она вспомнила то, о чем думала, читая материнский дневник. Внезапно Элен спросила:

— Адам, вы помните мою мать?

Хейхоу поднял взгляд. У него было приятное лицо, русые волосы, карие глаза и губы, созданные для улыбки.

— Да, — ответил он. — Немного.

— Она была красивая?

— Светловолосая, как вы, но лицо у нее было тоньше. Высокая… — Он невольно улыбнулся. — Длинноногая и длиннорукая.

— И нескладная, как я?

— О нет, любовь моя…

Он шел впереди по узкому мосту из планок, перекинутому через ров. Шумел ветер, тростник и трава шелестели, и Элен подумала, что ослышалась. На другом краю рва Адам бросил велосипед, вернулся и протянул ей руку.

— Я хотел сказать, что она была очень молоденькая. Однажды она играла в крикет с нами, мальчишками. Мы играли на поляне, Тед Джексон отбил мяч далеко в сторону, и она поймала его. Взяла биту, ударила по мячу, потом подоткнула юбку и бегала с нами, как мальчишка. Миссис Фергюсон успела отыграть с полдюжины конов, прежде чем преподобный увидел ее и позвал домой.

Они пошли дальше. Солнце, почти скрывшееся за горизонтом, испустило последний сноп янтарно-розового огня. Болота осветились, и Элен на мгновение показалось, что они не грозные, а красивые.

Но ей хотелось узнать еще кое-что. В последнее время Элен сомневалась даже в отцовской любви. Если он пытался переделать Флоренс по своей мерке, то мог испортить жизнь и дочери. Не потому ли отец мешал ей выйти замуж и обзавестись собственным домом и детьми, по которым она тосковала?

— Адам, моя мать была счастлива здесь?

Хейхоу обернулся и посмотрел на нее. Элен показалось, что в его глазах мелькнула жалость.

— Не знаю, мисс Элен. Понимаете, в ту пору я был мальчишкой. А она пробыла с нами очень недолго. Всего год.

Адам Хейхоу познакомил Элен со своими друзьями Рэндоллами, владельцами фермы, расположенной между рекой и Торп-Феном. Они были методистами и посещали маленькую прямоугольную часовню недалеко от фермы Блэкмер.

У Рэндоллов было трое детей: восьмилетняя Элизабет, шестилетняя Молли и малыш Ной. Пухлый и веселый Ной сразу забрался к Элен на колени; его старшие сестры держались поодаль, глядя на длинные светлые волосы Элен, ее цветастое накрахмаленное хлопчатобумажное платье, и нянча своих кукол. Качая Ноя, Элен восхищалась куклами и спрашивала, как их зовут. Элизабет перестала стесняться, отвела гостью в свою комнату с низким потолком и показала крошечные деревянные колыбельки для кукол, которые Адам Хейхоу подарил сестрам на день рождения.

Когда они возвращались полями, Адам сказал, что Рэндоллы купили ферму совсем недавно.

— Сэмюэл Рэндолл был арендатором Большого Дома. Но его светлость решил продать участок, и Сэму пришлось искать деньги, чтобы купить землю. — Адам протянул руку и помог Элен подняться на приступку у изгороди. — А найти их было нелегко, — добавил он. — Впрочем, кому в наше время легко?

Услышав в голосе Хейхоу странную нотку, Элен бросила на него удивленный взгляд:

— Адам, а у вас самого все хорошо?

Он не торопился с ответом. Пока они шли через луг, заросший лютиками и клевером, до Элен дошло, что за последние несколько лет Торп-Фен сильно изменился. Она считала его неизменным, застывшим во времени, но вдруг вспомнила домики, пустовавшие из-за того, что арендаторы уезжали в города, и заброшенные поля, зараставшие ворсянкой и чертополохом. Когда она была девочкой, в Торн-Фене имелся свой магазин. Элен не помнила, когда он закрылся.

— Адам, — робко повторила она, тронув Хейхоу за рукав. — У вас все хорошо, правда?

— Конечно. — Хейхоу посмотрел на нее, улыбнулся, и смутный страх, одолевавший Элен, тут же испарился. — Только вот спрос на мою работу в последнее время невелик.

Она вспомнила две искусно вырезанные кукольные колыбельки и воскликнула:

— Людям всегда будут нужны хорошие плотники!