Кристофер Мур - Ящер страсти из бухты грусти

— Шериф Бёртон? — встрял совершенно сбитый с толку Гейб.

— Заткнись, Гейб! — рявкнул Тео.

— Нет, не все сразу. Взносами. Черт, ну что же мне было делать, а? Это ранчо построил мой дедушка. Не мог же я продать его половину.

— И поэтому занялся наркотиками?

— Да я этой лаборатории и в глаза не видел. И сезонники мои тоже. На эту часть ранчо вход воспрещен. Бёртон сказал, что с другой стороны сидишь в хижине ты и никого не впускаешь через задние ворота. А я тут просто коровок пасу и за своим носом слежу. Я у Бёртона даже не спрашивал ни разу, чем он там занимается.

— Три миллиона долларов! Так чем же он, к чертовой матери мог еще там заниматься? Кроликов выращивал?

Джим Пив не ответил — он просто смотрел в землю у себя между ног. Гейб сжал ему плечо, стараясь поддержать, и посмотрел на Тео:

— Может, потом с ним закончишь?

Тео отвернулся и зашагал кругами, размахивая в воздухе руками, точно отгонял назойливых духов.

— У тебя все хорошо? — спросил Гейб.

— Ну что, к бениной матери, я должен теперь делать, а? Что мне делать? Что я должен сделать?

— Успокоиться? — предположил Гейб.

— На хер! У меня убийства, промышленное производство наркотиков, какая-то долбаная гигантская тварь неизвестной породы, у всего города сразу потекли крыши, и к тому же я втюрился в бабу, у которой не все дома… Меня этому не учили! Такому никого не учат, мать их за ноги!

— Значит, успокоиться — не вариант? — сказал Гейб. — Понимаю.

Тео притормозил свою карусель и развернулся к Гейбу:

— А кроме того, я уже неделю не курил травы.

— Поздравляю.

— Это сводит меня с ума. Это погубило мне жизнь.

— Перестань, Тео, жизни у тебя никогда не было. — Гейб немедленно сообразил, что, видимо, выбрал не очень правильную тактику утешения.

— Да, и это тоже. — Тео шагнул к красному грузовичку и двинул кулаком по бамперу. — А-ай! Черт бы его подрал! — Он снова развернулся к Гейбу. — К тому же, я, кажется, только что сломал себе руку.

— А меня коровье бешенство беспокоит, — оцепенело проговорил Джим Пив со дна того провала, куда рухнули все его жизненные планы.

— Закрой рот, Джим, — сказал Гейб. — У Тео пистолет.

— Пистолеты! — заорал Тео.

— Поправка принимается. Так ты говорил о гигантской твари?

Тео свирепо потер виски, словно стараясь выдавить из черепа связную мысль. Через несколько минут такого массажа он подошел к сидевшему на земле Джиму и опустился перед ним на колени.

— Джим, мне нужно, чтобы ты на секундочку взял себя в руки.

Фермер поднял на Тео мутный взгляд. По морщинам на его щеках текли слезы.

— Джим, здесь ничего не было, понимаешь? Меня ты не видел, ничего с этой части ранчо не слышал, хорошо? Если позвонит Бёртон, все происходит в обычном рабочем порядке. Ты ничего не знаешь, понятно?

— Нет, не понятно. Меня посадят в тюрьму?

— Этого, Джим, я не знаю, но ясно одно — если обо всем этом пронюхает Бёртон, всем будет только хуже. Мне нужно немного времени, чтобы кое-что прикинуть. Если ты мне поможешь, я очень постараюсь тебя прикрыть. Честное слово.

— Ладно, — кивнул Джим. — Сделаю, как скажешь.

— Хорошо, тогда отгони машину Гейба к себе. Мы заберем ее где-то через час.

Живодер наблюдал за всем этим со всевозрастающим интересом, в порядке эксперимента помахивая хвостом между тирадами Тео. В глубине души он надеялся прокатиться в этой большой красной машине. У собак тоже бывают тайные амбиции.

— Тео, этого не может быть. — Гейб провел рукой над отпечатком шириной примерно три фута. — Это какой-то розыгрыш. Хотя вмятины от когтей и стертые края следа подсказывают, что какой бы шутник это ни сделал, он знает кое-что о том, как передвигаются животные таких размеров.

Тео уже почти успокоился, точно привык к нереальности происходящего.

— Как раздавить всмятку «вольво», он тоже знает. Следы настоящие, Гейб. Я уже видел их.

— Где?

— У городского ручья, в ту ночь, когда взорвался бензовоз. Мне тоже не хотелось в них верить.

Гейб поднял голову от следов.

— В ту же ночь начался массовый исход моих крыс.

— Угу.

— Так не бывает, Тео. Не может быть. Рядом с существом, оставляющим такие следы, тиранозавр — просто карлик. На нашей планете твари таких размеров не живут уже шестьдесят миллионов лет.

— Но нам об этом ничего не известно. Послушай, Гейб, — я прошел по этим следам в траве до изувеченных коров. Сначала мне казалось, что они сюда ушли, но, очевидно, они отсюда пришли.

— Они? Ты думаешь, их больше одного?

— Так ты готов предположить, что чудовища реальны?

— Нет, Тео. Я просто спрашиваю, что ты думаешь.

— Я думаю, что эта тварь была вместе с Молли Мичон.

Гейб рассмеялся:

— Тео, мне кажется, воздержание только усугубляет.

— Я не шучу. Молли появилась сразу же после того, как я услышал, как плющат мою машину. Она отдала мне ключи от наручников. А когда я вышел, ни ее, ни Джозефа Линдера, ни тех, к кому он приехал, уже не было.

— Так что с ними произошло, по-твоему?

— То же самое, что с этими буренками. Или что-то похожее. То же, что случилось, наверное, с парнишкой Плоцников. Последний раз его видели на трейлерной стоянке. Как раз там, где живет Молли.

Гейб встал и окинул взглядом цепочку следов.

— Ты сегодня еще не появлялся в городе, правда, Тео?

— Нет, некогда было.

— Пропал Лес из скобяной лавки. За «Пеной Дна» нашли его грузовичок, а его самого и след простыл.

— Мы должны съездить к Молли, Гейб.

— Мы? Тео, я биолог, а не фараон. Я бы предложил попробовать пойти по следу. У Живодера очень хороший нюх. И я спорить готов — мы найдем какое-то объяснение и без всяких гигантских тварей.

— Я тоже больше не фараон. А что если мы пойдем по следу, и ты окажешься неправ, Гейб? Тебе хочется встретиться с тем, что сплющило мою машину? И сжевало этих коров?

— Ну… да. Хочется.

— Это можно будет сделать позже. Думаю, окажется несложно. Чем бы оно ни было, оно возит за собой трейлер.

— Что?

— Когда Линдер привез меня к ангару, там рядом стоял трейлер. А когда я вышел, его уже не было.

Гейб посмотрел на часы.

— Ты сегодня ел? Я тебе, конечно, верю, но вдруг у тебя гипогликемическая реакция [18] Гипогликемия — пониженное содержание сахара в крови. или типа того. Давай где-нибудь перекусим, а когда в голове у тебя прояснится, можно и Молли навестить.

— Ну да, галлюцинации у меня с голодухи.

Гейб схватил его за плечо:

— Тео, прошу тебя. У меня свидание.

Констебль кивнул:

— Сначала Молли. Потом — обедать.

— Договорились. — Гейб по-прежнему не сводил глаз со следов. — Я хочу снова сюда приехать с гипсом и сделать слепки. Даже если это розыгрыш, мне нужно его зафиксировать.