Владимир Мальцев - О том, что сильнее нас

– Сказите мне, позалусьта…

– Если знаю — скажу!

– Я тосьно знаю, сто ви знаете.

– Раз точно — спрашивайте!

– Сказите, позалусьта, где здесь самый пзозрачный лёд?

– Так посмотрите вокруг — вон поле очень прозрачного, вон второе, не хуже, а вон под тем — отмель, дно видно… Где нет снега – там и прозрачный!

– Нет, ви не поняли. Мне обязательно нузьно найти, где здесь самый-самый пзозрачный лёд. Это месьто я дользен посетить на своём Пути. Я тоцьно знаю, сто ви это месьто знаете. Показите мне его, позалусьта!

Вот, блин! Допрыгался. Попал-таки из современности прямиком в киплинговские персонажи! Ну что ж, придётся расхлёбывать.

В общем, побродили мы полчасика с монахом по всем тем местам, где я с фотоаппаратом полетал, нашли искомое место, высказал он там пару каких-то мантр своих, — не просил я его перевести, так и остался в неведении, каких именно, — да и побрели мы к берегу. Водку пить.

А на берегу — я уже знал. Знал, что выберу Сашу. Алла — великолепна, фантастична. Алла — замечательная пара. Алла, если захочет, сможет удержать меня сколько угодно времени, и все вокруг поймут, что так и надо. Алла, со своим талантом фотографа и визажиста, за полгода сделает из нас обоих модных, популярных и хорошо зарабатывающих фотографов. Но с ней не будет полёта. Байкал показал мне тот полёт, без которого жизнь не будет жизнью. Для этого полёта нужен Сашин азарт, нужна Сашина непосредственность, нужна Сашина вера. Она будет врать, она, возможно, будет предавать, она завалит половину наших совместных проектов и затей, она превратит мою жизнь в чорт те что, но с ней будет полёт, пусть и короткий. Это важнее. А ещё — пусть Алла и гораздо изобретательнее и интереснее в постели, но физиологическая совместимость у меня с ней явно хуже! Если повезёт — можно попытаться спустить роман с Аллой на тормозах, превратить в дружбу. Другом она безусловно будет очень и очень хорошим. Да и с Сашей вполне сможет нормально общаться.

– Привет, Саш!

– А-а-а, появился?

– Появился!

– Ты Лёлику — звонил?

– Зачем?

– За шкафом! А Алле — звонил?

– Нет ещё. Тебе — первой. Да и нафиг мне Лёлик!

– Ну смотри… Лёлик — хорошая.

– Саш, я хочу тебя видеть.

– А Аллу?

– И Аллу хочу, но тебя сильнее. Знаешь, я решил. Буду с Аллой в дружбу переводить. Не возражаешь?

– Зря-зря. Вы с ней хорошая пара. Жди, сейчас приеду.

– Саш, только я приехал вдрызг простуженный… Не смогу накормить толком ничем, кроме омулей, а омули та же селёдка, ты их не будешь небось!

– Я тебя сама буду кормить. И лечить буду. Жди, еду.

Пять минут собраться с мыслями… Кстати, следы пребывания Аллы в квартире есть. Заезжала без меня. Пол помыла… Странно, но то тут, то там попадаются книжки раскрытые и недочитанные. Сплошь про «еврейский вопрос». Гм… Вот уж не замечал, чтобы хоть когда она это близко к сердцу принимала…

– День добрый, а Аллу можно?

– Аллы нет.

– Хорошо, я ей вечерком перезвоню.

– Вечером её тоже не будет, она к подружке за город поехала, у неё заночует.

Так. К подружке, значит. Знаем мы эту подружку. Алла с ней только в клубах иногда видится. Каждый раз, когда у меня ночевала, этой подружкой прикрывалась. Ну что ж, если так — оно, пожалуй, к лучшему.

– Приве-е-ет! Как я по тебе соскучилась!

– А я?

– А как ты — покажешь позже. А сейчас ты что-либо имеешь против жареных сосисок?

– Конечно, имею. Но — не сейчас.

– Ты про Аллу — правду сказал?

– Правду, Саш. Тяжело было выбрать, но иначе нельзя было. Не хочу тебя потерять.

– Смотри-смотри. Не пожалей потом.

Саша бабочкой носилась по квартире. Почему-то поджаривание полукилограмма сосисок и кипячение получайника чаю заняло минут сорок, заполненных звоном, стуком и порханием. Зато потом…

– Накормила я тебя?

– И ещё как!

– Теперь лечить буду?

– Хорошо бы…

– А чем и как?

– Так ты же сама понимаешь, что молодая, да ещё и любимая, девушка — самое лучшее лекарство от всего на свете?

– Ммммм… Так ты имеешь в виду?..

Впервые за всё время нашего романа — Саша не просто была согласна и томилась любопытством, а действительно горела настоящим желанием. Одежда слетела с неё за секунду, стоило только прикоснуться. Несмотря на семичасовой ночной перелёт, несмотря на мощную простуду и температуру 38, несмотря на полуголодное состояние — ну что такое, в конце концов, полкило сосисок на двоих — удавалось многое. Первый заход продолжался почти сорок минут, со сменой поз, сменой мест, с идеальным взаимопониманием, почти невероятной нежностью…

– Ну, ты извращенец! ( восхищённо )

– Так старался ведь…

– Ты что, виагры нажрался?

– Неа. Не потребляю.

– Всё равно не поверю. Ты, наверное, каждый раз виагры нажираешься, а сейчас — двойную дозу.

– Думай как хочешь. А вот насчёт двойной дозы… В этом ведь есть рациональное зерно, не пора ли вторую-то?

– Покурить сперва дай. Извращенец и совратитель.

Саша осваивала квартиру. То есть, набитый коробками сарай, которому ещё только предстояло превратиться в квартиру. Расспрашивая об идеях расстановки мебели.

– А вот эта часть большой комнаты?

– А здесь — будет мини-студия. Свет куплю, фон куплю.

– Голых девок снимать?

– Да уж что придумается. Хотя для ню здесь всё равно простора маловато.

– А зря-я-я-я. Голых девок — это хорошо.

– Хе. Тогда уж придётся и шест для стриптиза поставить. Квадратных метров мало здесь — иначе, чем на шесте, не впишутся.

– Ты гений! Шест — это первое, что ты сюда поставишь. А я тебе на нём первая стриптиз изображу!

До Аллы я не дозвонился ни в этот день, ни на следующий, ни через день… А потом она вдруг позвонила сама и сразу же приехала. Как сговорились — это был первый из дней без визита Саши, которая теперь бывала у меня ежедневно.

Алла прошла на кухню, вооружилась чашкою с чаем и уселась на стол. Лоск с неё слетел. Это опять была не дама, а наружности не более чем приятной, простецкая и девчонка. Которая посмотрела на меня в упор нагловатыми глазами и сказала:

– Итак, Володь, счёт теперь 1:1.

– В смысле?

– Ну, у тебя кроме меня Саша есть. Теперь и у меня есть кроме тебя.

Так. До этого я уже и сам как бы додумался. Но не всё так просто. Если бы всё было просто, Алла бы так с места в карьер не кинулась хвастаться. Не простушка она. Был бы кто левый, не стала бы хвастаться. Значит — не просто левый, но и ещё кто-то об этом знает и настучит. Значит, с кем-то из моих друзей. Это хуже. То есть, что касается Аллы, так я как бы и не против, но у друзей — девчонок не сводил и не свожу, и от друзей того же жду. Кто бы это мог быть? Так… Кроме фотографических знакомых у неё нет контактов на моих друзей, да и мало с кем общались. Значит — из фотографических. Тоже ведь контактов как бы нету… Гм. А ведь в электронной почте она перестала появляться — сразу после какой-то из ритуальных фотосайтовских пьянок. Понятно. Туда, значит, занесло. Кто бы это мог быть? Алекс? Нереально. После истории с Надеждой — Алекс многое понял. Кстати, Надежда ведь заскакивала месяц назад на пять минут, книжку занести, почитать взятую, о которой я уже и забыл грешным делом. Ужас. Такая симпатичная была, а тут, прости господи, — штукатурки на дюйм, голос манерно-фальшивый, на каблуках сантиметров в двадцать еле ковыляет… То ли шлюха с Тверской, то ли чорт знает кто. Ладно, проехали. Димка, который при переезде помогал? Тоже нереально. Инфантильный он до предела, Алла на такого не купится. Кто ещё? Вроде некому...