Энн Тайлер - Обед в ресторане «Тоска по дому»

Вдруг в один из субботних дней Дженни сказала:

— Я беспокоюсь о нашем папе.

— Почему? — поинтересовался Коди.

— Коди, — произнесла она как взрослая, — ты же видишь, он больше не появляется дома. Наверное, он ушел от нас.

— Не говори глупостей.

Дженни посмотрела на него с таким странным спокойствием, что он смутился и промолчал. А она повернулась и вышла на веранду. Он услышал скрип деревянной качалки, когда она садилась в нее. Но петь Дженни перестала. В доме воцарилась тишина. Единственным звуком был стук материнских каблуков над головой — мать ходила взад и вперед по комнате, разбирала белье.

Даже Эзра не свистел на своей дудке. Интересно, куда же он девался? Коди поднялся в спальню матери. Она складывала простыни.

— Ты что делаешь? — спросил он.

Мать пристально посмотрела ему в глаза. Он уселся на стул и стал наблюдать за ней. На матери был домашний халат — самый его нелюбимый: кремовый, с темно-красными пятнами, похожими на мазки кистью, и с треугольными подплечниками, которые отстегивались перед стиркой. Коди часто хотелось украдкой их выбросить. В этом халате с могучими плечами мать выглядела просто устрашающе. На ногах у нее были босоножки и белые носки. Она ходила от бельевой корзины к кровати и стопками раскладывала белье. Отцовского белья не было.

— Когда вернется папа? — спросил он.

— Наверное, скоро. — Мать смотрела куда-то в сторону.

Коди огляделся и впервые заметил, какой у них бедный и убогий дом. На комоде — ни единого флакона духов, ни единой фарфоровой безделушки. На стенах — ни одной картины. Даже на ночных столиках пусто. Но он знал: во всех ящиках в этой комнате белье и одежда разложены с безупречной аккуратностью. Не только рассортированы, но и подобраны по цвету — белый переходил в пастельные, затем и в более темные тона; гребни и головные щетки лежали на своих постоянных местах, перчатки, аккуратно свернутые парами, напоминали ряд сжатых кулаков. Кто же мог вынести такое? Он вздрогнул и выпрямился. Мать подошла и погладила его по голове.

— Господи! — с улыбкой сказала она. — Как же ты вырос!

Он отстранился.

— Ты уже совсем большой, можешь быть мне опорой.

— Но мне всего только четырнадцать, — сказал Коди, соскользнул со стула и вышел из комнаты.

Дверь ванной была закрыта. Он услышал звук льющейся воды. Напевая песенку «Зеленые рукава», Эзра принимал душ. Коди приоткрыл дверь, просунул руку в ванную и до упора отвернул над раковиной кран с горячей водой. Он прошел по всему дому — от кухни до подвала, — открывая все краны с горячей водой. Нельзя сказать, что он делал это с удовольствием.

— Тулл? — спросил незнакомый мужчина.

— Да.

— Это дом семьи Тулл?

— Да.

— Дэррил Питерс, — представился гость, протягивая визитную карточку.

Коди отхлебнул пива и взял карточку. Рассматривая ее, он машинально встряхивал бутылку, чтобы получилось побольше пены. Он был в одних джинсах.

Стоял жаркий августовский день. А в доме было прохладно, и в гостиной царил полумрак, сквозь спущенные шторы пробивался свет полуденного солнца. Мистер Питерс нерешительно заглянул в дом, но остался на веранде со шляпой в руках. Для августовского дня он был одет слишком тепло.

— Та-ак… — Коди толкнул босой ногой затянутую сеткой дверь. Мистер Питерс вошел в прихожую.

— Ваша мама дома? — спросил он.

— Нет, на работе.

— В таком случае ваш… Эзра Тулл — ваш отец?

— Это мой брат.

— Ах вот оно что.

— Он дома.

— В таком случае… — произнес мистер Питерс.

Коди поднялся наверх в комнату Дженни. Сидя на полу, Эзра и Дженни играли в шашки. Эзра, в шортах и дырявой майке, гладил свою кошку Алисию и хмуро смотрел на доску.

— Там внизу тебя спрашивают.

Эзра поднял голову.

— Кто?

Коди пожал плечами.

Эзра поднялся и, прижимая к себе кошку, направился к двери. Коди проводил его до лестницы, облокотился о перила и стал подслушивать.

Эзра вошел в гостиную.

— Вы хотели меня видеть? — услышал Коди его вопрос.

— Эзра Тулл?

— Да.

— В таком случае… наверное, это ошибка?

— Какая ошибка?

— Я из похоронного бюро «Мирные холмы», — сказал мистер Питерс, — мы полагали, что вас интересует приобретение земельного участка для могилы.

— Для могилы?

— Я думал, это вы прислали нам по почте заказ. Вот ваша подпись: Эзра Тулл. «Да, я намерен приобрести вечное прибежище для себя и своих близких. Надеюсь, ваш агент посетит меня».

— Я ничего такого не писал, — сказал Эзра.

— Значит, это не вы прислали? Вас не интересует приобретение земельного участка для могилы?

— Нет.

— Этого следовало ожидать, — пробормотал мистер Питерс.

— Извините за беспокойство, — сказал Эзра.

— Ничего страшного. Теперь мне все ясно, заказ прислан не вами.

— Может, когда я подрасту…

— Не волнуйся, сынок, ничего страшного.

Коди поднялся на душный третий этаж, где на его кровати, прислонясь к стене, сидела Лорена Шмидт. Она появилась в этих краях недавно — смуглая, черноволосая девушка. Она накручивала локон на палец.

— Кто это? — спросила она Коди.

— Из похоронного бюро.

— Ой!

— Он приходил к Эзре.

— А кто такой Эзра?

— Мой брат, дурочка.

— Откуда же мне знать? — возразила Лорена. — Тот паренек внизу — твой брат? Такой белокурый, красивый.

— Эзра? Красивый?

— Мне понравилось его лицо, — сказала Лорена. — Такое серьезное. И его светло-серые глаза.

— У меня тоже серые глаза.

— Ну и что?

— Вдобавок он припадочный.

— Да брось ты.

— Он только с виду такой. Вроде нормальный. И вдруг — хлоп! Катается по полу, на губах пена…

— Вот ужас!

— Точно. Многие просто боятся его. Когда он в таком состоянии, я один могу подойти к нему.

— Врешь ты все. — Лорена потянулась к изголовью кровати и приподняла штору. — Вон идет твоя мать.

— Не может быть! Где?

Лорена с усмешкой повернулась к нему. Передний зуб у нее был обломлен, и это придавало ее лицу неуверенное выражение, словно она сомневалась в себе.

— Я тебя разыграла.

— То-то.

— Надо же. Вот дурачок! Я ведь в жизни ее не видела. Откуда же мне знать, кто это возвращается — она или не она.

— Ты наверняка ее видела, — сказал Коди. — Она работает кассиршей в бакалейной лавке братьев Суини. Ее прозвали Злючка-Колючка.

— Мы делаем покупки у Эсмонда.

— Я бы тоже хотел там, — сказал Коди.

— А почему она работает? Где твой отец?

— Пропал без вести.

— Ой, извини.

Он небрежно махнул рукой и глотнул из бутылки.

— Она сидит за кассой. В следующий раз, когда будешь проходить мимо лавки Суини, загляни в окно. Сразу ее узнаешь. Войди и скажи: «Мэм, на этой банке с супом — вмятина. Нельзя ли ее уценить?» А она ответит: «Суп ведь хуже не стал, и цена будет прежняя».