Александр Шелудяков - ЮГАНА

– Ай-Кара – значит Подземная Огненная Стрела. По поверью, помазанная нефтью стрела приобретала силу, поддержку богов, поражала любого противника насмерть и уничтожала душу воина недружелюбного племени.

– Легенды, предания югов, Иткар, подтверждают, что здесь было проявление нефти на дневную поверхность. А если предания обманывают?

– Не обманывают. Письменности у югов не было, и вся история северного народа слагалась в виде песен, устной летописи, – пояснил Иткар и, поднявшись с бревна, подошел к угасающему костру, сгреб тлеющие угли в кучу и положил на них несколько сухих поленьев.

Где-то вдали рухнул выстрел. Иткар с Петром переглянулись.

– Тунгир?! Это его берданка чихнула, – не совсем уверенно сказал Иткар и, помолчав, добавил: – С помощью Тунгира и будем искать Бога Огненной Стрелы, Тунгир хорошо знает местность.

От костра тянуло дымом в сторону берега. На бревне, в чашках, парила уха.

В кабинете секретаря райкома следователь Тарханов рассказывал о том, как парусный цыган подсказал «пошукать» убийцу поварихи с буровой в районе Мирного озера, на старообрядческом кладбище.

– Около недели я со своими помощниками пробыл в районе Мирного озера. Провел тщательный осмотр древнего захоронения и убедился, что «пахал» там землю Пяткоступ.

– Так, Гриша, труп молодой женщины вы нашли. Как, по-твоему, было совершено убийство?

– Согласно медицинской экспертизе, моему заключению, произошло все так. Пяткоступ в условленном месте встретился с молодой женщиной, увел ее. Понадобился Пяткоступу помощник для раскопки захоронения. Могилу разрыли и взяли золотые, серебряные вещи. Грабителю-бугровщику захотелось избавиться от свидетеля, компаньона. Лопатой раздвоен череп. В этой же яме и был засыпан труп женщины. Хорошо замаскировал следы убийства Пяткоступ: раскоп заложен был дерном, завален хворостом, валежником.

– Ну что ж, надо, Гриша, брать убийцу, – сказал секретарь райкома и напомнил: – Я уже дал задание пилотам из отряда лесоохраны – посматривать внимательно в районе Чижапки. Свяжись с ними и ты, поясни, что и как нужно делать.

Во второй половине дня следователь Тарханов побывал в районной милиции, выписал разрешение на оружие для летчиков лесоохраны.

Старый хант Бояр Тунгир поддернул на берег облас и осмотрелся. Над водой тянуло слабым дымком от угасающего костра.

– Рыбачил Иткар, однако, тут… Спать пошел давно уже. Дымокуром прогонял Иткар комаров от себя, – говорил тихо сам себе Тунгир.

Поднялся старик на небольшой объяристый взгорок и разулыбался: на круговинке, среди молодых кедров, были натянуты две палатки. Около брезентовых домиков висели на рогулинках, сучковатых срубах, сапоги, брезентовые плащи, штормовки. «Люди дома. Спят вкусно. Утром хорошо дружит с человеком Птица Сна», – подумал Бояр Тунгир.

– Паче, Рума! Пошто большой Иткар смотрит красивый сон шибко долго? Хо-хо, паче, Рума! – крикнул погромче Тунгир и, сев у костра, начал собирать в кучу притухшие головешки.

– Дедушка, здравствуй! – высунув взлохмаченную голову из лаза палатки, сказал весело Петр Катыльгин.

– Доброе утро, Бояр Тунгир! – ответил из палатки Иткар.

Разгорался утренний костер. На тагане шипел и напевал песню прокопченный медный чайник. Тунгир докурил трубку, посмотрел на Иткара и сказал:

– Человек Пяткоступ украл муку и сушеное мясо из лабаза. Унес весь порох и дробь. Чем теперь осенью буду промышлять соболя, белку?

– Как это украл? – удивленно переспросил Иткар. – Ведь он давно пропал из этих мест.

– След его ног на берегу.

– Выходит, он появляется на своем промысле ближе к осени. Неужели шарится где-то в большом захоронении? – вслух подумал Иткар.

– Так-так оно! Шарится! Копает маленько могилы людей кволи-газаров. Наверное, много уже насобирал саранги, золота и серебра. Вот только за хлебом и за дробью с порохом не ходит в деревню, в магазин. Начал воровать.

– А если заболел? А может быть, страшится выходить за продуктами в населенные пункты… – предполагал Петр Катыльгин.

– Нет, он совсем не болеет больше, давно уже здоровый. Пяткоступ решил уходить, бежать из этого урмана совсем. Человек Пяткоступ раньше не воровал там, где жил и промышлял сарангу, золото из старых могил. О, Пяткоступ знает хорошо, что даже зверь не промышляет себе еду там, где его логово, далеко за едой ходит.

– Так, дедушка Тунгир… Получается, что Пяткоступ «смазывает» пятки. И как ты думаешь, много у него золотых, серебряных вещей, добытых в курганах? – спросил Иткар.

– Ушел Пяткоступ на своей моторке. Шибко сильный и быстрый мотор у него на лодке-дюральке, – пояснил Тунгир, словно отвечая на думы Иткара. – Теперь он уже шибко далеко. А золота, серебра мало-мало есть у него. Сам видел. Когда ты, Иткар, от меня весной сплыл, уехал на обласе из Сенче-Ката, то через два дня пришел на мою заимку Пяткоступ. Шибко больной был. Губра его трясла, русская малярия колотила. Просил он: «Дедушка, лечи меня. Помогай, Тунгир». Лечил я его. Мочил, парил в бочке много осиновой коры. В старой бане потел Пяткоступ, грелся в отваре из осиновой коры. Поил я его настоем Курлана. Вылечил я Пяткоступа.

– А золото видел ты у него? – спросил Петр Катыльгин.

– Мешок у него кожаный был, русска рюкзак – так зовется. В нем много лежало разных посудин, маленьких божков, все там было золотое и маленько серебряное. Хорошее золото светится так же, как свежая сарана, вымытая в холодной воде. Все, однако, шибко красивое лежало у него в кожаном мешке.

– Выходит, он не боялся тебя, Тунгир? Доверял, раз с золотым своим запасом вышел на тебя? – спросил Петр.

– Како ему меня бояться… Тунгиру-старику совсем золота и серебра не надо. Знал Пяткоступ это. Не боялся он старого Тунгира.

– Ну, ладно, Пяткоступом и его золотом будет заниматься следователь Григорий Тарханов. А нам предстоят дела более важные: пока хорошая погода, надо пройтись по гриве, на юго-восток. Будем продолжать поиск. Может быть, и наткнемся на след грязенефтяного вулкана.

– Хо-хох, священный источник огненной воды Черная Стрела надо искать там… – сказал Бояр Тунгир и, махнув рукой на полуденную сторону, хитровато улыбнулся.

– Там? – удивленно спросил Иткар. – Так ведь в этом месте лежит неоглядное, непролазное болото…

– Иткар, сын племени Югов, хорошо знает урманы! Там великая поньжа, низина, спит. Большая Перна, высокий островок, есть на болоте. – Сказав это, старик Тунгир пошарил в кармане куртки, сшитой из замши-самовыделки, и, вынув оттуда черноватый кусок, величиной со спичечный коробок, протянул Иткару. – Ходил я на Перну, остров на болоте. Лося раненого следил. Туда лось убегал.