Виктория Morana - ПОКОЛЕНИЕ «NET»

А еще было у Юли внутри такое неприятное чувство тревоги, которое сознательно человек контролировать почти не способен: такую реакцию организма часто называли «душа болит». Даже если, по закону, процедура задержания и составления протоколов нарушений ничего плохого ее друзьям не сулила, то как могло все оказаться на самом деле — этого девушка знать не могла. Случилось же 9-го марта 2012-го года в полицейском отделении в Казани то, от чего у всей России волосы встали дыбом: задержанного работники полиции изнасиловали, используя бутылку шампанского, после чего он, буквально на следующий день, скоропостижно скончался [84] - об этом вопиющем инциденте много печатали в прессе, прочитать обозрение можно, в том числе, тут http://lenta.ru/articles/2012/03/13/dalny/ . Этого не должно было произойти, такое ведь не предусматривается ни одним законом или регламентом. И все равно, человек просто попал в отделение, прямо как попали после велопробега друзья Юленьки. Вдруг с ними тоже случится что-нибудь ужасное?

Обругав себя за паникерство и паранойю, Юля попыталась еще раз «докричаться» до Димы. На этот раз, у нее получилось: парень ответил коротким сообщением.

«Нас везут в 78 отдел полиции, не знаю, где это», значилось в смске.

На то, чтобы узнать месторасположение участка, Юле потребовалось еще 3 минуты, после чего, переключив скорость на велосипеде, она, как можно быстрее, направилась туда.

Улица Чехова, в конце которой расположилась малозаметная металлическая дверь, покрашенная бардовой краской, была занята стандартными полицейскими «Газелями». На одной из таких и привезли задержанных активистов с неудавшегося велопробега. Рядом с дверью, ведущей в отделение, стояло несколько человек: те самые ребята, которые выехали с Марсова поля вместе с Юлей, но затем потерялись. Они обогнали ее, прибыли в полицию раньше, и уже могли описать обстановку.

— К ним не пускают, — пожаловалась одна девушка, поправляя очки. — Телефоны у кого-то отобрали, но обещали вернуть. Говорят, будут протокол составлять.

— Протокол из ничего, слава России, — сморщилась Юля, дергая закрытую на электронный замок входную дверь.

Народ стоял, устало прислонившись к стене здания, и тихо переговариваясь. Кто-то прикрепил к двери одной из полицейских «Газелей» белый шарик на пластиковой палке, а другой такой же был приделан над входом на участок. Это повеселило ребят, немного разрядив обстановку.

— Что вы тут толпитесь? — нахмурились работники полиции, вышедшие из дверей и наткнувшиеся прямо на «группу поддержки».

— Когда выпустят задержанных? — спросил парень с фотоаппаратом, но снимать не решился, чтобы не раздражать полицейских.

— Когда надо, тогда и выпустят. Без протоколов не уйдут, — заверили они и скрылись.

Юля, улучив момент, придержала дверь, чтобы та не захлопнулась, и оказалась внутри парадной, в которой находился отдел полиции № 78. Поднявшись на несколько ступеней вверх, девушка лишь беспомощно посмотрела на новую преграду с электронным замком. За ней ее друзья и находились, но пробраться туда без ведома дежурного было нельзя.

— Что делать будем? — спросил ее молодой человек, тот самый, с фотокамерой. Он последовал внутрь прямо за ней.

— Надо зайти, — развела руками Юленька, нажимая на небольшую кнопку звонка, чтобы привлечь внимание работников отделения.

Голова без фуражки высунулась к ним через пару минут. Внимательно осмотрев Юлю и ее товарища, полицейский сразу понял, по какому вопросу они явились, и его это не порадовало.

— Чего вам? — буркнул он.

— Я хочу пройти к задержанным, — спокойно, со всей доступной юристу вежливостью, ответила девушка.

— А нельзя к задержанным, тут вам не дом свиданий! — рявкнул страж правопорядка и хлопнул дверью у Юли перед носом.

— НОРМАЛЬНО! — ошалела она. Как молодой юрист, девушка получила неприятную дозу удивления.

— Так они тебя и пустили, — вздохнул мальчик, поправляя очки.

— Спокойствие, — Юля начинала сердиться. Она, конечно, не думала, что дорваться до задержанных будет слишком просто, но наглость полицейского, который даже не захотел выслушать ее аргументы, рассердила девушку. — По хорошему они говорить не хотят, сделаем все по закону…

С этими словами, Юля достала мобильный телефон и набрала сообщение для Димы: «Я у входа, меня не впускают. Проси представителя, статья 48 Конституции, часть 2-я. Фамилию и имя мое назови, и год рождения, и номер паспорта. Ты это все прекрасно знаешь».

«Понял», последовал ответ от парня, телефон у него, к радости Юленьки, не отобрали. Затем на экране ее телефона высветилось второе смс: «Попросил. Их не впечатлило».

«А это неважно», отписалась Юля и, убрав телефон, снова нажала на кнопку звонка над входом в полицейский участок.

Первые несколько звонков обитателями участка были, очевидно, проигнорированы. Девушка успела надеть очки, достать паспорт, посмотреть на время… Ребят держали в участке уже больше часа. Юля все продолжала жать на кнопку, до тех пор, пока по ту сторону двери не послышалась возня.

— Ну, что еще?! — огрызнулся полицейский, наградив ее суровым взглядом. — Вас тоже за хулиганство посадить?

— Задержанным предъявляют обвинения в хулиганстве? — уточнила девушка, демонстративно включив на телефоне режим диктофонной записи.

— А вы журналист? Удостоверение предъявите! — не испугался полицейский, выглядывая в дверную щель.

— Я представитель задержанного, — ответила Юля. — Дайте мне войти.

— Представителей не пускаем, — покачал головой мужчина.

— А про статью 48 Конституции вы слышали?? — Юля попыталась протиснуться в дверной проем.

— НЕТ! — рявкнул полицейский и, вытолкав ее, закрыл проход. По ту сторону двери щелкнуло несколько замков.

— Пустите! — от возмущения, девушка пнула створку, чем вызвала сдавленный хрип удивления у собравшихся вокруг активистов и других граждан, которые пришли жаловаться в полицию по своим собственным делам. — Вот так у нас в стране применяется Конституция?! Сволочи!

— Давай выйдем, — предложил ей кто-то. Юля только злобно раздувала ноздри, смотря на дверь, как бык на красную тряпку. — А то сейчас тебя точно внутрь затащат, и сразу арестуют.

— Я юрист! — раздражение ее только нарастало. — Я основываю свои требования на законе! Какое они имеют право мне отказывать?

— Я не знаю, — ответил парень в очках, выводя ее на улицу.

— Это же закон… — тупо повторяла Юля.

22 марта 2012-го года должен был состояться велопробег, имеющей целью единственно одно лишь информирование граждан Санкт-Петербурга о предстоящем митинге — шествии 24-го марта «За права и свободы граждан». Участники планировали мирное, безлозунговое движение по центру города с белыми шариками и ленточками. Плакаты у активистов отсутствовали.