Виктория Morana - ПОКОЛЕНИЕ «NET»

Плохо, если устал народ. Хуже — когда устаёт караул.

(с) Алонсо Арджуна

— Твою мать! Что делать? Что-делать-что-делать-что-делать-что-делать???? — впадая в панику, Леся с ужасом заламывала руки, глядя на полулежащего перед ней на асфальте парня, знакомого по одной единственной автобусной поездке до Москвы менее дня назад.

Молодой человек держался на лоб, по которому текла кровь. Струйка была небольшая, но Леся оказалась на грани шока, увидев, как парень, размазывая красноватую жидкость по лицу, пытается добраться до них, стоящих недалеко от Лужкова моста, не упав и удержавшись на ногах.

— Какого хрена там происходит?! — нервно перечитывали Twitter в своих телефонах другие активисты.

— ОМОН… дубинками машет… всех бьют, почти без разбора… — с трудом пытаясь отдышаться, заговорил пострадавший. — У людей шансов нет…

— Это точно… — схватилась за голову Леся, увидев, что на шее у парня болтается журналистская пресс-карта, на которой тоже виднелись кровавые брызги. — Ты чего полез с полицией-то биться?

— Там дети, — коротко ответил он, и у Леси сердце упало куда-то в пятки.

— Надо же их выносить! — заорала она.

— Подход перекрыт, — кто-то из знакомых ребят, тех самых, которые кормили уставшую Лесю в кафе, указал вперед, в сторону дальнего от них края Болотной площади. — Надо уходить, скоро все ближние улочки тоже перегородят. Если это уже, конечно, не случилось… — добавил он.

— Куда уходить? Как уходить? Тут человеку плохо! — возмутилась Леся, воинственно размахивая рюкзаком, который она со злостью зажимала в руках.

И тут они стали появляться отовсюду, эти окровавленные, пошатывающие, стонущие от боли люди. Словно зомби, изо всех сил заставляя себя передвигаться, участники Марша Миллионов пытались вырваться с «пятачка», на котором уже час продолжался винтаж.

— Боже… — охнули ребята, в шоке, наблюдая за тем, как побитые граждане медленно проходят мимо них. Кто-то упал прямо на тротуаре. Отплевываясь кровью, какой-то парень попытался приложить к ссадине на щеке случайно найденный подорожник.

— Вообще, что ли, ошалели?! — заорала Леся. — Средневековье какое-то, а не правовое государство! Врача нужно звать!!!

— Пошли, я где-то на углу видела кареты «скорой помощи», — вспомнила одна из петербуржских активисток, у которой лицо было белее ее оппозиционной ленты.

Оставив новых старых знакомых промывать раны побитых участников марша водой из бутылок, которые были куплены в ближайшем кафе, Леся с подругой бросились искать врачей. «Скорая» и ее персонал особенно и не скрывались, спокойно ожидая по периметру парковой зоны, недалеко от «пятачка» площади. Один фельдшер сидел прямо за рулем, в кабине. Двое других курили по сигарете рядом со служебным автомобилем. Из салона доносилась тихая музыка:

«Ах, как быстренько мы наладились

Совмещать нашу совесть с выгодой

Подавая у паперти на жизнь,

За которую нам не стыдно…» [117] - Сергей Трофимов, «Поколение П»

— Здрасте! — слегка запыхавшись, Леся подбежала к медицинским работникам, привлекая их внимание. — У нас там много людей с ушибами, порезами, они стекают кровью!

Несколько секунд висело полное молчание. Леся и ее подруга смотрели на врачей, надеясь, что больше ничего объяснять будет не нужно. Те тоже, в ответ, наградили их озадаченными взглядами, но с места даже не сдвинулись.

— И что? — наконец, спросил шофер, высунувшись из салона «скорой».

— Можно нам какой-нибудь ваты, бинтов и перекиси, пожалуйста? — попросила Леся, шокированная отсутствием реакции со стороны медперсонала на рассказы о том, что где-то там люди лежат в крови.

— Не положено, — покачала головой женщина-фельдшер.

— Но им плохо! — попыталась добавить из-за спины Леси ее подруга.

— Мы здесь по вызову, — пожала плечами вторая дама в синей форме. — Ждем указаний, ни на что не отвлекаемся.

— Это нормально?! — заорала Леся, понимая, что готова оторвать этим врачам головы.

— Это по инструкции. Если каждый будет делать, что ему угодно, раздавать медикаменты, отвлекаться от работы, наступит анархия, и государство не будет функционировать, — поднял палец вверх водитель «скорой».

— Да идите вы на хрен с вашим государством, в котором врачи стоят и смотрят, как избитые полицией мирные граждане подыхают на асфальте! — отшатнулась Леся. А из динамиков автомобиля все лилась музыка…

«Мародёрствуя в собственной стране

Нам уже ничего не страшно.

Наблюдатели на войне,

Где убивают наших…» [118] - ibid

— Пожалуйста, дайте бинты, — умоляюще попросила вторая девушка, держа Лесю за локоть, чтобы она не ринулась мутузить фельдшеров в порыве злости. — Нам нужно совсем немного.

— Аптека за углом, — закурив вторую сигарету, посоветовала одна из докторш.

— Ваша потенциальная дыба тоже, — едва слышно и очень холодно процедила Леся сквозь зубы, разворачиваясь. — Когда мы придем к власти, врачей-взяточников повесят рядом с коррупционерами-чиновниками, справа от ГАИшников. Я уж эту идею подам, кому нужно, после смены режима.

— Ты страшная, — поежилась ее знакомая, отпуская ее рукав. Девушки стремительно удалялись от кареты «скорой помощи», прикидывая, где отыскать аптеку. На двоих у них было не слишком много денег, но они планировали все потратить на бинты, пластыри и перекись водорода.

— Я нормальная. Это они страшные люди… — скривилась от злости Леся. — Слепо защищать режим, не пытаясь хотя бы на секунду задуматься или проявить милосердие. Они что, роботы? Или они клятву давали не Гиппократу, а Путину?? Вот поэтому государство и разваливается, в нем каждого, кто делает шаг в сторону, забивают, заклевывают такие вот машины, настроенные на стабильность.

Аптекарь, дежуривший 6-го мая 2012-го года в аптеке недалеко от Болотной площади, за полчаса продал многочисленным посетителям месячный запас повязок, бактерицидного пластыря, антисептических жидкостей и ваты. Грязные, запыхавшиеся молодые люди, с фотоаппаратами, журналистскими удостоверениями на груди, или без опознавательных знаков, врывались в его аптеку, предлагали деньги и забирали все, что он мог найти для них из средств первой медицинской помощи. Аптекарь хотел заказать со склада дополнительную партию раскупленного товара, но сделать это у него не получилось. Близлежащие улицы, по которым можно было бы проехать на товарном грузовичке, были полностью перекрыты ОМОНом.