Джулия Хобан - Уиллоу

Но все нормально, Уиллоу все равно, что она никогда раньше не сидела со своей племянницей. На самом деле, она рада, потому что теперь у нее есть необходимое ей оружие.

— Ты выглядишь напряженной, Кэти, — говорит Уиллоу. — Почему бы вам, ребята, не сделать передышку и сходить в кино леще куда-нибудь? — Широко раскрытыми и невинными глазами она смотрит на Дэвида поверх своей жареной креветки.

— Я бы хотела пойти в кино. — Кэти сияет. — Разве это не здорово? — Она улыбается Дэвиду.

— Ну, думаю да… — Он неуверенно замолкает.

— Какое время подойдет тебе? — Спрашивает Кэти, потянувшись за газетой позади себя. — Я думаю, там будет сеанс через полчаса.

— Сегодня вечером? — Дэвид кладет вилку и смотрит на Кэти так, будто бы она сошла с ума. — Мы не можем пойти в кино сегодня вечером. — Он издает смешной звук, будто Кэти предложила прыгнуть с парашютом или что-то в этом роде.

— Почему не сегодня? — рассеянно спрашивает Кэти, листая газету. — Слишком много работы?

— Почему не сегодня вечером? — Вторит ей Уиллоу.

Уиллоу чертовски хорошо знает, почему Дэвид не выйдет из дома, но ей хочется услышать это от него. Она заставит его говорить, даже будь это последним, что она сделает.

— Нет, не так много работы. — Он пожимает плечами. — Просто не хочу.

— Почему нет? — снова спрашивает Уиллоу.

— Я не в настроении идти в кино, — говорит Дэвид, но он никогда не был хорошим лжецом, и его голос звучит неискренне.

— Почему нет? — Кэти говорит раздраженно. — Было бы здорово сделать что-то спонтанно.

— Почему нет? — Уиллоу буквально выплевывает слова. Ее стул создает отвратительный звук, когда она толкает его назад и встает.

— Что на тебя нашло? — Дэвид в замешательстве смотрит на Уиллоу. — Почему ты так сильно хочешь, чтобы мы ушли?

— Уиллоу, — произносит Кэти, — может тебе следует...

— Почему бы тебе ни рассказать Кэти, почему ты так отчаянно хочешь остаться дома? — Уиллоу грубо обрывает Кэти.

— Не так уж и сильно я хочу остаться дома…

— Хорошо. — У Уиллоу дрожат руки. Она кладет их на спинку стула, чтобы успокоить их. — Я скажу ей. — Она поворачивается, чтобы посмотреть на свою невестку. — Понимаешь, Кэти, Дэвид боится оставлять меня наедине с Изабель. Он слишком напуган. Полагаю, он думает, что я хочу прикончить оставшуюся часть семьи. Мамы с папой было недостаточно.

На секунду наступает полная тишина. Даже Изабель перестает возиться на своем высоком стуле. Уиллоу не может поверить, что ей хватило мужества сказать это, но, судя по мертвенно-бледному лицу Дэвида, она, наконец-то , попала в точку.

— Уиллоу! — В ужасе восклицает Кэти. — Как ты могла даже подумать о подобном? — Ее взгляд мечется между ними двумя. — Очевидно, она ждет, что Дэвид будет отрицать это, но он ничего не говорит.

— Я права, не так ли? — произносит Уиллоу. Она смотрит на Дэвида, но он сосредоточился на своей тарелке и отказывается встретиться с ней глазами.

— Ну? — настаивает она. — Почему бы тебе просто не сказать это? Почему бы тебе не сказать Кэти, что ты...

— Это был несчастный случай, — Дэвид прерывает ее, его лицо еще белее, чем несколько секунд назад. Ясно, что ему тяжело контролировать свой голос.

— Правда? Тогда почему ты боишься оставлять меня наедине с...

— Это был несчастный случай , — повторяет он. — Но оставаться с шестимесячным ребенком... Ну, у тебя все должно быть под контролем, это...

— О, перестань, Дэвид, — Уиллоу перебивает его. — Тебе нужно придумать что-нибудь получше! Дело не в том, что я не сидела с ребенком несколько лет. Признай это. Ты боишься оставлять ее со мной. Ты боишься , потому что думаешь, что я...

— Я думаю, что ты еще не оправилась, — Дэвид перебивает ее. — Ты сейчас через многое проходишь, несправедливо ждать от тебя...

— Прекрати это! — Уиллоу тяжело дышит. — Просто прекрати! — Уиллоу не может слышать от него такой лжи. — Скажи правду! Скажи это уже! Признай, что ты винишь меня в их смерти! Признай, что ты сейчас ненавидишь меня!

Уиллоу закрывает рукой рот. Она уже близко, опасно близко к тому, чтобы полностью развалиться на куски. Что может заставить ее чувствовать колоссальный ужас, всю боль своего положения, так это осознание того, что она абсолютно точно потеряла любовь своего брата. Если бы она так крепко не держалась за стул, то в слезах упала бы на пол, но она просто не позволит этому произойти. Она не подготовлена к такому горю.

Она закрывает глаза, отчаянно нуждаясь хотя бы в каком-то контроле. Она отталкивается от стула, который падает на пол с громким стуком, и направляется к лестнице.

Уиллоу знает, что Дэвид и Кэти что-то кричат ей вслед, но она не слушает. Она слишком нацелена на достижении своего святилища. Она достигает комнаты и запирает за собой дверь, искренне благодаря предыдущего владельца за поставленный на дверь замок.

Она до сих пор слышит крики своего имени, когда опускается на пол, закрыв уши руками. Все, что угодно, только бы отгородиться от шума. Потому что шум угрожает сокрушить ее. Не только шум голосов Дэвида и Кэти, но и вечный визг тормозов. Треск удара головы ее матери о приборную панель. Серебристый звук бьющегося вдребезги лобового стекла.

Уиллоу больше не выдержит этого. Она должна остановить, должна блокировать волну чувств, которые начинают поглощать ее. К сожалению, она оставила свою сумку внизу, но, к счастью, в ее комнате есть все, что ей нужно. Она ползет по полу к кровати и шарит под матрасом в поисках своих принадлежностей, сбив при этом телефон с тумбочки у кровати.

Какая-то ее часть замечает звук гудка, пронизывающий воздух. Но этого не достаточно, далеко не достаточно, чтобы заглушить звуки, заполняющие ее голову. Она судорожно хватает бритву, готовая к тому, что ей необходимо.

Уиллоу ненадолго останавливается. Она не знает, что думает, не знает, что делает, но она вдруг берет телефон и набирает уже знакомый ей номер.

— Алло? — Его голос звучит невероятно далеко.

— Алло, — повторяет Гай.

Уиллоу не может говорить. Она прислоняется к кровати и начинает расстегивать блузку дрожащими пальцами. Она смотрит вниз, на живот, ищет подходящее место и делает первый порез, дожидаясь момента, когда боль заглушит все остальное. Она не наступает так быстро, как обычно, и ее дыхание превращается в тихий стон, пока бритва погружается все глубже и глубже в ее плоть.

— Уиллоу? — Спрашивает Гай. Его голос громок.

Уиллоу закрывает глаза, позволяя звуку добраться до нее. Это борьба. Она не может перестать слышать треск лобового стекла, и становится все хуже. Сейчас картинка кажется более ясной. Она видит лицо отца, раздавленное до неузнаваемости, кровавое месиво. Она видит свою мать, целую и невредимую, но со стеклянными глазами. Она опускает лезвие еще глубже, будто ее кровь может смыть ужасную картину.