Петер Маргинтер - Барон и рыбы

Твой отец.

Второй, бледно-лиловый листок:

Дорогой мальчик!

Нас с папой взволновало известие о том, что Ты больше не служишь в Управлении Лотерей, где все к Тебе так хорошо относились. Да потом надворный советник Зеетегель рассказал нам к тому же, как скверно Ты вел себя, покидая Управление Лотерей. Я так о Тебе беспокоюсь! Хоть папа и говорит, что этот барон фон Кройц-Квергейм очень приличный и известный человек, но я-то уже видела Тебя заведующим секцией, как дядя Польди, и мне трудно так вдруг поменять мнение. То, что Ты теперь получаешь столько денег, разумеется, очень хорошо, Тебе совершенно необходимо новое зимнее пальто. У того, в котором Ты был у нас на Рождество, совсем вытерся воротник. Завтра отправлю Тебе посылочку с яблоками и пряниками. Надеюсь, барон вскоре даст Тебе отпуск — в письме так сложно рассказать обо всем. Люблю и целую

Мама.

Жарким днем наступившего лета в своем кабинете, расположенном непосредственно рядом с кабинетом барона, Симон с помощью Пепи правил гранки статьи, написанной бароном для «Naval Accounts», [7] «Военно-морской альманах» (англ.) . юбилейного сборника британского военно-морского флота. Речь шла о дрессированных акулах и их применении в войне на море, и Симон в очередной раз поражался поистине энциклопедическим познаниям барона во всех областях, хоть как-то связанных с понятием «рыба». Смышленый Пепи медленно и выразительно читал рукопись, а Симон следил с карандашом за печатным текстом. На улице пилило солнце. Бургомистр распорядился о жесткой экономии воды. Выгоревший газон меж посеревших от пыли геометрических фигур из букса звенел от стрекота кузнечиков, но в пруду на другом конце парка, простирающегося позади дворца до фабрики придворного поставщика ваксы и помады для усов, уже пробовали голоса первые лягушки.

Ожидали прибытия барона. Элиас Кройц-Квергейм отбыл несколько дней назад в Нижнюю Баварию, к руинам аббатства Кройцштеттен. Там, в бывшем рыбном пруду опустошенного во время войны за испанское наследство монастыря, превратившемся в заболоченное и заросшее камышом озерцо, о прежнем назначении которого напоминали только его приблизительно прямоугольные очертания, была обнаружена пара карпов докаролингских времен: так, по крайней мере, утверждал Эразм Кацианер из Регенсбурга. Этот достойный ихтиолог выдвинул предположение, что оба карпа были во время христианизации Германии завезены монахами из Ирландии или Шотландии, уже тогда вполне зрелыми — для карпа — рыбами. Барон, знакомый с замшелыми и почти уже не похожими на рыб чудищами только по рисункам, иллюстрировавшим сочинение Кацианера о достопримечательной находке, считал их восходящими всего лишь к эпохе Штауфенов {28} 28 эпоха Штауфенов — историческая и культурная эпоха, получившая свое название по имени правившего в то время немецкого дворянского рода Штауфенов (XII–XIII вв.). и связывал с эдиктом императора Барбароссы {29} 29 Барбаросса (Фридрих I, 1125–1190) — немецкий король и полководец, в преданиях и художественной литературе воспеваемый как первый германский император, стремившийся к объединению страны. , предписывавшим монахам, занятым разведением рыбы, оставлять самых старых карпов для императорского стола. Ему удалось доказать, что этот закон соблюдался на практике до 1918 года, хотя вскоре после его обнародования выяснилось, что подобные ветераны абсолютно несъедобны. Однако из уважения к авторитету Кацианера он медлил с опубликованием своих результатов, пока не увидит объект исследования собственными глазами, и даже был готов на компромисс.

Когда садовник Платтингер, разравнивавший гравий близ ворот, увидел, как поворачивается ручка калитки, он решил, что прибыл барон, и помчался открывать перед автомобилем большие ворота. Однако вместо барона появился тощий человечек в черном рабочем халате, непременно желавший поговорить с «хозяином». При этом он пугливо оглядывался и норовил проскочить мимо Платтингера в парк.

Правой рукой Платтингер оттолкнул его.

— Господина барона нету, — грубо сказал он.

— Но это очень, очень важно! — Человечек нервно ковырял в остатках зубов. — Если господин барон узнает, что вы меня выгнали, он вам всыплет!

Платтингер смерил его недовольным взглядом и скривился.

— Ну, уж если так важно, так я ужо отведу вас к доктору, господину Айбелю, это баронов секретарь.

И, приписав откровенный испуг человечка собственной значительности, он погнал визитера во дворец к Симону.

Странный посетитель остановился в дверях и глядел то на Симона, то на Пепи, любопытно вытаращившего глаза.

— Оставьте нас, Пепи, — произнес Симон, и Пепи послушно удалился. — Итак, что вам угодно?

Человечек потер грязные руки и перевел дух.

— Итак, что же гнетет вас, г-н..? — переспросил Симон и придвинул человечку стул. Тот сел, зажав руки между острых коленок.

— Как меня звать, вас вообще не касается. Я уже сказал этому вот типу в саду, что мне непременно нужно переговорить с г-ном бароном.

— Я его личный секретарь. Если то, что вы намереваетесь ему сообщить, действительно настолько важно, я уверен, что барон не будет иметь ничего против…

— И речи быть не может! Когда барон вернется?

— Мы полагаем, что еще нынче вечером. Не угодно ли подождать?

Человечек не ответил, но обосновался на стуле с явно недвусмысленными намерениями. Он сунул руки в карманы и уставился сквозь Симона на трубу помадно-гуталинной фабрики. Симон кликнул Пепи.

Примерно через час раздался мелодичный звук клаксона баронской «испано-сюизы» — первые такты «Охотничьей песенки» Люлли {30} 30 Люлли, Жан-Батист (1632–1687) — французский композитор, оказавший огромное влияние на развитие оперной и балетной музыки. . Заскрипели ворота, прошуршали по гравию колеса, и сто одна лошадиная сила, примчавшая барона из Нижней Баварии, с удовлетворенным фырканьем замерла. Пепи поспешил вниз, чтобы помочь барону выйти из авто и внести багаж.

Симон встречал барона в большом зале. Барон не снял еще автомобильных очков и шлема с наушниками. Пепи успел доложить о посетителе, подозрительном типе, желавшем что-то сообщить ему, и притом только лично.

— Где же он? — спросил барон и сунул Симону шлем и очки.

— А каролингские {31} 31 каролингские — относящиеся к исторической и культурной эпохе Каролингов, знатного франкского рода (VIII–IX вв.), получившего свое имя от Карла Великого. карпы?..

— По-моему, они альтонские {32} 32 альтонские — по названию Альтоны, северо-западного района Гамбурга, основанного в 1535 г. на месте рыбачьего поселения. , — ответил барон. — Но это терпит. Где этот человек?