Геннадий Баннов - За огнями маяков

Четвертый курс готовился к выпуску. Седьмой группе холодной обработки металлов выделили класс, закрепили консультанта, и занимались они дипломным проектированием, не смея сходить на реку или позагорать, хоть на дворе уже и было лето. Паровозникам и вагонникам, восьмой и девятой группам, как сдающим государственные экзамены, надлежало читать, а где работать: в классе, в общежитии ли, или на берегу реки, тут им воля вольная. И отправлялись по двое, по трое, читали вслух, поясняли друг другу, рассматривали рисунки и схемы паровозов и вагонов, с серьезными лицами рассуждали об организации производства, об обучении и воспитании подростков. Делились опытом производственной и педагогической практики. И, понятно же, играли в волейбол, загорали, купались.

Вечерами Олег занимался с молодыми боксерами — какая ни есть отрада. В небольшой зал, где они боксировали (в прошлом слесарные мастерские), однажды заявился прибывший из Ленинграда чемпион Советского Союза Гарий Лобов. В превосходном спортивном костюме и сверкающих кроссовках. Со своими перчатками и прочими, уложенными в спортивный чемодан боксерскими причиндалами.

— Приветствую тружеников бокса! — с порога воскликнул бывший уфимец, сделавшийся вдруг за какие-то два года знаменитостью. — Не разрешите ли составить вам компанию?

Олег обнял старого знакомого, сразу отметив в его руках стальную жесткость. Поздравил с высоким званием и с возвращением в родные пенаты.

— Я только что из Берлина, с фестиваля молодежи, — проходя, кинул Лобов, как будто это был пустяк. — И сразу сюда. Заехал, правда, в деревню к дедушке. Да узнал, что вы еще не закрылись на лето, продолжаете тренироваться и заглянул. Тряхнем, что ли? По старой памяти? — гость кивнул на стоящий в углу ринг.

— А кто нам помешает?

Лобов снисходительно потрепал Олега по плечу. С ходу разделся. Был он среднего, как и Олег, роста, светловолос и сильйо накачан: широкая спина, мышцы плеч, рук буграми вспухли. Вообще он был сгустком энергии и чем-то походил на тугой гуттаперчевый мяч. На предварительном разогреве стал в строй последним. Забинтовал руки, вытащил свои перчатки. И пригласил Олега на ринг. Встречались не впервые, когда-то знали друг друга. Теперь было иное время. Лобов стал чемпионом и выглядел внушительно.

— Вполсилы, что ли? — спросил Олег.

— Ну, конечно, — ответил тот. И хохотнул: — А можно и в полную…

Ребята, первокурсники и второкурсники, окружили ринг, стали рассматривать гостя.

Вольного боя так и не увидели. Лобов бил не сильно, не счел нужным прибегать к колотушкам и Олег. Про себя лишь отметил, что Лобов дважды нырнул под его руку, приблизившись для удара; удар, однако, не последовал.

После занятий во дворе Лобов разулся и опустился на зеленую лужайку. Рядом с собой усадил Олега. Ребята разместились поблизости: кто стоял, кто сидел. Рассказывал об отношениях со знаменитыми в стране бойцами ринга, о своих успехах: выиграл первенство Ленинграда, ВЦСПС (профсоюзы СССР) и командное первенство страны. А в заключение — личное первенство и звание чемпиона СССР. В газете «Советский спорт» были снимки чемпионов, всем было все известно.

— Зашел я в ваш Башкирский комитет физкультуры и спорта — все, как один, поднялись. Заохали, заахали. Расспрашивали о тренировках, о боях. Ну, и предложили выступить, как когда-то выступал, в Луначарском. Обещали, совместно с парком, хорошо заплатить. Как думаешь, деньги не помешают? — обернулся к Олегу с улыбкой.

— Не помешают. — Олег кивнул и о чем-то задумался.

— Ты, говорят, сейчас в хорошей форме и бьешь классно. — Лобов на что-то намекал и как будто хотел Олегу что-то предложить.

— Да какая форма: заканчиваю техникум, готовлюсь к выпускным экзаменам. Читаю, записываю — вот только и…

— Н-ну-у! — Лобов перебил. — Ты в республике ведущий боксер, чемпион Приволжской зоны, слышал я о тебе. Ты же всегда должен быть готов. В конце концов, недельку позанимаешься — восстановишься.

— Ты, что, предлагаешь официальную встречу? Чемпион страны меня вызывает? Я тебя правильно понял?

— Тебя и вызываю, кого еще! К тебе и пришел: тебе тоже и заработать надо. К тому же, последний бой, помнится, ты у меня выиграл. В парке, на эстраде, на ринге судил Макулевич — помнишь?

— Я-то помню, а вот как ты не забыл?

После той проигранной встречи Гарий Лобов с дипломом Уфимского техникума физкультуры поехал поступать в Ленинградский институт физкультуры имени Лесгафта. И вскоре о нем заговорили спортивный мир и пресса.

— То поражение пошло мне на пользу: взялся по-настоящему, два тренера за мной наблюдали, наработал свой стиль, стал побеждать самых сильных. К фестивалю молодежи взяли в сборную страны. Ну, выиграл я фестиваль. И вот приехал. И тебе предлагаю товарищескую встречу.

И Олег согласился.

Вспомнилось, как вчера за речкой, на берегу крепкий молодой человек из-за пустяка навязался на драку. Пришлось положить парня. Тогда подошел другой. Этот ускользнул от удара и, захватив руку, бросил Олега через голову. Олег перевернул мужчину, оказавшись наверху… Катились, переворачиваясь, к воде. В двух шагах от нее остановились, Олег оказался снизу. Поворотился спиной к дрожащему от напряжения противнику, сказал:

— Держи крепче, а то встану! Теперь не промахнусь!..

Между тем, первый, потерпевший поражение от Олега и немного пришедший в себя, не остался сторонним наблюдателем: с увесистой палкой приблизился к месту схватки. Наперерез ему выкатился Гоша Цаплин.

— Не смей! — взялся за палку. — И вот что: давай закончим эту бодягу: разведем их!

Уговорил. Вдвоем взялись каждый за своего…

…Извлекая из потухшего костра печеные картофелины, железнодорожники наблюдали, как те вдвоем шли на речку мыться, как возвращались к своему костру, где ожидала их затеявшая свару видная собой женщина. Искупались и Олег с Гошей. И тут к ним подошла эта женщина.

— Молодые люди! Ну, вы простите, что все так нехорошо у нас получилось. Вы, ребята, подойдите к нам, к нашему огоньку, да поговорите промеж себя. Помиритесь, выпейте да закусите.

Олег шевелил золу палочкой, не подымал головы. Стыдно ли ему было за происшедшее, думал ли о чем постороннем, но на приглашение женщины не отозвался. Тогда вышел мужчина с квадратным лицом, тот, с которым боролись, крепкий, накачанный, мускулистые руки и плечи в татуировке.

— Ну, идемте, мужики. Вы, видать, те еще мужики, хотя и студенты: картошку вон пекете. А у нас там, — кивнул он головой в сторону своего костра, — есть там и закусить, и выпить. Дак надо же помириться! Идемте!

Олег поглядел на своего товарища. Тот — на него. И кивнули друг другу. Согласились. Распечатав бутылку с водкой, старший разлил по стаканам, расставил по кругу. Чуть поколебавшись, Гоша «принял на грудь». Олег, несмотря на уговоры, отказался. Признал и себя виновным в том, что не загасили костра, вообще из-за мелочи поссорились. Закусывал он нарезанной колбасой, яичками, сыром. Взглянув на берег, увидел проходящего по песку милиционера. Может, вызвали с переправы? Сказал негромко, чтоб, чего доброго, не услышал: