Владимир Смирнов - /Soft/Total/ Антиутопия великого западного пути

— Попробую, — Кодер довольно оскалился, идея ему явно понравилась. — Вдарь им, Профессор, авось и ты на что сгодишься.

— Карму-то нам позволят стереть, в этом я не сомневаюсь. Но вот с трансляцией не уверен…

Кодер взглянул на него с легким сожалением.

— Профессор, ты хороший человек. Тебя потому и выбрали, что в тебе есть стержень, внутренний закон, который для тебя выше Кодекса. И в этом ты схож с нами. Но посмотри — на весь барак один ты у нас гуманитарий, остальные сплошь айтишники. А знаешь почему? Мы все попали сюда потому, что способны защищаться. Мы умеем работать в сети, не теряя конфиденциальности. Мы знаем все ловушки нета и знаем, как обойти их. В отличие от моралов, которым не позволено ничего, которых принудительно сдерживают на юзерском уровне искусственными запретами. Сегодня даже для того, чтобы просто получить техническое образование, надо подать заявление в резерв; все остальные надежно ограждены от ненужных знаний. Технократия в чистом виде. Естественно, моралы трепещут перед Администрацией — ведь там работают профессионалы. Они кажутся юзерам-дилетантам всемогущими и всеведущими небожителями, от которых ничего не скрыть.

— А мы — любители, — встрял КуДзу, — и потому мы всегда будем на шаг впереди!

— Правильно, — согласился Кодер. — Профессионалы — это люди, обученные тому, что создали любители. Так что не дрейфь, Профессор, все схвачено. Завтра сеть будет нашей.

ПалСаныч мерил зону шагами, не находя себе места. Казалось, время остановилось. Он вернулся в отсек, прилег и закрыл глаза, даже не надеясь, что удастся заснуть. Но почти сразу же забылся в тревожном рваном сновидении. Ему снился марш — бетонная дорога, холодный косой дождь, пронизывающий ветер, сапоги, тяжелые от налипшей грязи, давящий в плечо ремень автомата. У ПалСаныча не было таких воспоминаний; это была чужая жизнь, промелькнувшая некогда в каком-то забытом фильме или книге. Кто-то впереди скомандовал: «Песню запе-вай!» И рота затянула: «Эх, судьба походная, наша жизнь расходная…» ПалСаныч пел вместе со всеми. Во сне он сразу вспомнил и слова, и мотив. Песня называлась «Одноразовая жизнь», и пелось в ней о друзьях, пропавших из вида.

Затем провал, разрыв, бетонка исчезла, и ПалСаныч оказался в универе, на каком-то юбилее. Он сидел в президиуме на сцене в неуместно грязных сапогах и выцветшем комбезе, пропотевшем до соляных разводов. Звучали торжественные речи, обычные благопристойные глупости; зал скучал. На сцену взошел человек в строгом костюме, до жути похожий на него. Докладчик стоял спиной к президиуму, и ПалСаныч не мог видеть его лица. Он вглядывался в незнакомца, пытаясь найти какое-то явное отличие — и не находил. Человек оперся о кафедру его жестом, достал из нагрудного кармана бумажку и стал читать его голосом:

— Жизнь мужчины чрезвычайно коротка. Но он должен успеть…

ПалСаныч вдруг почувствовал, что плечу непривычно легко — автомат куда-то пропал. Волна панического ужаса накрыла его, выталкивая из сна. Он очнулся в тревоге; тело корчило соматическими признаками животного страха. ПалСаныч стряхнул остатки сна и вспомнил — сегодня! Невнятная тревожность мгновенно сменилась лихорадочным возбуждением, он вскочил и быстрым шагом направился в сторону кухни. Чашка хорошего кофе — вот что мне сейчас нужно, — подумал он. — И я буду готов ко всему.

В 8:00 дневная смена заступила на дежурство. К двум часам все собрались в центральном зале. Обеденный перерыв — лучшее время для атаки; время, когда весь регион сидит, уткнувшись в экраны. На которых прокручивается рекомендованная к просмотру лента дневных новостей.

Кодер сел в кресло и посмотрел на друзей.

— Кто-нибудь хочет что-то сказать?

Все молчали.

— Нам ли жить в страхе. Дальше ада не сошлют, — нервно усмехнулся ПалСаныч.

— Ну, тогда поехали! — сказал Кодер, ни к кому не обращаясь.

Он включил терминал, поколдовал немного с параметрами загрузки, на секунду замер, а затем с лету жамкнул по клавише. Криворучко подключил эмулятор отпечатка, Кодер ввел пароль. Его пальцы летали по клавишам, как у пианиста, играющего на пределе своей скорости. Все напряженно следили за экраном. Кодер запустил свою программу, на мониторе замелькали колонки символов. И вдруг все исчезло, экран обновился, и на пустом фоне всплыло окно «Сеанс завершен».

— Все? — спросил ПалСаныч, еще не веря в увиденное.

— Не суетись! — коротко бросил Кодер, не отрывая взгляд от монитора.

На экране вновь мелькнула консоль, и сеанс вновь закрылся; и снова по экрану поплыли колонки букв и цифр. Никто не проронил ни звука. Затем экран очистился, непонятные символы исчезли, и на нем осталось лишь приглашение. Криворучко шумно выдохнул. Кодер откинулся на спинку кресла.

— Вот теперь все. Власть поменялась. Начнем, господа.

КуДзу быстро пересел за соседний терминал и запустил свою прогу. На экране появилась Большая Красная Кнопка.

— Жми, Профессор, — позвал КуДзу, — мир ждет спасения.

— К чему этот спектакль? — недовольно откликнулся ПалСаныч. — Давай уж сам.

— Время, Профессор, время! Мир ждет! — повторил КуДзу.

ПалСаныч понял, что споры неуместны. Он подошел к терминалу, положил руку на пульт и кликнул по Кнопке. Реквием не заиграл, но в углу экрана появилась полоска, отображающая ход выполнения программы. Оставалось только ждать. КуДзу и Криворучко молча застыли у экранов, только Кодер продолжал ожесточенно стучать по клавишам. ПалСаныч не отрывал взгляда от индикации; процесс шел гораздо медленнее, чем он ожидал. Он весь извелся, пока полоска медленно подползала к ста процентам.

— Стирание завершено, — удовлетворенно сказал КуДзу. — Сейчас поверху запишется случайный набор, для гарантии.

— Там еще копии должны быть, — напомнил ПалСаныч.

— Я этим занимаюсь, — успокоил его Кодер. — Не бойся, никуда они не денутся.

Его пальцы снова заплясали по клавиатуре. Время от времени он довольно хмыкал; ПалСаныча это успокаивало. Наконец Кодер оторвался от экрана.

— Кажется все. Последняя.

Он повернулся к монитору и удивленно замер.

— Не стирается. Что за черт? Сейчас проверю полномочия. Нет, все правильно. Похоже это неперезаписываемый носитель.

— Не может быть! — не поверил ПалСаныч. — Нам же открыли все пути, ты же сам говорил про зеленую улицу.

— Это не обычная база, — возразил Кодер, — Сокращенная. И не такая, как все, только по формату и совпадает. Мы вообще не должны были ее найти. Ладно, давай посмотрим, что там прятали.

ПалСаныч стоял сбоку и не видел изображения. Но по напрягшимся лицам друзей он понял, что это далеко не обычный компромат.

— Хуясе! — потрясенно выдохнул Кодер.