Владимир Смирнов - /Soft/Total/ Антиутопия великого западного пути

— ПалСаныч, мы не можем вернуться назад. И потом — все же было сделано правильно, иначе было нельзя. Иначе была бы анархия. Время было такое, Вы же помните.

— Я помню то время. Но я до сих пор не знаю, что же тогда происходило на самом деле. Я знаю, что пишут в учебниках, я и сам писал эти учебники. Но они лгут. Никто уже не знает, что было правдой, а что ложью, и был ли вообще оправдан проект софт-тотал.

Маша резко поднялась и села на край кровати, накинув на плечи одеяло. На лице ее было такое выражение, что ПалСаныч удивленно подумал — неужели поссоримся? Странно, а ведь мы еще ни разу не ссорились… Маша говорила все громче и быстрее:

— Другого выхода все равно не было. Общество задыхалось от насилия. Терроризм и преступность с одной стороны и огромный карательный аппарат с другой. Люди готовы были на все ради безопасности. И они получили ее. У нас нет терроризма, нет преступности, нет тюрем, нет даже уголовного Кодекса. Молодежь получила все блага, причем сразу, авансом. Живи и радуйся! Совершающие морально осуждаемые проступки опускаются по социальной лестнице, но моральные люди всегда остаются наверху…

— А на самом верху, в Администрации, работают исключительно ангелы, — закончил ПалСаныч, желая снять напряжение.

— Администрация — это совсем другое, — серьезно ответила Маша. — Она живет по своим законам. Там слишком высока цена решений. И все, кто принимает серьезные решения, должны быть четко управляемы. Поэтому на всех управленцев есть компромат, и чем выше должность, тем он серьезнее. Это не пиратские скачивания и порносерфинг, там все жестче. Администрация повязана кровью в самом буквальном смысле. Ты знаешь, что наш президент живет на антидепрессантах? Хотя он никто, его должность номинальная.

Маша дышала резко и отрывисто, ее щеки порозовели.

— И БорисНаумыч тоже повязан? Ты знаешь чем? — не сдержался ПалСаныч.

— Это не честно! — Маша закусила губу и отвернулась. — Я не ожидала от Вас…

— Маш, извини, — ПалСаныч неуклюже сел рядом.

Если сейчас она уйдет — то уйдет навсегда. И жизнь кончится. Она гордая — и, наверно, уже ушла бы, если бы нас связывал только секс. Но ей нужны ответы.

Маша Эпштейн «Общество без насилия: проблемы и перспективы»

…Инет стал неотъемлемой частью жизни; большую часть свободного времени люди проводили в виртуальном пространстве. Системы связи, телевидение и радио прекратили автономное существование, полностью поглощенные инетом; любой платеж можно было провести только через сеть, и никак иначе. В результате такого слияния все слои населения были буквально подсажены на инет.

С ростом социальной значимости сетей увеличивалось и число моральных правонарушений. Правонарушений зафиксированных и приобщенных к личным делам, но не наказанных, и до поры даже не рассмотренных. Дамоклов меч ненаказанных проступков висел над каждым, порождая чувство вины. Таким образом, основная цель проекта была достигнута…

Маша права, — думал ПалСаныч, — страх парализовал всех. Но ее убедили, что все устроено рационально — люди боятся делать то, что может причинить ущерб общественным интересам. Потому что аморальный проступок каждого задевает всех. Но так ли это? Чего, собственно, все боятся? Какую опасность несет, например, порно? Надо спросить у Маши, у нее допуск. Хотя… Допуск ведь нужен только для того, чтобы избежать ответственности. Постфактум. А для серфинга он не нужен, кликнуть по порнобаннеру можно и без всякого допуска. Особенно если терять уже нечего.

ПалСаныч перезагрузил меню; порнобаннер тут же выскочил и призывно замигал. Палец привычно потянулся к тревожной кнопке, но ПалСаныч удержал его. Выбрал баннер и кликнул «Активировать». На экране появилось окно с предупреждением об аморальности выбранного контента и приглашением подтвердить свой выбор. А Маша права, — подумал ПалСаныч, — случайно в эту зону никак не попадешь. Он глубоко вдохнул и нажал «Подтвердить». Экран разделился на несколько фреймов — один большой вверху и десяток маленьких, с полосой прокрутки, внизу. На верхнем экране появилась комната, мутная от пара. Изображение приблизилось и сфокусировалось, и ПалСаныч увидел пожилую женщину, лежащую в ванне. Ее глаза были прикрыты, мокрые черные волосы прилипли ко лбу жидкими прядями, некрасивое распаренное лицо усеяно крупными порами. Большая бесформенная грудь выступала из воды, складки живота, начинавшиеся прямо от груди, терялись в мыльном растворе. Руки женщины тоже были под водой, она что-то делала ими, сосредоточенно сопя. Мастурбирует, — догадался ПалСаныч. — И это все? Это и есть то порно, которым пугали меня всю жизнь? Он нервно засмеялся. — Это и есть та страшная угроза для общества, от которой нас защищали? Эта толстая уродина с отвислыми сиськами, удовлетворяющая себя в непрозрачной воде?

Он сохранил видеофайл и просмотрел еще несколько сюжетов. Все они были одинаково скучны и удручающе неэстетичны. А ведь их, наверно, никто специально не отбирает, — подумал ПалСаныч. — Это и есть настоящая жизнь, именно так мы и выглядим.

Наутро ПалСаныч пришел в офис на полчаса раньше. Включив терминалы, он загрузил скачанный файл и заменил им стандартное утреннее приветствие. Затем вышел из системы и стал ждать. Ждать пришлось полчаса — предосторожности оказались напрасными, никто не пришел в офис раньше звонка. Ровно в девять тридцать терминалы сотрудников включились, и по отделу прокатилась волна ужаса. Закликали тревожные кнопки, кто-то кричал о вирусной атаке, кто-то уже вызывал службу поддержки. Саша, сидящий за соседним столом, судорожно шарил по столешнице, пытаясь найти пропавший пульт.

— Саша! — окликнул его ПалСаныч. — Скажи, тебя возбуждает эта красотка?

— Нет!

— Она может спровоцировать тебя на сексуальное насилие в реале?

— Конечно нет! Отдайте пульт!

— Так чего же ты боишься?! Чем угрожает тебе эта страшная тетка? Чем она угрожает нашему обществу?

Саша нетерпеливо потянулся за пультом. Овладев им, он сразу нажал тревожную кнопку и тут же выключил терминал.

— Мне осталось всего два месяца, а Вы хотите все испортить. Теперь я должен написать на Вас докладную. ПалСаныч, поймите меня правильно…

Ворвавшись в комнату, Маша с ходу набросилась на него. Вцепилась в рубашку так, что отлетевшая пуговица ударилась в стену.

— Зачем? Ну зачем?

— Маша, я только хотел показать им, что бояться нечего.

— И как? Показали?

— Показал. Но они оказались не готовы к этому.

— А чего же Вы ожидали? ПалСаныч, Вы ведете себя как… как я не знаю кто. Вы понимаете, что Вы наделали? И к чему это приведет?

ПалСаныч догадывался, что добром его выходка не кончится. Но думать об этом сейчас не хотелось. Потому что Маша наконец пришла. Потому что она искала ответы. А все ответы давно лежали на поверхности. Нужно было просто озвучить то, что она уже знает.