Лиза Эдвардс - Пес по имени Бу

В дополнение к демонстрации возможностей союза между человеком и животным Аттикус выбрал мне мужа. Всегда настороженно относящийся к посторонним людям, пес тем не менее с самого первого момента нашел с Лоренсом общий язык. Однажды днем я отправилась на поиски своего любимца и обнаружила его в кабинете Энн. Пес увлеченно играл с незнакомым мужчиной. Я так опешила, что изрекла те самые слова.

Я думаю, что наиболее замечательной чертой внешности Лоренса являются его светло-карие глаза. Их мягкий зеленоватый оттенок резко контрастирует с его ядовитым чувством юмора и острым умом. Он плотного телосложения и со своими пятью футами десятью дюймами роста лишь немного выше меня. Когда я с ним познакомилась, Лоренс отчаянно пытался отрицать неумолимо наступающее облысение, собирая немногие оставшиеся у него пряди волос в хвостик на затылке. Теперь он то отращивает аккуратную бородку, чтобы та уравновешивала сохранившийся у него на макушке пушок, то сбривает все начисто, становясь похожим на Юла Бриннера.

В углу моего кабинета стоял большой плетеный стул, как будто привезенный сюда с какой-то южной плантации. Вскоре Лоренс буквально поселился на этом стуле, заходя ко мне в перерывах между приступами трудолюбия и перебирая разбросанные по всей комнате игрушки, включавшие йо-йо, заводных божьих коровок, всевозможные автомобильчики и плюшевых зверей. Пытаясь проникнуть в мой внутренний мир, он разглядывал безделушки на моем рабочем столе с видом археолога, расшифровывающего диковинные иероглифы.

В течение целого года Лоренс все свободное от работы время проводил в моем кабинете, одновременно демонстрируя полное равнодушие как ко мне, так и к моей собаке. Наше общение состояло из обмена саркастическими замечаниями, колкостями и похабными шуточками. Однажды он так разошелся, что, для того чтобы заставить его замолчать, мне пришлось прилепить к его волосам жвачку. Мы очень грамотно подошли к реализации стремления ни в коем случае не стать парой.

Шесть лет спустя, когда я лелеяла надежду на то, что Лоренс полюбит Бу так же страстно, как и я, меня несколько приободряли воспоминания о том, как ухаживал за мной мой будущий муж. Ему потребовалось определенное время, чтобы сознаться себе в том, что он меня любит. Таким образом, не все было потеряно, и у Бу сохранялись шансы быть принятым всеми до единого мальчиками, обитающими в нашем доме.

Все указывало на то, что для завоевания места в сердце Лоренса Бу было достаточно обрести привычку облегчаться за пределами дома. Его первая зима в нашем захудалом бревенчатом домишке оказалась просто ужасной. Мало того, что она была невероятно холодной, — к этому добавились мучения с вырабатыванием у щенка навыка проситься на улицу и делать там все свои дела. Когда снег начал сменяться льдом, он хотел выходить во двор не больше моего. А когда в январе я на две недели слегла с гриппом, то просто не смогла выводить Бу так часто, как это было необходимо. Все остальные проблемы, связанные с жизнью в человеческом жилище, например жевание туфель или коврика в спальне, а также попытка Бу совершить самоубийство (он собирался перегрызть провод включенного в розетку пылесоса), еще больше усиливали раздражение Лоренса.

— Это твоя собака, — напоминал он мне всякий раз, когда я пыталась привлечь его к урокам гигиены на морозе. Смешные проделки Бу и его забавные погони за кошаками были не в состоянии перевесить проблемы с туалетом. Пришло время, когда Лоренс начал намекать на то, что, если этот постоянно писающий и какающий щенок вскоре не усвоит, что в доме этого делать нельзя, с ним придется расстаться. Несмотря на мой несгибаемый оптимизм, Лоренс продолжал функционировать в режиме «Бу мне не нужен».

Чтобы помочь Бу освоить необходимый навык, я из кожи вон лезла. Один раз его уже предали, и я не могла допустить, чтобы это произошло снова. Более того, Бу не должен был жить в своей собственной семье, ощущая себя лишним, как это было со мной.

Упрямство Лоренса обусловливалось тем, что его выздоровление было таким же медленным, как и обучение Бу. У него просто не оставалось сил на то, чтобы дать малышу хоть что-то, не считая жалких крох своего внимания. Врачи до сих пор не подобрали подходящую комбинацию лекарств, чтобы стабилизировать состояние Лоренса и предотвратить регулярные обострения болезни, в результате которых он ощущал постоянную слабость и усталость. Порой эти обострения были достаточно неприятны, но некоторые представляли непосредственную угрозу для его жизни. Однажды, когда он был на работе, у него открылось кровотечение. Врач, которому он позвонил, настоял на том, чтобы он как можно скорее приехал на осмотр. Кабинет врача находился в часе езды от офиса Лоренса. Я в этот день тоже была на работе, поэтому мужу пришлось самому сесть за руль. К тому времени, как Лоренс вошел в кабинет врача, он был жутко бледен и едва держался на ногах. Врачам хватило одного взгляда на него, чтобы понять — он потерял много крови. Лоренса немедленно положили в больницу, где он провел три дня.

Таким образом, вопрос о том, когда ему в следующий раз станет настолько плохо, что он очутится в больнице, оставался открытым. Из-за этого Лоренсу было трудно сосредоточиться на маленьком чудовище и связанных с ним проблемах. Кроме того, болезнь создавала определенные эмоциональные сложности. Лоренс начал с недоверием относиться к сближению любого рода, особенно когда речь шла об этом маленьком комочке, Бу. Так близко столкнувшись со смертью и постоянно опасаясь возможности скоро перед ней предстать, Лоренс начал испытывать мощнейший страх потери близких. Его реакцией на этот страх стало решение как можно сильнее отдалиться от всех и вся. Мне и на себе пришлось ощутить последствия этих попыток, но на склонного к созданию луж малыша Бу они обрушились в полную силу. С точки зрения моего супруга, Бу просто отказывался усваивать то, что ему предлагалось.

Несмотря на это, Бу делал все, что мог, чтобы продемонстрировать Лоренсу свою к нему привязанность. Каждый вечер, когда муж возвращался с работы, Бу мчался к нему, вывалив язык, хлопая ушами и с головокружительной скоростью вращая своим коротким толстым хвостом. Всем своим видом он сообщал ему: «Я тебя люблю!» Вместе с тем ему никак не удавалось удержаться от того, чтобы не намочить ботинки и брюки Лоренса. Это немедленно сводило на нет всю магию его радостного приветствия. Вместо того чтобы заслужить одобрение, Бу в очередной раз плелся прочь с репутацией, подмоченной в буквальном смысле. Лоренс так устал от того, что на него каждый вечер писают, и от того, что в доме ведется бесконечная уборка прочих «ошибок» Бу, что перестал ходить вокруг да около и прямо предложил найти для Бу других хозяев.