Леонора Флейшер - Человек дождя

— Где Рэймонд?

— Там.

Доктор Брунер подошел к двери в комнату Рэймонда и заглянул внутрь. Рэймонд выглядел здоровым, спокойным и вообще очень похожим на себя. И хотя про себя Брунер отметил его перевязанную руку, но вслух ничего не сказал.

— Можем ли мы поговорить где-нибудь наедине? — спросил психиатр.

— Снаружи.

Они вышли во двор, оставив дверь приоткрытой, чтобы Чарли мог услышать Рэймонда, если ему что-нибудь понадобится.

— Перейду прямо к делу, — бодро произнес психиатр. — Когда мы все обсудим, мой адвокат встретится с вашим адвокатом. И объяснит ему… положение вещей.

— Положение вещей, — монотонно повторил Чарли. Брунер кивнул и сунул руку в карман. Он вынул оттуда лист бумаги, по виду напоминающий официальный документ, и протянул его Чарли. Тот посмотрел на него, но не дотронулся.

— Это ордер, запрещающий вам под угрозой уголовного наказания держать Рэймонда у себя до решения суда. Документ имеет временную силу.

Доктор посмотрел на молодого человека своим проницательным взглядом, но выражение лица Чарли никак не изменилось. Будь он проклят, если позволит этому лекаришке вывести себя из равновесия.

— Так что, Чарли, — продолжал доктор Брунер, — когда закончится слушание, Рэймонд будет принудительно водворен в Воллбрук. В первый раз в жизни. И за это он должен благодарить вас.

Чарли вызывающе выпятил подбородок:

— Но это ведь зависит от решения суда, не правда ли?

— Оно будет зависеть от того, что скажет эксперт-психиатр. Его зовут доктор Марстон. Завтра утром вы встретитесь с ним.

— Превосходно. Возможно, этот человек будет объективен. — Но Чарли опять где-то в глубине почувствовал, как почва уходит из под ног. Все они из одной шайки. Эти коновалы объединились против него.

— Я передам ему массу материалов о Рэймонде. — Призрак улыбки показался на лице доктора Брунера. — Массу. Это не тайный сговор, сынок. Это необходимая формальность. Ваш брат очень… больной человек. Вы ведь это заметили?

— Вам следовало бы посмотреть на него сейчас, — горячо проговорил Чарли. — Посмотреть, что он умеет делать. Он… он смеется, черт побери!

— Я знаю, — ответил Брунер. — Сюзанна мне рассказала.

— Сюзанна? Что, черт побери, происходит?

— Я видел ее сегодня, — объяснил психиатр. — Она считает, что Рэймонд делает успехи. — Он улыбнулся. — Она даже думает, что вы делаете успехи. Надеюсь, она не ошибается. В том, что касается вас. Что до вашего брата… Что ж, я знаю, как легко здесь впасть в ошибку, поддавшись порыву. Перемена обстановки, новые приключения — и кажется, что они расцветают на глазах. На время.

Чарли почувствовал, как в нем закипает злоба. Что знает этот хмырь о днях, которые они провели с Рэймондом? Ничего! Он ничего этого не видел! Его с ними не было!

— Они прогрессируют, — продолжал доктор. — А потом снова происходит ухудшение. Пожизненный аутизм не вылечивается с помощью каникул, Чарли. — Он покачал головой.

— Все равно, — возразил Чарли, — дело не закончено, пока оно не закончено.

Улыбка исчезла с лица доктора Брунера, и ее сменило суровое выражение.

— Чарли, с самого начала дело это было безнадежное. Ваш отец наделил меня неограниченным правом распоряжаться наследством. Это значит, что независимо от того, присудят ли вам право опекунства, я не дам вам ни цента.

Чарли передернуло. На лице его читалось, что услышанное удивило и сильно задело его. Но он промолчал, решив при всех обстоятельствах оставаться хладнокровным.

— А теперь я воспользуюсь случаем, чтобы удивить вас, — продолжал доктор Брунер. — Я принес чековую книжку. Она принадлежит Рэймонду. Я собираюсь выписать чек на ваше имя. На очень, очень крупную сумму.

— Но почему?

— Не думаю, что ваши шансы на процессе равны нулю. Но я не собираюсь позволить вам ими воспользоваться. Если Рэймонд останется здесь, его жизнь, счастье и благосостояние в любой момент могут рассыпаться, а они мне очень дороги. Я не хочу на них играть, как бы ни были высоки мои шансы.

— Вы меня покупаете.

Циничная ухмылка пробежала по губам Чарли: «У меня есть реальный шанс, и он этого боится».

— Я призван распоряжаться деньгами Рэймонда в его интересах. И это будут лучшие деньги, которые он когда-либо потратит.

— Сколько?

— Двести пятьдесят тысяч долларов, И никаких условий. Просто… уезжайте отсюда. — Доктор Брунер достал чековую книжку и «Монблан» с золотым пером, подписал чек и вежливо вручил его Чарли.

Чарли мрачно взял чек и внимательно прочитал. Почерк у доктора Брунера был великолепный, почти каллиграфический. Документ гласил: «Чарли Бэббит. Двести пятьдесят тысяч долларов и ноль центов». Красиво. Грех обращать в наличные такую красоту. На мгновение Чарли представил, какую шикарную жизнь может себе устроить за четверть миллиона долларов. Потом, без единого слова, он медленно порвал чек на четыре одинаковых клочка и вежливо вернул их доктору Брунеру.

Разговор был окончен.

Разумеется, в сознании Рэймонда четко отложилось, что именно сегодня они собирались пойти на стадион «Доджер» смотреть бейсбольный матч. И конечно, когда Чарли был вынужден сказать ему, что в ближайшем будущем бейсбола не предвидится, это настолько сильно потрясло Рэймонда, что он глубоко ушел в себя и начал разыгрывать один из своих матчей высшей лига.

Наихудший сценарий воплощался в жизнь, Через пару часов им нужно было явиться в офис доктора Марстона, чтобы доказать психиатру-эксперту, что состояние Рэймонда Бэббита улучшилось вследствие пребывания его с ним, Чарли Бэббитом, что Чарли Бэббит сотворил удивительные вещи — почти чудеса со своим аутистичным братом. А вот и он, тот самый аутистичный брат, прочно запертый в один из своих бредовых миров, сотворенных его безумной фантазией.

— Фрэнк Робинсон, выбит! — кричал Рэймонд с позиции питчера. Он был очень зол на Чарли Бэббита. Чарли Бэббит обещал. — Герман Киллебрю, выбит!

— Послушай, — объяснял Чарли в шестой раз, — мы не можем сегодня пойти на бейсбол. У нас процесс, большой процесс!

— Генри Аарон, выбит! — Рэймонд был в ударе, выбивая звезд — хиттеров одного за другим.

Его быстрый мяч невозможно было перехватить, Его крученый мяч сокрушал все, как бык, вырвавшийся из стойла.

— Рэй, остановись на минуточку, — умолял Чарли.

Рэймонд остановился на середине подачи, одна нога в воздухе, воображаемая перчатка крепко сжимает воображаемый мяч.

— Прости меня, что мы не попали на бейсбол, А когда один говорит, что просит прощения, другой говорит…

— Пит Роуз, выбит!

— Замечательно! — Чарли слегка передернуло. — Теперь пора завязывать.

— Бэйб Рут, выбит!

— Хорошо, — проворчал Чарли, терпение его кончалось. — Вот и достаточно.