Кейт Мортон - Далекие часы

— Эди, милочка! Одолжи мне свои глазки, куколка!

Навещать салон тети Риты — все равно что путешествовать во времени: черно-белая шахматная плитка на полу, ряд якобы кожаных шезлонгов с лаймово-зелеными подушками, перламутровые яйцеобразные фены на выдвигающихся ручках. Плакаты с Марвином Гэем, [26] Гэй Марвин (1939–1984) — американский музыкант, «князь Мотауна»; стоял у истоков современного ритм-энд-блюза. Дайаной Росс [27] Росс Дайана (р. 1944) — популярная американская певица, в 1960-х участница группы «Supremes». В начале 1970-х начала сольную карьеру. и «Temptations» [28] «Temptations» — американская мужская группа, одна из самых успешных, работавших под лейблом «Мотаун». в рамках за стеклом. Неизменный запах перекиси водорода и горелого жира из соседней забегаловки, схлестнувшихся в смертельном противостоянии.

— Я пытаюсь продеть эту чертову штуковину сюда и сюда, — пояснила Рита, не вынимая изо рта сигареты. — Как будто мало того, что у меня пальцы одеревенели, — проклятая лента так и вьется, как живая.

Она бросила вещицу мне, и, прищурившись, я поняла, что это кружевной мешочек с дырочками наверху для шнурка. Тетя Рита кивнула на коробку точно таких же мешочков у своих ног.

— Это сувениры для девичника Сэм. Ну, то есть будут сувенирами, когда мы их закончим и набьем всякой всячиной. — Она стряхнула пепел с сигареты. — Чайник только что вскипел, в холодильнике найдется немного лимонада, если хочешь.

Мое горло сжалось при одном лишь предложении.

— С удовольствием.

Не самое банальное слово для характеристики маминой сестры, зато самое верное: она пикантна, моя тетя Рита. Глядя, как она разливает по бокалам лимонад — круглая попа распирает юбку именно там, где надо; талия до сих пор тонкая, несмотря на четырех детей, выношенных более тридцати лет назад, — я искренне верила в пару-тройку историй, которые за минувшие годы случайно узнала от матери. Все они без исключения были поданы в виде предупреждений о том, как не поступают леди, однако оказали совершенно непредусмотренный эффект: создали для меня восхитительную легенду о подстрекательнице тете Рите.

— Вот, держи, милочка. — Она протянула мне бокал для мартини с шипящими пузырьками и плюхнулась на стул, вонзив в свой начес все десять пальцев. — Уф, что за день! О боже, ты выглядишь такой же усталой, как я себя чувствую!

Я отпила немного восхитительного лимонада; бурные пузырьки обожгли горло. «Temptations» начали проникновенно петь «Му Girl», и я спросила:

— Мне казалось, ты не работаешь по воскресеньям?

— Обычно не работаю, но одной из моих старинных дорогуш нужно было подкрасить волосы и сделать укладку для похорон — к счастью, не ее собственных, — и мне не хватило жестокости ей отказать. Делай то, что должен, понимаешь? Некоторые из них мне как родные. — Она осмотрела мешочек, через который я продернула ленту, затянула шнурок и снова ослабила, клацая длинными розовыми ногтями. — Хорошая девочка. Осталось всего двадцать.

Тетя протянула мне еще один. Я шутливо отдала честь.

— Как бы то ни было, это дало мне возможность немного заняться свадьбой подальше от любопытных посторонних глаз. — Ее собственные глаза на мгновение распахнулись и сощурились, словно ставни. — Моя Сэм — ужасно пронырливая особа, с самого детства. Вечно лазала по шкафам в поисках рождественских подарков, а после удивляла брата и сестер, угадывая, что лежит под елкой. — Тетя достала очередную сигарету из пачки на столе. — Вот ведь плутишка! — И чиркнула спичкой; кончик сигареты с надеждой вспыхнул и успокоился. — А ты как поживаешь? У таких молодых особ в воскресенье должны быть дела поприятнее.

— Приятнее, чем это? — Я показала второй белый мешочек с продернутой ленточкой. — Что может быть приятнее?

— Нахалка, — улыбнулась она, и ее улыбка напомнила мне Ба, чего маме никогда не удавалось.

Я обожала Ба так сильно, что это разбивало в пух и прах любые подозрения об удочерении. Она жила одна, сколько я ее помнила, и охотно повторяла, что хотя ей не раз предлагали руку и сердце, она ни за что не выйдет замуж во второй раз и не станет служанкой старика, поскольку знает, каково быть возлюбленной молодого мужчины. «Каждому горшку найдется своя крышка», — часто поучала она и благодарила Бога за то, что отыскала свою крышку в моем дедушке. Я никогда не видела мужа Ба, маминого папу, или, по крайней мере, не помнила его — он умер, когда мне было три года; а в тех редких случаях, когда мне приходило в голову расспрашивать о нем, мама, с ее нелюбовью к обсуждению прошлого, спешила отделаться пустыми фразами. Рита, к счастью, была более открытой.

— Ну, так как поживаешь? — снова поинтересовалась она.

— Замечательно. — Я поискала в сумке свои заметки, развернула их и прочла название, рекомендованное Сарой: — Клуб «Рокси». Телефон здесь указан.

Тетя Рита пошевелила пальцами, и я протянула ей листок. Она поджала губы, как будто туго затянула горлышко одного из мешочков.

— Клуб «Рокси», — произнесла она. — И это подходящее место? Шикарное?

— Если верить моим источникам.

— Хорошая девочка. — Она сложила листок, заткнула его за лямку бюстгальтера и подмигнула. — Теперь твоя очередь, Эди.

— Какая очередь?

— Идти к алтарю.

Я слабо улыбнулась и дернула плечом, как бы отметая эту идею.

— Как долго ты уже встречаешься со своим парнем… лет шесть?

— Семь.

— Семь лет! — Она вздернула подбородок. — Ему следует поскорее сделать тебя честной женщиной, не то ты найдешь себе парня получше. Он что, не видит, какая роскошная добыча ему досталась? Хочешь, я как следует с ним побеседую?

Даже если бы я не пыталась скрыть разрыв, предложение все равно ужасало.

— Если честно, тетя Рита… — Я не знала, как сменить тему, не слишком откровенничая. — Не уверена, что хоть один из нас создан для брака.

Она затянулась сигаретой и чуть сощурила один глаз, изучая меня.

— Это правда?

— Увы, да.

Это была ложь. Наполовину. Я определенно создана для брака. Хотя во время наших отношений я разделяла презрительный скептицизм Джейми по отношению к семейному счастью, это шло вразрез с моей природной романтической чувствительностью. В свое оправдание могу лишь заметить, что по моему опыту, когда любишь кого-то, готов пойти на что угодно, лишь бы его удержать.

Рита медленно выдохнула, в ее взгляде словно переключились передачи: от недоверия через растерянность к усталому смирению.

— Что ж, может, ты и права. Знаешь, жизнь просто течет себе, течет, пока ты не смотришь. Ты встречаешь человека, катаешься на его машине, выходишь замуж и рожаешь кучу детей. А потом в один прекрасный день понимаешь, что у вас нет ничего общего. Разумеется, это немыслимо, что-то должно быть — а иначе с какой стати ты вообще за него вышла? — и все же бессонные ночи, разочарования, тревога… Ужас того, что большая часть жизни уже позади. — Она улыбнулась, как будто поделилась со мной рецептом пирога, а не желанием засунуть голову в духовку. — Такова жизнь, не правда ли?