Микко Римминен - Роман с пивом

Стоящий там мужчина был воплощением растерянности. Похоже, что в таком пришибленном состоянии он находился уже довольно давно и поэтому срочно нуждался в хорошей затрещине или другом живительном средстве. Дверь позади него была открыта, а в проеме стояла женщина, приблизительно одного с ним возраста, со сцепленными мертвой хваткой руками где-то в районе рта.

— Это, случайно, тут не ваше имущество?

— спросил Маршал.

Оба истукана от этого вопроса вздрогнули и обрели подвижность. Мужчина стал спускаться по ступеням, широко расставляя ноги и размахивая руками. Он явно намеревался что-то предпринять, но, не зная толком, что же в данном случае надо делать, только махал руками и повторял «Не понимаю, не понимаю», время от времени прерывая это маловнятное выражение возгласом «Бля, ну как же это, а?». Женщина осторожно спускалась следом, словно боялась, что весь дом вот-вот развалится. Наконец она оказалась рядом и теперь быстро полушепотом говорила мужу: «Только держи себя в руках, пожалуйста, только держи себя в руках», потом, через несколько минут, снова зачем-то повторила это странное для данной ситуации «Держи себя в руках». И вот уже на площадке они, наконец, пришли в себя и тут же ринулись проявлять участие, падая на колени перед старушкой и наперебой пытаясь выяснить ее самочувствие.

— Похоже, у нее шок, — заметил Хеннинен. — Думаю, надо вызвать спасателей.

— Ну, так вызывай, на хрен, а то, блин, шары выкатили и стоим, как придурки, — сказал Маршал, не сводя глаз со старушки.

— Я вызову, — вызвался Жира.

— Вперед, — сказал Маршал.

Жира набрал номер, быстро пробубнил что-то непонятное и сказал напоследок, что выйдет встречать к подъезду. Потом повесил трубку, помолчал с минуту, подумал и сообщил, что никогда раньше не звонил спасателям и что это было весьма захватывающе.

Старушка все еще держалась за ногу. Ее монотонное завывание стало постепенно утихать, словно бы уступая право голоса, если в данном случае вообще можно говорить о каком-либо праве, мужчине с верхнего этажа, который раз от раза все настойчивее и возбужденнее повторял: «Не понимаю, не понимаю». Хеннинен даже поинтересовался, чего это он не понимает, но мужик и вопроса явно не понял и продолжал повторять все ту же фразу.

— Смотрите-смотрите, она ногу отпускает, — закричал вдруг Жира и стал тыкать пальцем в старушку, так, словно она была частью экспозиции какого-нибудь террариума. — Нога-то вроде ничего.

— Ага, по крайней мере, крови не видно, если ты об этом, — уточнил Маршал.

— С вами все в порядке? — спросила женщина, которая была, по всей видимости, женой этого мужика. Все это время она держала старушку за руку, но сразу же отпустила, как только старушка пошевелилась. Наверное, решила, что, пока старушка сосредоточена на ноге, она может упасть, и потому ее надо поддерживать.

— Не слышит, — констатировал мужчина. — Не понимаю.

— Да приди же в себя, дорогой, — сказала вдруг женщина. — Ведь это все твоя вина!

— Вот об этом я и хотел вас спросить, — медленно проговорил Хеннинен, тщательно взвешивая каждое свое слово, словно ни одно из них не должно было весить больше унции. — Ну, о том, как же это так вдруг случилось, что машина прямо бабушке на голову угодила.

— Не понимаю, — повторил мужчина. — Я выволок ее на площадку, чтобы сегодня увезти, потом пошел за рукавицами, а потом вдруг этот грохот и крик. Не понимаю, не понимаю.

— Я пойду встречать спасателей, — сказал Жира.

— Она и близко к краю не стояла, эта машина, я вам клянусь, не стояла. Я просто не понимаю, как это все могло произойти, прямо какое-то наваждение.

— Яри, — строго сказала жена и так посмотрела на него, что сложно было сказать, нарушил ли Яри какое-то табу или это был просто общий взгляд всех измученных женщин.

Сверху послышались шаги. Все подняли головы и посмотрели на лестницу. Там неожиданно появился Абдула. Он остановился на площадке и выглядел так, словно, согласно некому сценарию, должен был в эту минуту запеть. Неожиданно он спохватился, словно что-то вспомнил, и стал торопливо спускаться вниз по ступенькам. Он пошел мимо как-то излишне беспечно, что поневоле приковало взгляд.

— Абдула, — сказал он и пустился бегом.

— А может, это негр толкнул машину с лестницы? — спросил мужик.

— Я думаю, сейчас самое главное уложить на носилки эту престарелую гражданку, — сказал Хеннинен. — Расследование можно провести и после этого.

— Я только хочу сказать, что не намерен отвечать за всю эту катавасию, — сказал мужик. — У меня и без того забот хватает.

— Да уж, — вздохнула жена.

Снова послышались шаги. На этот раз на площадке появился Жира, и на какую-то долю секунды могло показаться, что это все еще мистическим образом исчезнувший в глубине лестничного пролета Абдула или некая его замена. Но похоже, что с Жирой ничего паранормального за это время не произошло. Следом за ним поднимались спасатели, так что все рассуждения пришлось на этом закончить.

Жира всячески суетился и, дойдя до места, так демонстративно вытянул руку, показывая людям в белых халатах место происшествия, как будто это он сам являлся виновником всего содеянного, чрезвычайно при этом гордясь результатом. Однако спасатели не обратили на его жест никакого внимания, а тут же склонились над старушкой, как будто разделывали рыбу, разбирая ее на составляющие. Они что-то устало бормотали ей низким голосом, вероятно, чтобы успокоить и заставить им довериться.

— Похоже, что ничего страшного не произошло, — сказал затем один из них и выпрямился. — Но мы все равно заберем ее для обследования.

Они все сделали удивительно быстро и слаженно. Маршал успел лишь подумать о том, что надо бы сказать старушке что-то обнадеживающее, но спасатели уже подняли ее на носилки и собрались уходить. Один из них записал адрес и телефон мужика с верхнего этажа (похоже, что Жира успел им изложить свою версию происшедшего), а потом ушли.

— Господи Иисусе, — пробормотала напоследок старушка, когда спасатели стали спускать ее по лестнице.

— Речевой центр, похоже, не поврежден, — сделал вывод Хеннинен.

Хлопнула входная дверь, и стало тихо. Из-за соседской двери доносился приглушенный храп. Все посмотрели на стиральную машину. Теперь, когда старушку благополучно вынесли, пришла очередь позаботиться и о ней.

— Парни, помогите вынести ее на свалку, — попросил мужик. Кажется, его звали Яри. Он теребил волосы и старался не смотреть нам в глаза, видимо, так ему было легче. — Все равно толку с нее теперь не будет.

— Конечно, поможем, — согласился Жира и тут же ухватился за угол покореженной железяки. Временное братство с представителями благородной профессии заметно повысило его ценность в собственных глазах, а потому он быстрым и волевым решением назначил Маршала и Хеннинена своими помощниками, лишив их тем самым возможности придумать себе какой-нибудь благовидный предлог для отказа в виде физического увечья. Для Яри не осталось свободной поверхности, а потому он просто спускался вслед за ними по лестнице, всеми силами стараясь показать, что он тоже участвует в деле: для этого он тщательно морщил лоб, просчитывая поворотные углы и предупреждая появление возможных царапин.