Эдвард Эбби - Банда гаечного ключа

Она стала рыться в своей вышитой аптечке, нашла то, что нужно, бросила маленькую таблетку в рот и взяла открытую банку пива, открытого Хейдьюком. Его рука — чувствительное растение — неохотно выпустила банку.

— Что ты приняла? — подозрительно спросил он.

— Кусочек радости, — ответила она, полоща рот «Шлицем».

— Лучше бы ты шутила.

— Волнуюсь.

— Мне бы твои заботы.

Фанатик зла. Никто никогда не говорил Джорджу о Большом Плане. План приостановить операции после сегодняшнего нападения на станцию энергоснабжения. Не прекратить, а приостановить. Никто никогда не осмеливался. И сейчас, определенно, было не время.

Также был вопрос межличностных отношений. Бонни не могла помочь им, с таблетками или без; она думала о днях и неделях, даже о месяцах и годах, которые пройдут. Что-то глубоко внутри нее жаждало смысла того, что предстоит впереди. Чего-то созревающего, такого, как свой дом, если такое могло прийти ей в голову. С кем? Действительно, с кем? Абцуг нравилось жить одной, часть времени, но она никогда не представляла, что она может провести остаток жизни в таком немыслимом изгнании.

Мы одиноки. Я одинока, думала она. Только ее нищета и любовь защищали ее от одиночества — темнота, окружавшая костер лагеря, это горькое страдание утраты. Джордж… если только этот гад захочет говорить со мной.

— Скажи мне что-нибудь, — сказала она.

— Отдай мое пиво.

Громадные стены песчаника вырастали слева от них, к югу от дороги. Дорожное покрытие закончилось; они ехали сквозь пыль от пикапа Смита, следуя за ним на запад сорок миль по грунтовой дороге, ведущей к трем мостам. Не было машин на этой заброшенной дороге, хотя вагонетки с рудой из урановых рудников оставляли изрытую как стиральная доска поверхность. Шум от джипа и грохочущего груза делали беседу затруднительной, но, поскольку беседы все равно не было, она знала, что он не возражал бы, угрюмый и погруженный в себя, сукин сын.

Они проехали заправку Фрай Каньон, продуктовый магазин, купающийся в мертвенно бледных огнях ртутных паров «огней безопасности». Никого. И езда по ветреному уступу из пустынных скал и песков в сторону Глен Каньона, Нэрроу Каньона, скалистой пустыни. Появились звезды, немного, в дымке облаков. Она с трудом видела дорогу.

— Может фары включить?

Он не обратил внимания, или не расслышал. Хейдьюк смотрел на что-то впереди, вне дороги. Большие черные силуэты чего-то стального на фоне зеленого заката. Он включил и выключил фары четыре раза. Сигнал остановки. Он съехал с дороги и припарковался за небольшой группой деревьев. Он выключил двигатель, и услышал унылый монотонный звук далеко впереди.

— Что это? — спросила она.

— Бульдозеры, — он снова ожил, мрачность пропала. — Два. Большие.

— Ну?

— Помножим их на ноль.

— О, нет. Не сейчас Джордж. Как же мосты?

— Подождут. Это ненадолго.

— Ты всегда это говоришь. А потом исчезаешь на неделю. Черт!

— Бульдозеры, — хрипло пробормотал он, сверкая глазами, потянулся к ней, воняя «Шлицем», — это наш долг.

Он потянул к себе ящик с инструментами из-под сидения, поцеловал ее и вылез из машины.

— Джордж!

— Скоро буду.

Она сели и стала ждать в безумном отчаянии, глядя на голубой свет его фонаря в кабине бульдозера, который казался гигантом. Железные тиранозавры… Смит подошел к ней.

— Что случилось?

Она качнула головой в сторону бульдозеров.

— Так и думал, — сказал Смит. — Я думал…

Его голос прервался рычанием двенадцатицилиндрового «Камминса».

— Извини.

Смит испарился. Она слышала как они переговариваются: двое мужчин, кричащих под рев огромного двигателя. Смит спустился из бульдозера, где был Хейдьюк и залез в кабину другого; она видела свет его фонарика возле панели управления и услышала рев второго мотора. Через минуту оба трактора погромыхали параллельным курсом в темноту. Они были в пятидесяти футах друг от друга. Между ними была автоцистерна, рекламный щит фирмы БЛМ на столбах, и что-то вроде металлического ангара на салазках. Эти объекты внезапно ожили, приводимые в движение невидимой силой, и поехали между двух тракторов, как будто связанные невидимыми оковами. Рекламный щит упал, ангар покачнулся, автоцистерна покатилась в сторону, все это уменьшалось по дороге к краю пропасти (как она узнала позже) каньона Армстронга.

Сумеречные силуэты, пыльные Хейдьюк и Смит сидели за рулем тракторов, двигаясь вперед. Внезапно они оба очень быстро выпрыгнули из кабин, трактора уже неуправляемые, грохоча как танки, поехали в сторону каньона и неожиданно исчезли из вида. Цистерна, ангар, рекламный щит последовали за ними. Пауза для свободного падения. Яркая вспышка взрыва за обрывом, затем еще одна и еще. Бонни слышала грохот катящегося железа, деревьев, вырывающихся с корнем, камней и скал, падающих в каньон. Облака пыли поднимались над краем, превращались в пылающие красные и желтые огни, растущие откуда-то снизу.

Хейдьюк вернулся в джип, его слезящиеся от дыма глаза сияли от счастья. На голове у него была кепка с безобидной надписью, вышитой спереди:

CAT®

DIESEL POWER

— Я хочу такую! — она выхватила у него кепку и примерила на себя. Она сползла ей на глаза. Он открыл еще одно пиво.

— Подтяни ленту сзади.

Он завел двигатель, вернулся на дорогу, и повел в холодную темень.

— Ладно, — сказала она, — что там произошло? Где Редкий?

Хейдьюк объяснил. Они натолкнулись на лесоповал. Два бульдозера были связаны якорной цепью, прочной настолько, чтобы корчевать деревья.

Таким простым способом правительство очищало сотни тысяч акров можжевеловых лесов на Западе. Этой самой цепью, таким точно способом Хейдьюк и Смит очистили и сбросили в каньон все оборудование, которое было там. Что до Редкого, он ехал впереди в своем пикапе.

— Хорошо, — сказала Бонни, — но я не уверена, что этот фокус был очень умно выполнен.

Она оглянулась. Огонь пожара в каньоне становился ярче, в темноте ночи.

— Этот пожар виден за пятьдесят миль. Команда сейчас примчится сюда, это точно.

— Нет, — сказал Хейдьюк, — они будут очень заняты расследованием пожара. И пока они тут будут заниматься этим, мы будем за тридцать миль в черной лагуне, занимаясь у них под носом плавкой мостов.

Они подъехали к первому мосту. Наконец-то. Смит и Док ждали их в темноте. Под мостами было по-видимому бездонная пропасть Белого Каньона. Перегнувшись через парапет Бонни услышала шум воды внизу, но ничего не увидела. Она взяла валун двумя руками и бросила вниз с моста, но слышала только бурлящую воду внизу. Она уже пошла было прочь, как вдруг снизу раздался грохот удара камня о песчаник, и несколько всплесков донеслось из ущелья. Склонная к боязни высоты, Бонни задрожала.